Это чувство… Я дышу теперь по-другому, смотрю по-другому, чувствую по-другому. И нестерпимо хочется взять в руки смеллу, связаться с Сид, рассказать ей все, банально и очень по-детски похвастаться. Хочется, чтобы она тоже улыбалась вместе со мной.
Кадиз! Разве может так быть?
Дверь послушно отворилась, я прошла на кухню и плюхнулась на стул. Карина, как всегда, суетилась возле плиты, но, стоило мне зайти, замерла на месте и начала пристально меня рассматривать. Повисла тишина, странная, непонятная тишина.
А она действительно лучше выглядит. Хотя все равно еще бледная и тощая, но синяки под глазами пропали, слегка округлилось лицо, губы едва заметно порозовели.
— Ты… — нарушила девушка тишину, потом вдруг сглотнула и отвернулась.
— Пошли гулять, — вдруг вырвалось у меня. — Бросай свои кастрюли, одевайся, и пошли.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Мы наденем личины. Пошли. Это последние теплые деньки. Скоро в Бирру ворвутся дожди. Пошли, Рина, там тепло, там так вкусно пахнет, там такие огромные звезды. Пошли.
— Елена, — она села напротив, взяла меня за руку, сжала, — эта твоя эйфория, твое настроение… Ты…
— Я знаю, я все знаю, — оборвала девчонку, не желая слушать и слышать. — Но сегодня, пожалуйста, пойдем. Дай мне этот вечер, дай себе этот вечер.
Рина еще раз внимательно взглянула в мои глаза и улыбнулась:
— Ладно, только переоденусь, да и тебе не мешало бы.
Наверх сменить одежду мы отправились вместе.
Я стояла перед зеркалом в простом зеленом платье, уже под личиной, и всматривалась в собственное отражение.
Глаза как у пьяной. Шальные. Затуманенные. И улыбка, такая широкая, что видны кончики клыков… А, ну хрен с ним! Этой девочке сегодня можно. Правда, Кадиз? Разреши мне, сумасшедший бог. Позволь мне этот вечер, только один вечер. Пусть он будет дурманящим, безумным. Пусть он будет счастливым.
Пожалуйста. Пусть будет похож на мое отражение.
С Кариной мы прошлялись оборотов до трех. Сначала просто гуляли по запутанным улицам, жуя жареные каштаны и яблоки в карамели, потом наткнулись на уличных актеров и оборота полтора проторчали возле них, улюлюкая и давясь от смеха вместе с разношерстной толпой, и под конец застряли в одном из бесчисленных трактиров.
Еда была превосходной, погода — прекрасной, а Карина — интересным и внимательным собеседником.
Не знаю, то ли Кадиз меня услышал, то ли стерва-фортуна одарила своей улыбкой, но вечер прошел именно так, как я и хотела.
Иногда все, что нужно для полного, абсолютного счастья — такой вот вечер, тихий и спокойный. Иногда нужно просто перестать думать.
Я снова улыбнулась, глядя на затянутое тучами небо.
— Останешься? — подала голос Карина.
— Нет, — вздохнула. — Провожу тебя и отправлюсь во дворец: вечер кончился, значит, мне пора приходить в себя.
— Когда ты меня покажешь? — голос заметно дрогнул.
— Сумана через полтора, — ответила, прикинув.
— Так скоро, — прошептала девушка едва слышно. Мы были почти возле дома.
— Тебе нечего бояться, — я взяла ее за подбородок и заставила смотреть в глаза. — Первое твое появление будет очень коротким, не больше трех лучей. Доказательство твоего наличия. И надо что-то придумать с аматоном.
— Просто красками нарисуешь, и все, — пожала Карина худющими плечами.
— С любым другим вампиром я бы так и поступила, но не в случае с князем, — пришлось отрицательно качать головой. — Он поймет, почувствует.
— И что ты предлагаешь?
— Подделать его. Обращусь к местным шаманам, они нарисуют татуировку и зальют часть чьей-нибудь силы. Вот только добровольца найти надо.
— Я чем не подхожу? — надулась она, отпирая калитку.
— Немочь, да ты на ногах-то еле еще стоишь. Оклемайся сначала, — фыркнула в ответ.
— Мне хватит сил, чтобы влить в псевдоузор.
— Мне не хватит на это снотворного, — хмыкнула.
— А снотворное тебе зачем?
— Чтобы усыпить совесть. Все, иди домой, это больше не обсуждается, — и я подтолкнула вампиршу в направлении двора, проследила за тем, как погруженная в свои мысли девчонка скрылась за дверью, и направилась в замок.
Не то чтобы у Рины действительно не хватило сил, просто подставлять ее мне не хотелось. Лучше подставлю того оборотня, что торговал рабами и собирался убить Карину.
Интересно, сколько берут шаманы в Бирре за шкуру оборотня? И на сколько мне хватит этого самого оборотня?
Ладно, сначала надо найти шамана, все остальное потом.
Дворец встретил меня темными коридорами и прячущимися по углам вампирами. Ну просто как дети малые иногда, будто мне интересно, кто, с кем и когда.
Возле покоев князя в кресле сидел Тивор, как ему и было положено, и читал какую-то книгу.
— Ты что-то рано сегодня, — пробасил оборотень, потягиваясь.
— Наоборот, поздно, — хмыкнула я. — Как князь?
— С ума сходит, — взгляду, которым наградил меня Черный, позавидовал бы самый хитрый лис. — Просил меня собрать кровь всех вампирш во дворце.
Я сначала подумала, что ослышалась, а потом, видя серьезные глаза волка, не удержалась и прыснула от смеха.
— Вот ты ржешь, — покачал он головой. — Ты хоть представляешь, сколько всего баб в этом долбанном замке?
— Много? — пискнула.
— Много — не то слово. До хрена — вот верное определение.
— Так говоришь, будто сам собирать будешь.
— Да боги упасите, — замахал он на меня руками, — но распорядиться и выслушать в свой адрес гневное шипение мне сегодня пришлось неоднократно.
— Сочувствую, — усмехнулась я. — Тивор, ты знаешь, с чего вдруг Кристоф так срочно собрался к эльфам?
— Понятия не имею, — тут же став серьезным, ответил оборотень. — А что?
— Ой, вот только не надо, — скривилась я. — Будто не догадываешься…
— Да догадываюсь, — вздохнул он. — Будь осторожней, Лист, не попадись.
— Не понимаю я тебя, — качнула головой, держась за ручку своей двери.
— А тебе и не надо, просто не попадись, — долетело мне в спину насмешливое.
День прошел странно. В основном в лаборатории, где Кристоф пытался что-то алхимичить, само собой, с моей помощью. Полагаю, это что-то предназначалось «тупым лопоухим травоядным, у которых вместо мозгов березовый сок». Из его ворчания мне удалось понять только то, что вчера вечером он все-таки связался с Эдором, и поездка в Озерный лес из категории «может быть» перешла в категорию «совершенно точно». Князь был сосредоточен, скуп на объяснения как никогда и очень целеустремлен. Итогом этой самой целеустремленности стали: пять разбитых колб с кровью земляных ящериц, две треснувшие пробирки с кислотой, четыре рассыпанных по полу мешочка с чешуей келпи, три павших смертью храбрых улитки (Кристоф не доверил мне процесс извлечения несчастных из их домиков и взялся за дело сам, в результате все три были раздавлены им же), два погнутых котелка и сама лаборатория, чуть не взлетевшая раза три на воздух. В общем, на руки Тивору князя я передала с облегчением и чувством полностью выполненного долга и поспешила к Карине. Оставила я ей вчера на столе одну любопытную бумажку и мешочек с деньгами, и что-то мне подсказывало, что девчонка все поймет правильно.
