Одеваться мне пришлось в один из новых нарядов, поскольку мои джинсы со свитером, по словам Жозелин, пришли в полную негодность. Скрипнув зубами, я согласилась на её рекомендацию и надела платье с нежным цветочным узором, мягким корсетом, рукавами-буфами до локтя и пышной юбкой. Никогда раньше такие не носила, но, взглянув на себя в зеркало, признала, что выгляжу весьма привлекательно и женственно. Волосы уложила в низкий пучок, продумано небрежный — я терпеть не могу строгие причёски — и на этом посчитала миссию по принаряживанию для встречи без романтичного контекста завершённой. Моя надсмотрщица спорить не стала, лишь окинула меня нечитаемым взглядом и приглашающе показала рукой на дверь.
Ух. Ладно. Пора выходить в мир, пусть даже пока это лишь жилище одного отдельно взятого его представителя. Стрёмно что-то.
За дверью обнаружилась смежная со спальней гостиная. А за ещё одной длинный коридор без окон, освещённый настенными светильниками. Выделенная мне комната в нём оказалась предпоследней. Нам пришлось миновать целый ряд массивных дверей, шагая мягкой ковровой дорожкой. Мельком рассматривая картины на стенах, барельефы и даже скульптуры, я не могла не думать, что от предстоящего мне разговора слишком многое зависит. Интересно, кто ещё будет присутствовать на этом обеде? Может жена? Или эта сьера Эмари? Чего мне ждать? Как себя вести?
— В замке Шаера не приняты общие обеды, — зачем-то сообщает мне Жозелин, идущая рядом. — Только завтраки и, если пожелает хозяин, ужины. На вашем совместном обеде никого кроме вас двоих не будет. Так пожелал адамир.
— Вы читаете мои мысли? — с возмущением смотрю на невозмутимую девицу.
— Нет, сьера. Улавливаю лишь поверхностные и самые громкие, — без капли раскаянья заявляет она.
— Все куарды так могут? — едва сдерживая злость, интересуюсь я.
— Нет. Но многие. Уверена, адамир предложит вам поставить блок против постороннего вмешательства. Советую согласиться.
Вот как? Блок, значит? Опять вмешательство в мой мозг. Хорошо, что хоть на этот раз не без спросу. Хотя в отличие от знания местного языка, это ведь мне одной нужно. Мало ли о чём мне думать захочется. Переживать при этом каждый раз, что это происходит во всеуслышание. С такого ракурса я уже и сама готова просить у адамира блок.
Коридор выводит нас к каменной балюстраде и одной из двух лестниц, ведущих вниз, на первый этаж. Я уже кладу руку на перила и начинаю спускаться, когда до нас доносится женский голос.
— Рок, я не знаю, с чего ты решил, что я подсылала служанку к твоей гостье. Если твоей ручной с… Жозелин так показалось, я не виновата…
— Эмари, не заставляй меня разочароваться в твоём уме! Я предупредил. Ещё раз сунешь нос, куда не следует, все наши договорённости будут разорваны, — холодно чеканит мужской голос, который я не могу не узнать.
— А разве они уже не разорваны? Ты поселил её… — с обидой в голосе продолжает женщина, но Рок её перебивает.
— Если ты чем-то недовольна, я тебя не держу, Эмари. Не забывайся! Тебя никак не касаются мои решения относительно этой девушки и того, где она живёт в моём замке. Надеюсь, мы поняли друг друга? Хочешь уйти? — сталь в голосе мужчины заставляет поёжиться даже меня. Пасует и его собеседница.
— Нет, адамир. Не хочу. Прошу прощения, что позволила себе лишнее, — смиренно произносит женщина.
— Умница. Разговор на этом закончен. Можешь идти, — сухо отпускает её Рок.
Слышу мягкие шаги и из-за поворота справа показывается высокая стройная блондинка в синем платье и направляется к лестнице. Заметив нас, она тормозит, бросает быстрый взгляд на Жозелин, а потом внимательно рассматривает меня. На лице не отражается никаких эмоций. Лишь глаза задумчиво прищуриваются. А потом губы расползаются в доброжелательной улыбке.
— Светлого дня вам, сьера. Жозелин, не представишь нас?
Моя компаньонка никак не успевает ответить, потому что следом за блондинкой является и мой вчерашний спаситель. Взгляд чёрных глаз устремляется на меня и в них вспыхивает что-то напоминающее удивление. И откуда-то, грея моё женское самолюбие, приходит ощущение, что ему очень нравится увиденное. Мужчина, не обращая ни на кого внимания, поднимается мне навстречу и подаёт руку.
— Соломия, — произносит он ровно вместо приветствия. — Позволь помочь. Жозелин, можешь быть свободна.
Его просьба просьбой отнюдь не выглядит. Ситуация тоже не самая приятная. Но это не причина отказываться от помощи. Во-первых элементарная вежливость, а во-вторых… Есть у меня небольшая фобия, касающаяся лестниц, после того, как в детстве я с одной упала.
— Благодарю, адамир — выдавливаю из себя благодарную улыбку под пристальным взглядом его… любовницы, если я правильно понимаю ситуацию. И опираюсь на предложенную руку.
Блондинка никуда не уходит, терпеливо дожидаясь, пока мы спустимся.
— Соломия, позволь представить тебе сьеру Эмари, мою аманте. Эмари, это сьера Соломия, гостья моего дома, — знакомит нас хозяин замка и камень преткновения. И если я хоть что-то понимаю в этикетах, то меня только-что поставили выше. С чего бы?
— Рада знакомству, сьера, — несмотря на неловкость, вины я за собой не чувствую, поэтому смотрю на неё абсолютно спокойно, транслируя мысль, что на внимание этого мужчины не претендую и быть ей соперницей не собираюсь.
— Взаимно, сьера, — кивает та. — Надеюсь, у нас появится возможность пообщаться и познакомится ближе. — А я вот как-то на обратное надеюсь. — А сейчас, прошу простить, мне пора.
Она склоняет голову перед адамиром и величественно уплывает прочь.
А мы остаёмся наедине. Я ещё слышу шаги удаляющейся девушки, а кожей чувствую, что внимание Рока теперь полностью сосредоточенно на мне. И как-то слишком остро ощущается, что он по-прежнему сжимает мои пальцы. И смотрит. Внимательно, изучающе. Заставляя теряться… и нервничать. Слишком уж подавляющая аура витает вокруг этого мужчины. Властная. Жёсткая. Пугающая до мурашек. И лишь воспоминание о том, что он вчера спас меня и моего ребёнка помогает немного успокоиться. И более-менее уверенно встретить его взгляд, запрокинув голову. Высокий он, просто жуть, мощный, хищный даже, в чёрной рубашке с закатанными рукавами, строгом приталенном жилете, который только подчёркивает развитую мускулатуру и широкий разворот плеч, темноволосый, с резкими чертами мужественного лица и аккуратной бородой. Привлекательный, если уж быть с собой честной. Чисто с эстетической точки зрения. С другой смотреть не собираюсь.
— Я рад, что твоё самочувствие настолько улучшилось, — наконец нарушает воцарившееся между нами молчание хозяин дома, удовлетворённо блеснув чёрными глазами. — Пойдём, обед уже накрыт.
Мужская ладонь как-то слишком по-хозяйски опускается мне на талию, увлекая в тот коридор, из которого Рок недавно появился. Но окружающая обстановка остаётся вне моего внимания. Слишком занимает другой вопрос. Реплика адамира наталкивает на мысль, что о моём самочувствии он судит не просто по внешнему виду. А значит может сказать и том, как себя чувствует мой малыш. Я даже открываю рот, чтобы спросить, но вовремя замечаю замершего у большой двойной двери мужчину. Высокий, худощавый, седой и невозмутимый, он сразу же предупредительно распахивает перед нами эту самую дверь.
