— Конечно. И потом это достаточно интересно.
Мальчишка наконец-то выбрал себе легкую шпагу. Вот же ж…
— Почему не меч?
— Тяжело, я не выстою с мечом и пяти лучей.
— Привыкай, шпага — бабские штучки. На сцене, не спорю, смотрится эффектно, но в жизни лучше меч.
Лист сделал пару пробных взмахов и недовольно поморщился:
— В жизни, князь, удобнее рыбка, яд, дротик, пущенный в шею, умение быстро бегать и играть в прятки.
Рука замерла, так и не дотронувшись до шпаги, пришлось даже обернуться. Белый не улыбался, не шутил, смотрел открыто, с вызовом, почти зло. Что такого я сказал? С чего такая непонятная, странная реакция? Как в ту ночь нашей совместной попойки, когда он вернулся от пифии.
— Не берусь спорить: не помню, что такое жизнь, — слова, сорвавшиеся с губ, стали откровением для меня самого. Куда меня понесло? И откуда такие мысли? Я тряхнул головой. — Начнем.
Лист тут же встал в стойку, плечи и спина напряглись, шпагу он почему-то держал в левой. Левша? Не замечал раньше. А в какой руке Белый держал удочку? Не помню.
Ладно, для начала прощупаем мальчика. Тивор говорил, что страж неплохой боец, но чему мог научиться мальчишка у актеров и воров? Разве что драться на кулаках, что он и продемонстрировал перед рыбалкой.
Шпага.
Не люблю я шпаги.
Удар. Еще. И еще два. Один обманный.
А неплохо держится мальчик. Уверенно так.
Белый легко ушел в сторону от очередной атаки, отбил следующий выпад и, кажется, даже не запыхался.
Звенела от напряжения сталь, слышался звук шагов и шелест ткани.
Вдох.
И Лист идет в атаку, и ни одного сложного удара: простые колющие, прямые и диагональные. Все просто, но максимально эффективно в бою. Не для того чтобы покрасоваться, нет. Для того чтобы ранить, вывести из строя, достать противника быстрее, чем он достанет тебя.
Белый ни разу за эти двадцать лучей не открылся, не подставился, не совершил ни одной ошибки.
Он оказался намного лучше, чем я ожидал.
Еще один выпад, и я вынужден уйти в оборону, слегка отклониться, открыться и попытаться провернуть два обманных и колющий снизу вверх.
Мальчишка избегает удара практически в последний момент, и лезвие лишь задевает руку. Белый шипит и скалится, горит ярко-синим его кровь, и он снова закрывается наглухо в обороне. И я опять наступаю — казалось бы, выигрышная позиция, почти прижал его к стене — но клинок врезается в облицовку, страж делает подсечку, выпад и… сбивает меня с ног самой простой и слабой плетью из тьмы, шпага отлетает в сторону.
Я лежал на полу и не верил в произошедшее. Мальчишка обвел меня вокруг пальца, как новорожденного младенца. Сделал со мной то же, что я недавно провернул с эльфами: заставил играть по своим правилам. Н-да. Никак старею-таки?
— Молодец, — я поднялся на ноги, подобрал свое оружие. Белый настороженно и очень внимательно меня рассматривал. Будто видел впервые, будто оценивал впервые. Пробежался глазами по лицу, рукам, ногам, груди и отвернулся. А у меня внутри вдруг что-то дернулось от этого взгляда, и опалило огнем кончики пальцев, и непонятно заворочалась внутри тьма.
Что происходит?
— Не уверен, — как-то отстраненно ответил он, делая несколько шагов назад.
— Мы все еще говорим об одном и том же? — нахмурился я.
Что с ним сегодня? А со мной?
Перед мысленным взором вдруг возникла тонкая, влажная от воды рука, высовывающаяся из-за двери ванной.
Наваждение какое-то.
— Конечно, — мальчишка быстро улыбнулся через плечо и направился к шкафу с оружием.
Я медленно последовал примеру стража, все еще стараясь понять, что происходит, и не находя ответа. Каков шанс, что это проделки тьмы? Самый очевидный ответ — самый верный? Не так ли?
Кстати, о тьме.
— Объясни мне…
Лист почему-то дернулся, но тут же отвернулся от оружия, поднимая на меня свои глаза.
— …как ты смог остановить Зверя? Как забрал тьму?
— Я… Я не знаю, как объяснить, — он уставился куда-то в потолок. — Я испугался, а она зашевелилась внутри, и я потянул. Как клубок шерстяных ниток начал сматывать.
Я слушал, пытаясь понять, и никак не мог. Такого раньше никогда не было. Но и такого, как Лист, тоже еще не было.
— Больно было и тяжело. Руки дрожали, а на пальцы будто молот кузнеца опустился. Не очень приятные ощущения, князь. Не понимаю, как вы терпите, — он перевел взгляд снова на меня, что-то выискивая в глазах.
— Я и не терплю, — пожал плечами. — Мне она боли не причиняет.
— Ясно. Но из-за нее вы седой?
Я замер на вдох. И что ему ответить? Наверное, правду.
— Отчасти, но не только. Возможно, когда-нибудь и расскажу тебе. А сейчас…
— Этот день и так не был особенно прекрасен, а вы хотите его еще больше испоганить?
— Не прибедняйся, — фыркнул, закатывая рукава и садясь на пол.
— У меня рука ранена.
Ну конечно.
— Все уже зажило, в тебе моя жажда, — отбил, показывая на зажившее предплечье.
— Я вас ненавижу, — продолжал ныть мальчишка, но напротив все же сел.
— Смотри, как нам повезло: это чувство абсолютно искреннее и взаимное, — я издевательски улыбнулся. — Такая редкость в наше время.
— Действительно, и почему я, интересно, до потолка от радости не прыгаю? — скривился Лист.
— Ничего, лучей через десять начнешь.
Парень рвано выдохнул.
Память у него и правда оказалась феноменальной, но вот исполнение…
Твою мать, что в этом сложного: переплести два потока и замкнуть их друг на друге? Практически та же плеть, которой он свалил меня сегодня, но более мощная.
Но страж будто издевался надо мной и над тьмой. Потоки распускались, дергались, выбивались и соскальзывали с тонких пальцев. В руках мальчишки даже обычный щит превратился в смертельно опасное оружие. Громыхнуло так, что мелькнула мысль: «Снова придется ремонтировать зал».
Ан нет, нрифт пока держался неплохо, экранировал и трещал, но держался.
Я смотрел на очередные потуги Белого и тихо свирепел. Ну кто так связки закрепляет? Опять нити перепутает.
Да греби ж его!
Пришлось придвинуться ближе и схватить мальчишку за руки.
— Стой!
Незаконченное плетение сорвалось с пальцев, Белый дернулся, открыл было рот, но я успел втянуть тьму в себя. На этот раз все обошлось.
— Кажется, до меня наконец-то дошло. О чем ты думаешь?
