— Напомнить, что я еще и твоего ребенка содержу.
Сердце подпрыгнуло и рухнуло с обрыва.
— Она… Она уже родила?
— Нет еще, но он и в ней жрёт.
— Он?
— Да, сын родится, — голос Виталия звучал странно, словно он был горд и раздосадован одновременно.
Но меня сплющило окончательно. Сын… Мог бы он быть моим? Сын от Таши. Это даже звучит неправдоподобно.
— Я должен увидеть, — проговорил я.
— Исключено. Я не препятствовал бы, если получил свою долю. А нет доли — нет сына. Тут все просто Марк Витальевич.
— Я о дороге, а не о Таше…
— А-а-а, — протянул разочарованный Виталий, — но неисполнение вы мне не пришьете — работа выполнена, в отчетах отражено… Сам я не уйду, а по статье не получится уволить.
— Мне надо самому приехать и увидеть, — окончательно решил я.
— Приезжайте, босс. У нас открытие дороги намечено как раз к новогодним праздникам. Останетесь на корпоратив…
— Новогодним? — я с удивлением глянул на часы с календарем.
Да, декабрь. За всеми этими проблемами я не заметил, как пролетел год. Захотелось оставить все нерешенные вопросы в старом. Так будет правильнее всего.
— Я приеду на следующей неделе. Подготовь всё. Я должен увидеть дорогу в рабочем состоянии.
— Не вопрос.
— Тогда поговорим о доле, — запустил я в действие свой план.
— Вы серьезно? — насторожился управляющий.
— Абсолютно, но поговорим не по телефону.
Я положил трубку и выдохнул.
Вот и всё, маховик запущен. Я знал наперед, что будет с Виталием, губернатором и бывшим моим партнером. Во всем этом плане было только одно неизвестное, точнее, два — Таша и её сын. Только ее решение волновало меня по-настоящему.
За неделю я успел отделить компанию Виталия от основного холдинга, децентрализовал логистические сети и вывел основные капиталы в зарубежный банк, подальше от приставов и возможных препятствий со стороны бывшего партнера. Только после подготовки вызвал юриста:
— Начинай переговоры о соглашении сторон, — распорядился я. — Сначала дави на них агрессивно, но закладывай в головы, что им вполне хватит отката в части бизнеса. Я готов стать совладельцем компании вместе с Сергеем Ивановичем.
— Но…
— Не уточняй не размеры, не форму. Просто зомбируй на факт совладения бизнесом. Я и он. Сергей должен захотеть войти в долю, понял? Предложение в конце переговоров должно прозвучать от них!
Юрист делал пометки в ежедневнике.
— И еще, подчеркни срочность. Предложение действует до конца этого года. После Нового года я снимаюсь отсюда и уезжаю работать в Европу. Это тоже заложи в их головы. Он захочет остановить меня и заставить работать на него. Совладение как раз даст ему эту возможность.
Отпустил юриста и уехал домой, чтобы собрать чемодан.
В спальне механически покидал смену белья на неделю, взял пару костюмов и джинсы. И только тогда наткнулся взглядом на картину…
Почему мне так тошно без нее? Почему я не могу выкинуть из своей жизни последние воспоминания о ней?
Потому что только тоска от воспоминаний делала меня живым. Я загнал себя в работу, становясь роботом по исполнению функций управления бизнесом, чтобы ничего не чувствовать. Я устал чувствовать боль. Устал быть одиноким. Но еще больше устал от собственного бессилия что-либо изменить.
Даже если поговорив с Ташей, я выясню, что она не причастна во всей этой афере, что она тоже марионетка в руках жадного мужа, я не смогу простить её предательства. Ведь это она собрала вещи и ушла от меня. Не муж заставил, а она сама вернулась к нему. Вот этого я ни понять, ни принять не мог.
Но я обязан был для себя и для нее закрыть эту тему, отпустить Ташу окончательно и самому начать новую жизнь. Пусть глядя в глаза объяснит мне, почему она бросила меня.
* * *
На новую ублюдочную дорогу я разве что не плевался:
— Она поползет у вас с первой оттепелью! — орал я на горе-дорожников и мнущегося с ноги на ногу управляющего. — Сойдет вместе со снегом!
— По весне все дороги сходят, и что? — пожал плечами Виталий. — Подремонтируем.
— Во сколько мне это встанет? — сквозь зубы рычал я.
Виталий снова только пожал плечами.
Но ничего, он еще не знал, какой подарок, нахрен, я ему подготовил!
— У нас открытие и банкет, Марк Витальевич, — прервал он мои мысли.
Я кивнул и сел в машину.
С самого начала приезда в этот город всё пошло не по плану. Губернатор уже уехал за границу на рождественские каникулы, и никто кроме него не мог ответить мне по благотворительному фонду. Хотя, что тут отвечать, поездка к пальмам на белый песок под горячее солнце определенно спонсирована тем самым благотворительным фондом.
Набрал своего корпоративщика, давая задание в два дня найти мне всю информацию о фонде, его учредителях и целях сбора средств. Расчет был простой, если я физически не могу схватить губернатора за задницу, прижму его финансовыми механизмами. Как припечет — сам приползет ко мне на коленях.
С Наташей тоже не сложилось.
— Так ее нет в городе, — ответил мне Виталий, хотя глаза отвел.
— А где она?
— Уехала. По состоянию здоровья. Врач санаторий ей какой-то предложил, и она уехала.
— Какой? Где?
Управляющий снова пожал плечами, это у него начинало входить во вредную привычку:
— Я не запомнил.
— Позвони, спроси?
— Там связь не ловит…
— На всей территории санатория? — недоверчиво усмехнулся я.
— Когда она хочет — сама звонит, — огрызнулся в ответ Виталий и вышел.
Мог бы сказать «оставьте мою жену в покое», но прикусил язык, ведь тогда в покое ему придется оставить меня. А как же интрига с ребенком? А как же куш в доле бизнеса?
Я проводил его взглядом из кабинета, подумал, кого еще можно дернуть по поручению, и набрал пресс-секретаря:
— У меня к тебе личная просьба… Не для прессы.
— Конечно, Марк Витальевич. Слушаю?
— Мне нужно выяснить, какие санатории прикреплены к местным больницам и найти одну женщину…
— Ага, — несколько смутился собеседник, — записываю.
Я продиктовал данные Таши, попросил срочно найти её и отключился. Оставалось только ждать, хотя нервы сдавали и у меня, и у Виталия.
— Все готово на завтра: газеты, телевидение, ленточка, ножницы, — отчитывался управляющий, развалившись в кабинете на стуле передо мной. — А после с высокими гостями проедем в ресторан, там фуршет по этому поводу…
