— Слушайте, прекращайте злиться, — улыбнулся Лист, отрываясь от тарелки. — Расскажите лучше, что там такое в Ненна и кто такие неприкаянные.
— В Ненна? — все, мои нервы сдали. Я направился к кровати, Лист проводил меня недоуменным взглядом. — Да ничего там нет. В прямом смысле, — стянул покрывало, затем одеяло и подушки и побросал все на пол. — Магии нет. Ты вообще в курсе, как образовалась Малея?
— Война была между двумя кланами, — Лист говорил медленно, растягивая слова, продолжая наблюдать за мной. Я тем временем расправлял простынь. — Одни защищались, другим просто нужно было больше места.
— Не места. Крови, — теперь подушки. Странно, но показалось, что слабо пахнет гранатом.
Фу-ты, меня теперь сны и наяву преследуют. Совсем из ума выжил.
— В смысле? — его незнание иногда просто поражало, словно Лист с неба свалился.
— Ты знаешь, что происходит, если выпить источник до конца?
— Источник умрет, — спокойно пожал страж плечами.
— Замечательное наблюдение. Что будет с вампиром?
— Сны мучать будут, головные боли.
— А если источник — такой же вампир?
— Это противозаконно в любом вампирском клане, — нахмурился парень.
— И что, ты никогда не пил вампира полностью? А, ну да, у кого я спрашиваю? — одеяло. — Если иссушить вампира слабого, то все будет так, как ты описал. Но если осушить более сильного или хотя бы равного по силе, велика вероятность сойти с ума. И в конечном итоге утратить контроль над жаждой. Магия крови убитого переходит к тебе, для нее нужно в разы больше подпитки, иначе она начнет пожирать нового хозяина изнутри.
— Начало мне уже нравится. Интригует.
— Первое время это незаметно, на два-три глотка больше всего-то, — осталось только покрывало, — но сила так заманчива, и кажется, что того, что уже есть, мало. Каждый новый глоток приближает к власти. Возможность повелевать чужими жизнями, управлять — это не пьянит, нет, — я обернулся: мальчишка сидел, широко распахнув свои невозможные зеленые глаза, — это сбивает с толку, а затем все то дерьмо, что копилось в тебе годами, лезет наружу. Забавно, — я сел обратно, — прорывает канализацию, а едет крыша.
— Вообще-то, не очень, — откликнулся страж, я пожал плечами.
— Не в этом суть. Суть в том, что с каждым разом хочется все больше и больше. Развязал войну Далис Геклен, именно так и сошедший с ума. Ему и его вампирам элементарно не хватало крови. Он пил сам и заставлял пить своих приближенных, свою семью, своих гвардейцев, свой народ. Несогласные бежали сюда, под защиту Фрэйонов.
— Вы прямой наследник тогдашнего князя?
— Можно и так сказать, — как можно небрежнее я постарался отмахнуться от вопроса. — Крови им стало не хватать катастрофически, к тому же зверски росла рождаемость.
— Разве высокая рождаемость — это плохо? Тем более в их случае. Я понимаю, как это звучит, но по сути?
— Выяснилось, что плохо, особенно если ребенок появляется на свет с уже неконтролируемой жаждой. Попробуй объяснить годовалому вампиренышу, что выпивать кормилицу, сестру, мать, отца досуха — плохо.
— Хреновый расклад.
— Очень, — кивнул я, — короче, началась война. Итогом ее стали колоссальные потери с обеих сторон. Но сдаваться не хотел и не собирался никто. Самые ожесточенные бои велись в Ненна. К тому времени Фрэйонам удалось оттеснить Гекленов к границам: в Ненна и дальше. Вот только это был временный выигрыш. Через три дня князя этих земель — Карама — и его отряд разбили, еще через два армия Гекленов вступила в Ненна, умирающий Карам обратился к Астрате.
— Напрасно, — протянул Лист, я хмыкнул.
— Богиня помогла. Геклены были практически уничтожены, Карам в итоге погиб, а Ненна навсегда, видимо, осталась землей, на которой не действует ни один вид магии. Магия крови тем более. Неприкаянные — те, кто выжил после той войны, те, в ком еще жива неконтролируемая жажда, но в большинстве своем просто их наследники.
— И они недовольны?
— Как правило. Неприкаянные не содержатся в тюрьме или что-то в этом роде, они работают, могут создавать семьи, но покидать пределы Ненна не могут, а еще кровь получают в строго определенном размере.
— Паек?
— Паек. Знак, который ты видел вчера, обозначает уровень жажды и служит своего рода контролером. Он не дает вампирам из Ненна пить друг от друга и пить больше, чем им положено.
— Предотвращает развитие жажды?
— Да. У Яслава три знака мора, значит, вампир не просто опасен, он очень опасен. По идее, мужик даже двух слов связать не должен быть способен.
— Но по непонятной причине может.
Я кивнул.
— А еще в Ненна та самая община, из которой прибывают обычно ваши стражи. Почему?
— Так надежнее. Никто не сунется в логово к бешеным собакам.
— Видимо, кто-то все-таки рискнул. А лорды крепости?
— Учителя, обучающие стражей.
— Все, как один, по гроб жизни преданы вам?
— Так я полагал.
— Ясно, — Лист поднялся на ноги. — Ладно, князь, пойдемте. Мне еще три ящика дел просматривать.
— И ты ничего больше не хочешь мне сказать? — выгнул бровь, вставая следом.
— Ну, за кровать спасибо, что ли, — улыбнулся он, я скрипнул зубами.
— Мои очередные заскоки. И я не об этом. Тебя не тревожит тот факт, что, возможно, ты первый в числе подозреваемых?
— Во-первых, вы сами сказали «возможно», а во-вторых, зачем мне зря нервы мотать? Убить вы меня не можете из-за тьмы. Забирать силу сейчас, учитывая все обстоятельства — лишние хлопоты. Повлиять на ваше мнение я вряд ли как-то могу, поэтому оправдываться и уверять, что я не я и лошадь не моя, не буду. К тому же подозреваю, что вы вчера дали кому-нибудь, например Дамиру, указание раскопать все, что можно и нельзя. Так что я склонен дождаться результатов, а потом уже разговаривать на эту тему.
— Непотопляемая логика, — проворчал я, — прям как дерьмо.
— Есть немного, — снова улыбнулся страж.
В кабинете Лист, как всегда, занял диван, подтащив к себе коробки, а я уселся за стол, пытаясь вникнуть в отчет Дамира по Яславу. Лжегородовой назвал точку сбора и рассказал про примерный план их дальнейших действий. Но легче от этого как-то не становилось. По крайней мере, лично мне. Я злился и злился сильно.
А еще мальчишка…
Тьма! Его невозможно понять, вообще никак. Другой бы на его месте мне в ноги кидался или сбежать попытался, а он сидит спокойно напротив, дела перебирает и улыбается… Улыбка эта его тоже и запах граната от постели… Показалось с недосыпу, скорее всего, но все же. Что-то в последнее время у меня слишком много вопросов без ответов и слишком много всякой хери вокруг творится.
