— Не веришь на слово? — выгнул он бровь.
— Нет.
— Разумное качество для того, кто побывал в пустошах.
— Расскажи мне о Пересмешнике, — попросил я, предпочитая сменить тему, и налил себе в кружку травяной отвар. Мне нужна была информация, вчерашние события показали, что корабль не так прост, а сегодняшний разговор с Кали позволил составить четкое представление о ее планах. Добровольно курс она менять не станет ни при каких обстоятельствах. А насильно… Этот вариант меня не устраивал. Я сам не понимал почему, но не устраивал однозначно.
— Что именно тебя интересует? То, как Кали стала его капитаном или то, что он из себя представляет?
— Я никуда не тороплюсь.
— Нет, друг, по одному за раз, — отрицательно покачал он головой, улыбаясь. — Я и так что-то слишком разговорчив сегодня.
— Тогда корабль.
— Корабль, — Сайрус отставил пустую тарелку, сложил руки под подбородком и уставился куда-то в стену за моей спиной. — Я плаваю уже сорок лет, под началом Калисто — последние пятнадцать. Когда я увидел Пересмешник в первый раз, подумал, что капитан — сумасшедший, что это какое угодно судно, но только не пиратское. — Я недоуменно поднял брови. — Ты же видел его, — дернул головой в сторону наг, — он — огромный, кажется неповоротливым. Для пиратов, чем легче судно, чем меньше, тем лучше. И для того, чтобы преследовать и для того, чтобы уходить от погони. Давешний клипер подошел бы идеально. Я долго раздумывал, прежде чем согласиться пойти сюда канониром, а когда согласился, все равно считал, что совершил ошибку. Не думал, что мы продержимся долго. Но, как это часто бывает, жизнь быстро показала мне, какой я идиот. На нас напали где-то через сумана полтора, местные власти. Три хорошо вооруженных галеона и клипер. Они гнались за нами два дня, но поймать так и не смогли, лишь снесли носовую мачту. В тот раз если бы не сам Ник, мы бы не ушли. От Кали тогда толку мало было, она совсем еще ничего не умела, судно чувствовала хуже. Это теперь она руководит кораблем, поначалу было наоборот. Пересмешник, он живой.
— Живой? — нахмурился я.
— Это не то, о чем ты думаешь. Я не смогу тебе точно объяснить, кроме Кали никто не сможет, у него не бьется сердце, нет крови, но тем не менее, он живой. Он чувствует опасность, предупреждает о бурях, чужих кораблях, но без Кали это всего лишь кусок дерева. Он — тело, она — разум.
— И что, — я слегка пригасил в голосе нотки нетерпения, выдавая их за простое любопытство, добавляя сомнения, — за все это время никто не пытался захватить корабль?
— Пытались. Кали как-то даже на острове оставили, через десять лучей Ник выбросил якоря и замер на месте. Он никого, кроме нее не слушает.
— Но ты же стоишь за штурвалом?
— Во-первых, я член команды, а во-вторых, каждого, кто встает за штурвал впервые, капитан должна "познакомить" с кораблем.
— "Познакомить"?
— Твоя вахта завтра, вот и увидишь, — я кивнул, раздумывая. Получается…
— Получается, что Калисто обязательно должна быть на борту, чтобы был хоть какой-то шанс?
— Я не знаю всех тонкостей их связи, но опыт показал, что не просто быть, но быть живой и в сознании. Если она в беспамятстве, ничего не выйдет, если к ее горлу прижимают лезвие ножа, тоже. Калисто должна захотеть опустить паруса, поднять якорь, изменить курс. — Твою мать! Ругаться хотелось долго и витиевато. С душой.
— А ночью? Она же спит, да и вчера потеряла сознание.
— Ты меня плохо слушал? — насмешливо выгнул бровь Сайрус. — Тивор, они связаны, они проникают друг в друга. Калисто всегда знает, что происходит с Пересмешником, Ник всегда в курсе, что случилось с его капитаном. Она как-то три дня провалялась в каюте, подцепив на одном из островов лихорадку, Ник плыл без ее участия, но по четко заданному ей до этого курсу. А по ночам она каждый раз корректирует и задает маршрут, ставит привязку на дежурных.
— Почему она? — злость, проскользнувшую в голосе, скрыть удалось лишь в последний момент.
— Сам у нее спросишь. Если захочет, расскажет, — пожал он плечами, отправляя свою грязную тарелку в таз. — Пойдем лучше наверх, команду пора будить. А после завтрака и ставки можно начать делать.
— Что за ставки?
— Это местное развлечение, через оборот увидишь, — снова оскалился змей.
— Вот через оборот и поднимусь, — махнул я рукой. К тому же мне надо было еще покормить матросов. И само собой подумать. Очень хорошо подумать. Можно было бы разорвать контракт, вот только я посреди океана, и что-то мне подсказывало, что если нас с лисом спустят в шлюпке на воду, больше сумана мы не протянем. Мальчишка и трех дней не выдержит. Захватить корабль тоже не получится, захватить Калисто тем более. И что остается? Что у меня в сухом остатке? Уговорить капитана, убедить капитана. Как? Уже другой вопрос, и к концу этого дня, я собирался получить на него ответ.
Через оборот поток голодных пиратов иссяк, и я вместе с Мэтом поднялся на верхнюю палубу. Лис был задумчив и непривычно молчалив. Видимо, все еще старался пережить случившееся. Молчит и ладно. Я вообще с трудом его понимал, барон вроде уже не мальчик, но порой его поведение напоминало поведение подростка, когда беснующиеся гормоны мешают думать.
После темного, тесного камбуза светлая и просторная верхняя палуба вызвала вздох облегчения. Волку не нравились маленькие, замкнутые помещения, он предпочитал простор. Лес — идеальный вариант. Но лес я ему сейчас мог предложить только на дне океана и не думаю, что он бы ему пришелся по душе, учитывая наше с ним отношение к воде в принципе, к соленой воде в частности.
Вообще странная закономерность моей жизни — все дерьмо, которое происходило со мной, происходило именно на берегу моря.
Тем временем на палубе уже шумели матросы, почти вся команда, за штурвалом стоял Вагор, даже Гидеон высунул свой нос из каюты. Под самой фок-мачтой установили пустую бочку из-под воды, на которой сейчас сверкала толстыми темными боками самая большая пустая бутылка из-под рома, которую я когда-либо видел.
— Балаган какой-то, — скривившись, прошептал лис.
— Знаешь, в чем твоя беда Мэт? — повернул я к нему голову. — Твой снобизм настолько огромен, что ты даже яйца свои из-за него разглядеть не в состоянии.
— Не забывайся, волк! — злобно прошипел лисеныш.
— Расслабься, будущий родственничек. Просто расслабься, — хлопнул я его по плечу и направился к месту столпотворения. — Объясняй правила, — поравнявшись с нагом, обратился я к канониру.
— Все просто, — взъерошил волосы мужчина, — нужно всего лишь угадать, как назывался вчерашний клипер и сделать ставку. Тот, кто угадает или подберется ближе всего к правильному варианту, забирает все.
— А бутылка? — в этот момент мимо меня протиснулась Калисто. Прижалась всего на вдох гибким, стройным телом, положила руку мне на спину, ища опоры, едва задела грудью предплечье, мазнула волосами по раскрытой ладони, соблазнительным бедром коснулась ноги, и желание мгновенно вскипело в крови. Такой силы, что на руках проступили когти, а из горла вырвалось низкое глухое рычание.
