Платье. Что надеть…???
Ника оглянулась, неосознанным жестом касаясь пальцами губ. Только подумала, а Лессаль и Такар уже деловито шуршали в гардеробной, подбирая ей наряд. Почти сразу вышли, как будто готовились заранее.
— Вот. Миледи, как вам это?
Они держали в руках платье из ткани, похожей на бархат. Такого глубокого и красивого оттенка синего, что у нее мурашки побежали.
Платье облегало фигуру до бедер, а дальше юбка падала мягкими складками и раскрывалась широким колоколом, стоило ей покружиться. Узенькие полоски ярко горевших мелких прозрачных камней обрамляли округлый вырез и край рукава.
Ничего лишнего. Совершенство.
Да, ей нравилось.
Нравилось настолько, что от волнения было немного трудно дышать. Когда Нику уже одели, в спальню стремительно вошла Тирсия. Старуха выглядела до неприличия довольной, глаза светились лукавством, а в руках была шкатулка, окованная серебром.
Королеве положены драгоценности.
Были серьги и ожерелье их крупных необработанных камней. Ника не слишком разбиралась, похоже на алмазы. Очень красивое ожерелье, такое… архаичное. Прозрачные камни были прикреплены к широкой плоской цепочке, свободно обхватывавшей шею, горели всеми цветами радуги и давали снопы искр.
— Как твои глаза, — проговорила Тирсия, поглаживая ее по плечам. — Ну вот, Серебряная Беренис, теперь ты готова.
Потом спохватилась.
— Ах, что же это я! Самое главное…
И вытащила откуда-то маленькую скляночку из синего с опаловым отливом стекла, такие Ника видела когда-то в историческом музее. Откупорила притертую пробку с граненой шишечкой и высокой ножкой. По комнате поплыл волшебный аромат.
— Последний штрих, — шевельнула бровями та и нанесла крохотные капельки Нике на шею и на запястья.
Это были какие-то невероятные духи, судя по скляночке, очень древние. Хотелось просто закрыть глаза, вдыхать их и грезить, грезить. У Ники от аромата даже чуточку закружилась голова.
— Спасибо, — пробормотала она.
А Тирсия улыбнулась ей и тихонько прошептала на ухо:
— Иди, он ждет тебя.
***
Мурашки по коже.
Она сама не знала, почему так волновалась. Но как и тогда, когда ее вели в башню на брачный обряд, у Ники подкашивались ноги, становились влажными ладони, и чуточку звенело в ушах.
Привычное уже сопровождение из верных воинов. Только сейчас их было четверо, а не дюжина, и шли они по бокам. Не охрана, почетный эскорт, ведь сегодня спокойно в замке. Господи, какое счастье, что спокойно. Чуть сзади две ее прислужницы. Ника все равно себя чувствовала так, словно идет в клетку со львом. Страшноооо…
Наверное, они шли довольно долго, а может, всего несколько минут, Ника почти не замечала дорогу. Сегодня ее привели не в тот большой зал, где все проходило в прошлый раз, а в помещение намного меньше и уютнее. В этот раз не было ни глашатая, ни высоких кресел, похожих на троны. Ближе к дальней стене был накрыт стол для двоих. Музыканты.
Все очень камерно. Даже интимно. И Дэймар не сидел за столом, он ждал ее, стоял у стола спиной к двери. Высокий мужчина в темной одежде, Ника уставилась его спину и как во сне шагнула внутрь.
Неслышно ступала, но он почувствовал, обернулся. Огонь загорелся на миг в его серых глазах, и ее буквально затопило пришедшей от него волной чувств. Но мужчина тут же закрылся, притушил мелькнувший во взгляде огонь и направился ей навстречу.
глава 50
Дэймар подошел ближе, и Нике стало видно, что у него посечено лицо. Он опять дрался, мгновенно пронеслось в мозгу. Ноги несли ее навстречу, еще совсем немного… Сердце колотилось в горле, потом сделало кульбит и просто упало куда-то, а в груди разлился сладкий ледяной сироп.
Мужчина наконец дошел, остановился прямо перед ней. Короткий поклон, он выпрямился, глядя на нее. Медленно втянул в себя воздух, Ника видела, как прикрылись на долю секунды его глаза и дернулся кадык. А потом он запустил правую руку за пазуху и вытащил оттуда веточку шиповника.
Она уставилась на белые цветы, не в силах вымолвить ни слова.
Боже… Ну откуда это в нем…
Откуда в этом замкнутом, жестком, грубоватом монстре ЭТО?
Белый шиповник? Нет, серьезно?!
Мужчина смотрел на нее, ждал, а в серых глазах начало клубиться что-то непонятное. Болезненная складочка обозначилась в углу рта.
— С… спасибо, — проговорила Ника едва слышно и взяла из его ладони цветок.
Кивнул. Молча протянул руку и повел ее за стол.
***
Ужин прошел как в тумане.
Уже после, когда она переполненная эмоциями, возвращалась в свои покои, в памяти вспыхивали яркими картинами отдельные фрагменты.
Его руки, держащие нож и трехзубую вилку.
В нем было очень много сейчас от того лощеного мужчины, который носил костюмы и ездил в крутом шикарном автомобиле. Наверное, сходство подчеркивали его зачесанные назад чуть влажные волосы. Но многое из того, что она знала о том мужчине начисто выпадало из картинки. Как будто это все-таки два разных человека, а как будто и один. Ника немного терялась в ощущениях.
Но это было не главное. Нет.
Его руки. Он был без перчаток. Грубоватые и сильные, но красивые мужские руки с длинными пальцами. Аккуратные ногти. На тыльной стороне правой руки небольшая зажившая царапина. Очень характерной формы. Он оцарапался о колючий куст, когда срывал для нее цветок?
В этом было столько немыслимо интимного.
Он сам нарезал для нее мясо и подкладывал в тарелку лучшие кусочки.
Он, черт бы его побрал… ягоды принес. Лежали на зеленом листе в плоской фарфоровой тарелке. Те самые, Ника немедленно узнала запах и вкус.
Танец был. Всего один. Такой… бесконтактный. Музыка странная, немного средневековая, но музыканты играли «Белый шиповник» из «Юноны и Авось». Когда Ника поняла это. Когда в памяти всплыли строки:
Для любви не названа цена
Лишь только жизнь одна
Жизнь одна, жизнь одна…
Ей хотелось кричать:
«Что же ты делаешь!? Ты же влюбляешь меня в себя…»
А когда увидела решимость в его глазах, почувствовала горячую жадную вспышку его чувств…
Она просто не смогла вернуться за стол.
В смятении поблагодарила его и попросила проводить к себе.
И вот теперь он вел ее, держа за руку, совсем как тогда, после поединка. Молчали оба. Но это было значимое молчание, важное, обволакивавшее обоих как кокон. Общая тайна.
У самой двери он остановился и, спрашивая разрешения взглядом, медленно склонился поцеловать ей руку. А у нее мурашки по всему телу, сладкая волна. Так же нельзя…!!!
