— Кто ты? — задал первый из бесконечного списка вопросов дознаватель.
— Мое имя Яслав, — мужчина не сводил с меня какого-то стеклянного, неживого взгляда и улыбался. Почти блаженно. — Я из десятин в Ненна.
— Греби ж тебя, — пробормотал Тивор.
Дамир зло сплюнул на пол:
— И давно ты вот так свободно передвигаешься?
Дознаватель с силой пригнул голову лжегородового и оттянул воротник. Тивор выругался еще раз: шею вампира украшало целых три знака мора[1].
— Нет, мой князь, — прозвучал сдавленный ответ. — Когда выбор князя пал на меня.
— Какой выбор? — я пристально всматривался в пергаментное лицо и налитые кровью глаза. Яслав как-то странно выгнулся и мелко задрожал.
— Ваш выбор, мой князь. В прошлом году вы наконец-то выбрали себе четыре сотни.
Я его убью сейчас. Просто разорву.
— Четыре сотни кого, мать твою?
— Ваших стражей, мой князь, — судя по выражению лица, до него наконец начала доходить ситуация.
— Кто, как и зачем их отбирал? — вмешался Дамир.
— Мы из общины, князь. Все.
Вот мне интересно: с каких пор в общину набирают неприкаянных[2]?
— За нами пришли лорды крепости, по вашему приказу. Всего было составлено четыре сотни — тайные отряды для защиты интересов князя.
Тайные отряды… Тьма! Для защиты моих интересов… Он хоть слышит, какую чушь несет?
— И много приказов вы от меня получали?
— Раз в месяц прибывал ваш страж с вестником, — уверенность Яслава таяла на глазах. Он съежился на стуле и старался ни на кого не смотреть.
— И давно вы в Бирре?
— Чуть меньше сумана уже.
— Приказ о нападении на эльфов тоже получили от стража?
— Да, мой князь.
— От какого?
— От него, — мужчина ткнул пальцем в Белого.
— Когда?
— Вчера.
— Белый? — я повернулся к стражу.
— По-моему, этот вопрос мы с вами уже обсуждали оборотов двенадцать назад и выяснили, что я не идиот, — страж стоял абсолютно спокойно, скрестив руки на груди и холодно глядя на псевдогородового.
— Ты можешь идти, — кивнул я ему на дверь. — Эльфы до утра едва ли появятся, так что необходимости в твоем присутствии нет.
— Но… — Лист сощурился, замер на вдох, девчачьи глазищи раздраженно сверкнули в прорезях маски. — Как пожелает князь.
Мальчишка легко поклонился и тихо вышел.
Я поговорю с ним завтра. Здесь сейчас парень будет только мешать.
В дознавательской мы пробыли еще полтора оборота. Впрочем, каких-то значимых подробностей так и не узнали. В итоге Дамир остался с Яславом, выяснять детали, а мы с Тивором отправились в кабинет.
— Бред какой-то, просто полный бред, — я кромсал ножом ни в чем не повинный мясной пирог.
— Согласен, — кивнул Черный, разливая по чашкам крепкий чай. — Но нам остается только ждать. Вестников мы отправили, дознавателей тоже, результаты будут сегодня-завтра.
— А я не хочу ждать! — вилка отлетела в сторону. — Хочу сейчас же знать, какого хрена я проворонил это дерьмо!? И благодаря кому!? А еще ведь нужно переловить почти четыре сотни неприкаянных!
— Переловим, — невозмутимо кивнул Тивор. — Но этот Яслав неплохо держался. Может, со временем жажда все-таки слабеет?
— Ты сам-то в это веришь? — выгнул я бровь. — Он был под чем-то. Под чем — я еще выясню. Но того факта, что сейчас по улицам Бирры, Ненна, Савроса и Ригота разгуливают сумасшедшие маньяки с сильнейшей жаждой, это не меняет. А еще мальчишка…
— Только не говори мне, что считаешь его причастным, — фыркнул Тивор.
— Хорошо, не буду, — я пожал плечами, снова принимаясь за пирог.
— Кристоф…
— Что? Что мы вообще о нем знаем? Да к тому же вчера у него действительно был выходной.
— Он связан с тобой договором, — чашка Черного громко звякнула о блюдце.
— Контракт не гарантия и никогда ею не был, тебе прекрасно об этом известно. Белый действительно может считать, что поступает мне во благо.
— Да парень же о Малее толком не знал ничего. Ни магии, ни жажды — ноль.
— Но ведь я его поэтому и взял, не так ли?
— Лист не настолько хороший актер.
— Ты так уверен?
— Ты невозможен, — Тивор откинулся на спинку кресла.
— Поэтому до сих пор жив.
— Я бы сказал «вопреки», — нахмурился он, стаскивая с лица маску.
— Но если это не мальчишка, — а мне почему-то очень хотелось, чтобы так оно и было, — нам нужно искать крысу во дворце.
— Говорю же: «Ты невозможен». Почему не у эльфов?
— Смеешься? Они дальше своих хрустальных водопадов и серебряных…
— Золотых.
— …кустов ничего не видят и видеть не хотят. Да и зачем?
— У Эдора давно на тебя зуб — мало ли до чего он мог додуматься.
— Вот это мы и постараемся узнать, пока послы здесь. К тому же завтра возвращается из ссылки в Ненна наш опальный советник, нужно будет еще его как следует потрясти.
— Это он удачно возвращается, — нехорошо усмехнулся Черный, — очень удачно.
— Согласен, — я кивнул.
Как только наш поздний ужин был закончен, мы отправились к подземному лабиринту. Сердца нужно проверить. Вдруг в прошлый раз я чего-то не заметил, чего-то не увидел.
Тивор, как обычно, остался за дверью.
Зверинец, населяющий катакомбы, подозрительно оживился, стоило мне сделать шаг внутрь. Хотя почему «подозрительно»? Не ели они давно, даже слишком давно.
Я выпустил тьму, наблюдая, как дрожащие ленты струятся вдоль неровных стен, в закоулки и тупички, прямо в раскрытые пасти. Звери хрипели и стонали, наполняя лабиринт отвратительными звуками собственного удовольствия. В такие дни, как сегодня, я им завидовал. Никто от них ничего не ждет, ничего не надо решать, никакой ответственности — просто пожрать. Так легко, не заморачиваясь.
Да кого ты обманываешь? Дряхлый вампир! Ты ж на стенку полезешь уже через три дня, если вдруг переведутся все интриганы и заговорщики.
Все, хватит с них. Излишки я выпустил, а обжираться вредно: зверюшки разлагаются быстрее.
Через пятнадцать лучей я внимательно рассматривал сердца. Ничего не изменилось. Все ровно: и общий фон, и граница, и каждое по отдельности. И сердце Ненна такое же привычно серое, угасшее, мертвое. Столько лет прошло. Так много лет, а оно никак не может восстановиться. Чего я только ни пробовал: и вливал напрямую, и перекачивал из других сердец — но сила словно уходит сквозь, будто внутри него воронка хаоса, а не когда-то живая материя.
