Еще один крик, но уже громче: ухала почти вся стая. Совы все поднимались и поднимались в воздух, казалось, их крылья способны закрыть солнце, огромные тела укрыли тенью деревья внизу.
"Пожалуйста. Эльфийка — всего лишь глупое недоразумение. Я обещаю, что больше ноги ее не будет в птичнике".
Нешка забила крыльями сильнее, бурое оперение переливалось в лучах солнца, в обычно спокойных глазах птицы плескался настоящий гнев, а лапы были вытянуты, как для броска. Кахима могла мне ничего не показывать, я и без того знала, что мамаши готовы разорвать дроу за свое потомство, за те короткие мгновения страха, которые им пришлось испытать. Мелкая гадость переполошила все гнездовье.
Александр, Мышь и Лерой замерли, не долетев до нас тридцати взмахов, и хоть я не видела лица повелителя, но чувствовала, как в воздухе разливается холод. Как с каждым вдохом он становится прозрачнее и тяжелее. Грун, очевидно, держал какое-то плетение.
Скорее всего, сеть.
Кахима показала смазанное и нечеткое изображение того, как совы все-таки пикируют вниз, как хлопают огромными крыльями прямо над головой беспечной, непослушной девчонки, как сбивают ее с ног порывы ветра, как она обдирает руки и колени, стараясь уйти от птиц. Нечеткие картинки, как правило, показывают будущее намерение.
— Софи! — позвал Александр, я подняла руку в просьбе остановиться.
Еще одно дрожащее видение от полярницы: залитая светом поляна, в центре которой, словно красуясь, гордо вскинув головы, стоят совы. Сощурив великолепные глаза, птицы свысока взирают на плачущую Амелию.
"Вы красивые, гордые, мудрые птицы! Зачем вам тратить силы на… надоедливое насекомое? — попробовала зайти с другой стороны. — Вас любят и почитают. Я и Повелитель приносим вам свои извинения, и я прошу оставить девчонку мне!"
Нешка склонила голову на бок, прислушалась.
"Я накажу ее сама, сегодня же. Накажу так, как принцесса того заслуживает!"
Четверо из стаи кивнули и взмахнули крыльями, возвращаясь в "малый лес".
"Я напугаю ее так, как может напугать только ведьма", — злость в моих мыслях была настоящей, я даже замерла на несколько вдохов, ощутив ее вкус на языке.
Все верно. Ведьму злить — гораздо хуже, чем злить сову!
Еще трое согласились отдать девчонку мне.
"Нешка, Вира, Смелая, я отомщу ей по законам ведьм!"
Ушастая сова смотрела в глаза так, как будто хотела проверить на прочность, словно старалась понять, не обманываю ли. С огромным трудом мне удалось выдержать этот взгляд — мои глаза слезились и болели от ветра — холодная улыбка скользнула на губы. Я была уверена в своем решении как никогда. Мерзавка поплатится. Обязательно.
Девчонку не могло оправдать ничто: ни тяжелая дорога, ни постоянные покушения, ни разлука с близкими. Принцесса она или кто? Пора научиться держать себя в руках! И если до сегодняшнего дня никто не озаботился этим вопросом, то им займусь я!
Дрянь!
Ушастая мамочка тяжело ухнула, кивнула огромной головой и развернулась в сторону гнезд, Вира и Смелая отправились следом за ней. Вздох облегчения вырвался из груди, я наконец-то смогла сморгнуть слезы.
"Милая, спасибо. Мы сегодня обязательно полетаем".
— Уху, — раздалось в ответ совсем тихое.
На поляну к дроу Хима лететь категорически отказалась, приземлилась в своем гнезде и демонстративно повернулась к делегации спиной. Я возвращаться тоже не спешила из простого опасения, что не сдержусь и навешу какое-нибудь проклятье на Амелию сразу же, как только подойду на достаточное расстояние.
Через двадцать лучей эльфы вместе с Алексом удалились, а со стороны главного входа начали подтягиваться наездники. Связь сов и наездников работает в двустороннем порядке. Груны почувствовали, что их птицы встревожены и злы.
Я оставалась с полярницей еще несколько лучей, не столько стараясь успокоить ее, сколько взять в руки себя, а потом все же поддалась на уговоры Лероя и вернулась во дворец.
В кабинете меня ждал Алекс.
— Ну и насколько все хреново?
— Я советовала тебе Амелию в качестве жены? Забудь, — к онемевшим за время полета конечностям только-только начала возвращаться чувствительность. Любимое кресло показалось творением богов. — Сколько девчонке лет?
— Восемьдесят. Ты слишком строга к ней.
— Все равно, забудь. Тот факт, что принцесса только-только перешагнула порог первого совершеннолетия, ее не оправдывает. Это поведение сельской девчонки, но никак не наследницы престола.
— Дроу до ста сорока обычно эмоционально неустойчивы, к тому же Амелии достаточно много пришлось пережить.
— Я не поняла, — прозрачная, корявая стрекоза слетела с кончиков пальцев, отправляясь мне за обедом. Точнее, за кем-нибудь из слуг, кто принесет мне обед, ну или ранний ужин, — ты мне ее продать пытаешься? Не выйдет. Скажи, вы с ней говорили о правилах поведения в птичнике? Ты рассказал о совах? Эльфы, вообще, в курсе, что они такое?
— Софи, не считай меня еще большим идиотом, чем я есть.
— Ты не идиот. Безалаберный мальчишка — сколько угодно, но никак не идиот.
— Рад слышать, — Алекс неосознанно потер спину. Повелитель всегда так делает, когда его что-то беспокоит.
— Что?
— Ничего, просто ты права. Даже учитывая недавние нападения… Амелия, действительно, повела себя как истеричка.
— Алекс, я прекрасно понимаю девчонку. Я понимаю, что ей тяжело, страшно, что все время приходится держать себя в руках, следить за каждым жестом и словом, оглядываться каждый раз. Я знаю, что она невероятно, безумно устала, что ощущает себя преданной и брошенной. Но, — вздох вырвался из груди, — думаешь, ее брат стал бы разбираться, несчастный это был случай или нет? Сама принцесса виновата в нападении, или его подстроили мы?
— Софи, успокойся, пожалуйста, — поднял обе руки вверх Алекс. — Я все это понимаю не хуже тебя. Амелия, действительно, виновата. У меня только один вопрос: какое условие выдвинули совы?
— Сегодня же дроу будет наказана по законам ведьм. Только так птицы были согласны отступить.
— Софи…
— Не волнуйся, ничего такого. Ее наказание будет соответствовать проступку в полной мере.
— Конкретнее, пожалуйста.
— Что каждая ведьма умеет лучше всего? — выгнула я бровь. — Насылать проклятья и сновидения.
Александр расслабленно откинулся на спинку кресла и уставился в окно, мне за спину.
Взгляд был рассеянный и затуманенный, непривычный, на губах блуждала даже не улыбка — скорее, тень от нее. Я смотрела на Повелителя Северных Земель и думала, что все еще не знаю этого мужчину. Впрочем, он тоже меня не знает. Прошло так много времени с нашей первой встречи, мы — почти друзья. Но… Вот это самое "почти" и не дает иногда покоя. Алекс никогда не пускал меня дальше определенной границы, никого не пускал, а я не была настолько любопытна, чтобы доставать груна расспросами. Вообще не была любопытна. Мне не хотелось лезть к нему в душу и ковыряться там, вскрывая нарывы и старые шрамы. Возможно, просто боялась. Боялась, что в ответ он займется тем же. У нас обоих были секреты, и мы оба делали вид, что ни о чем не догадываемся. Так удобнее. Так проще и легче.
