В сильный дождь вода быстро сбивается в ручьи, ручьи заполняют желоба. Вода гонит мелкий песок, желоба и канавы забиваются. Освобождаешь и чистишь их лопатой. (Андрей в плаще идет чистить их лопатой.)
Лебеди, воодушевленные дождем, кружатся, свои огромные крылья распахнули.
Стаканы, и не простые, а граненые, собранные по заброшенным домам, отмываем от пыли, паутины.
Стаканы расставлены на лавке. Их дождь наполняет равномерно. А иногда и неравномерно. Кому сколько нальет. Стоят полные и неполные стаканы.
«Дождь разливает», — в такой момент всегда Вероника говорит. Вода в стакане блестит, если солнце выглянет после прошедшей уже тучи.
Пенопластом мы утепляем зимние домики енотам, еноты дырки в домике, в стенках прогрызут и пенопласт весь раскрошат. И град как эта рассыпанная крошка.
Земля мокрая, и трава полегла из-за дождей. Мокрая даже паутина на сетках.
Мокрые листья на земле. Капли дождя везде: на соснах и на елях. Подосиновики стоят под водой за забором в канавах — затопило.
Подтопленные корни в лесу у осин и у ольхи. Все под ногами укрыто листьями намокшими.
И бывает, что настолько промок, что тебе уже просто все равно. Все спрятались от дождя, а ты обратно на улицу выходишь.
А кроме ручьев, из которых обычно пьем воду «из копытичка», можно увидеть еще набитые в лесных торфяных низинах узкие тропы кабанов.
Вы попадали на тропы кабанов? Черные из-за жижи и из-за перетоптанного торфа.
Шеи — золотые шары
Страусиные головы в окне. Страусы стучат по окну клювами в зимнем отделении вольера и мух ловят.
Если дождь, они могут выскочить под дождь. Если снег, под снег. Снежинки крупные у них оседают на ресницах.
Снег страусы утрамбовывают, бегут. А летом песок весь в вольере перетопчут.
Головы серые у них и на очень длинных шеях. Шестами торчат из-за забора. По-прежнему, как и в начале книги, торчат и торчат из-за забора. Переплетаются морскими узлами.
А осенью они как отцветшие шары. Да, да, шеи и головы страусов немного похожи на шары.
В деревне у нас золотые шары часто свешиваются через калитки из-за забора.
Кадриль и кренделя
Переводили из старого в новый вольер страусов (африканских, потому что у нас есть еще и австралийские), и Андрей выдал для страусов носки. Чтобы надеть им на головы носки. Страусы хоть и большие, но пугливы. А не видишь через носок ничего и не боишься. Носок на голову страусу надеваешь аккуратно.
Страус с надетым на голову носком расставит для равновесия крылья и немного потопчется на месте.
Под крылья его как раз берешь и куда надо уверенно ведешь. (Андрей называет такие переходы со страусом кадрилью.)
И кто-то из страусов шел и вслепую спотыкался, кто-то выписывал непослушными от страха ногами кренделя. А один кружился и кружился на месте.
— Вот, — объясняли мы встречным прохожим, посетителям, поддерживая под локотки одного уж слишком выкаблучивающегося перед открытой калиткой в вольере страуса, — ведем!
Пыль столбом и носок на голове, следы страуса на рассыпчатом песке. Все так и было.
Страусы и классический балет
На прогулку страусы теперь уже в новом вольере выбегают. Перышки у них развеваются от ветра. Кружево перьев как балетная юбка (или пачка). Вместо пуантов пальцы (и огромные!).
Девочки в сером, мальчики в черном оперении. И эти так по-балетному распахнутые, с удивленно порхающими ресницами глаза.
Картину из классического балета сбивают (дополняют?) извивающиеся, как в индийском танце, шеи.
Телега страусиных яиц
Страусиные яйца мы сложили в саду перед домом на телегу. Вероника хранит в высушенном и очищенном, без желтка и белка, страусином яйце соль.
Посетители фотографируют яйца: страусиное и для сравнения рядом, допустим, гусиное яйцо.
Яйцо у африканского страуса белое, у австралийского страуса эму изумрудное.
Быстро-быстро передвигающийся стожок
Один из страусов эму у нас бегал когда-то по зоопарку. Он был абсолютно ручной.
Он бегал, конечно, не всегда. Он бежал, когда на него находило вдохновение. И тогда он бежал очень быстро, очень быстро, огибая туристов и меняя мгновенно траекторию. Он лавировал, огибал и обгонял.
Оперение у страуса эму немного похоже на стожок, на быстро уже в такой ситуации передвигающийся стожок.
И только промелькнувшее шуршание перьев, порыв ветра.
Страус на улице Ермолаева
Этот же страус сбежал у нас однажды. И пронесся не по лужайкам и дорожкам зоопарка, а по улицам. Его увидели на улице Ермолаева, например.
Вначале все услышали дикий-дикий топот, а потом под одиноко светящим фонарем он промелькнул. (Мы его поймали, вернули.)
Глава седьмая
Как мы потеряли Колбасу
Грушевый сок в уголках рта
Заметили, что на пороге нашего дома или у входа в зоопарк собираются отрядами и семейными кланами ежи. Открываешь калитку вечером — ежи. Снуют среди принесенных коробок с воронами и чайками, в общей очереди из желающих получить вид на жительство в зоопарке.
А не дождутся, пока им откроют дверь, пролезут в щели и углубления под забором на участок и подворовывают из расфасованных упаковок во дворе мясо или рыбу.
Груши подъедают из сада. Когда груши поспеют, опадут, ежи придут и пережевывают каждую упавшую грушу по кусочку, перемалывают плотную мякоть груши в сочное и зернистое пюре. Из уголков рта у ежей течет грушевый сок.
Груши до струящегося сока по рту, до липких от сахарной мякоти лап едят, и всегда с большим удовольствием, еноты. Груши едят попугаи. И соболя едят груши. Лисы едят груши.
Когда идем к медведице Василисе, мы набираем с собой, чтобы перекидать ей через ограждение вольера, ведро груш. Василиса их ловит и нанизывает с удовольствием на коготь. По несколько груш иногда попадает ей на коготь.
Она любит купаться. У нее в вольере есть огромная ванна. Василиса любит лежать в своей ванне и барахтаться, натянув на себя черный «спасательный круг» — огромную автомобильную покрышку.
