— Здесь точно нет, — дернула Мара головой. — Через дорогу есть «Шоколадница», жду там, — и, развернувшись на каблуках, она почти бросилась к выходу. Нет, Мара не бежала, и даже шаг был относительно спокойным, но напряженная спина, четко контролируемые движения… Как будто ей в затылок дышали гончие Ада.
Я проводил ее взглядом до проходной и только потом пошел за хорошенькой и улыбчивой Светланой в приемную к Андрею Викторовичу.
— Андрей Викторович, — мне на встречу поднялся маленький, начавший лысеть мужичок в очках и протянул пухлую руку для приветствия. — Меня зовут Ярослав Волков, я звонил Вам несколько часов назад по поводу найденной девушки.
— Да-да, конечно. Не сочтите за недоверие к вам, но могу я увидеть удостоверение?
Я разжал руку, внимательнее пригляделся к доброму доктору…
Ах ты ж…
— Вам какое удостоверение? — гадской натуре в этот раз было позволено отразиться в глазах.
— Оба, — не дрогнул мужик.
Я открыто хмыкнул, протянул врачу казенную ксиву и показал татуировку на внутренней стороне запястья.
У Андрея Викторовича ушло секунд десять напряженной мысленной работы, прежде чем он потер шею и указал мне на кресло.
— Чай или кофе? — предложил мне добрый доктор, тоже садясь.
— Не стоит. Я хочу побыстрее закончить, — но стоило мне опуститься в кресло, как знакомый мятный немного пряный запах заставил насторожиться.
Мара? Здесь была Мара? Совершенно точно была. Вот только зачем?
— Я не понимаю цели вашего визита, если четно, — начал доктор. — Ваши коллеги ушли буквально полчаса назад.
— Мои коллеги не должны знать о том, что я был здесь, и тем более не должны знать, что я интересовался этим делом, — мужичок-с-ноготок кивнул. — Скажите, есть шансы, что она придет в себя?
— Боюсь, мне нечем вас порадовать. Я удивляюсь, как она все еще жива. Не удивился бы, если бы она была из наших, но…
— Люди удивительны, порой совершенно отвратительны, конечно, но по большей своей части удивительны, Андрей Викторович. Вы не заметили ничего необычного, когда ее привезли?
— Вы меня, конечно, извините, Ярослав, но мне как-то не до того было, — решил показать «добрый-доктор» свой характер.
— Не держите меня за идиота, Андрей Викторович, я сегодня не в том настроении.
— Не было ничего странного. Она много крови потеряла, каких-то других отклонений я не заметил. На вид вполне себе здоровая девушка, ухоженная.
— Могу я ее осмотреть? — поднялся я на ноги.
— Не вижу причин для отказа, — мужичок встал следом за мной, поспешил к двери.
Дорога к палате заняла чуть меньше десяти минут. Андрей Викторович все это время хранил молчание, только нервно теребил очки в руках.
В палате было светло, пахло свежим бельем, едва заметно каким-то лекарством, тихо стрекотали приборы. Все руки несчастной были истыканы иголками, на штативах весело сразу несколько капельниц, голову украшали бинты. Лицо почти полностью закрывала кислородная маска.
— Как вели себя мои коллеги? — бросил через плечо, подходя ближе к кровати.
— Не знаю… Обычно, наверное, — потер Андрей Викторович подбородок, становясь напротив. — Взяли пробы, осмотрели, сделали несколько фотографий, попросили соскобы и мое мнение по поводу орудия…
— Что вы им ответили? — я склонился чуть ниже над кроватью, прикрыл глаза, втянул запах. Нет. Следовало ожидать: слишком много времени прошло, чтобы остались какие-то следы.
— Правду. Скорее всего, это пулевое ранение, очень неаккуратное, непрофессиональное, из неподходящего оружия.
— Скорее всего?
— Я не судмедэксперт, мне сложно сказать наверняка.
— Могу я осмотреть ее затылок, шею и запястья?
— Я вызову медсестру, — дернулся было старичок к двери.
— Нет, не стоит. Вам придется самому мне помочь, — остановил я врача. Эскулап замялся на несколько секунд, а потом все же вернулся к кровати, приподнял девушку, позволив мне взглянуть на пострадавшую. Я провел кончиками пальцев вдоль позвонков, ища малейшие следы, но и тут ничего не нашел. На запястьях тоже не оказалось никаких следов. И пока хорошо это или плохо я не понимал.
— Что-то еще? — подал голос колобок, пока мы шли к лифтам.
— Да, — протянул, нажимая на кнопку первого этажа. — До меня у вас была девушка, Мара Шелестова, по какому поводу?
— Нет, — покачал Андрей Викторович головой, — на этот вопрос я отвечать не буду.
— Почему? — насмешливо выгнул я бровь.
— Врачебная тайна, — собрав всю свою смелость в кулак, ответил мне доктор. А я почувствовал запах страха.
— С ней что-то не так? — попытался я зайти с другой стороны, мужик упрямо сжал губы. — Андрей Викторович, мы с Марой близкие друзья и…
— Вот у нее тогда и спросите, — запах страха усилился, стал намного отчетливее, очень явным. — Я не хочу влезать в это.
— Влезать во что?
— В разборки между вами, если таковые имеются.
У меня чуть глаза на лоб не полезли от внезапной догадки.
— Вы… Андрей Викторович, — кабина лифта замерла на первом этаже, — вы боитесь Мару Шелестову больше, чем меня?
Двери лифта открылись, выпустив нас наружу, доктор вышел в холл, снова сняв очки и начав судорожно протирать девственно чистые линзы, я дядьку не торопил. Сам пытался осознать то, что и без ответа доктора было абсолютно очевидным.
— Да, — наконец поднял кругляш на меня взгляд. — А теперь у меня много дел, Ярослав, если я больше ничем не могу быть вам полезен, то позвольте мне заняться пациентами.
— Пока это все, — пробормотал я, все еще обдумывая только что полученную информацию. — На сегодня все. Но я еще с вами свяжусь, и вы…
— Да-да, — доктор протянул руку, быстро пожал мою и так же быстро скрылся в правом коридоре. Я же направился к выходу, прокручивая в голове одну единственную мысль: «Мара Шелестова не человек…»
Кто тогда?
Я продолжал гадать, сидя напротив девушки вот только не «Шоколаднице», а в каком-то спорт-баре. Видимо, раньше тут действительно было кафе сети, потому как интерьер все еще располагал к распитию кофе, а никак не пива.
Шелестова бросала на меня недовольные взгляды, пока я делал заказ, и хмурила брови. Не было в ней ничего. Ничего, что могло дать хоть какую-то подсказку, да и от Крока по-прежнему никакой информации тоже не поступало. Вполне себе обычная на первый взгляд, вполне себе человеческая, если не считать силы безумия, притаившегося внутри хозяйки странного отеля.
— Волков, прекрати испытывать мое терпение, отдавай флэшку и катись на все четыре стороны, — Мара постучала чайной ложкой по чашке, привлекая мое внимание.
