— Вы оставили моего Отца-пса в плену у Длиннолапых? — пролаял Жук.
Кусака с мольбой посмотрела на Луну:
— Нам пришлось.
Луна выслушала страшное известие молча. Она вся словно съежилась, сраженная страшным горем, однако нашла в себе силы держаться. Зато остальная стая ударилась в панику. Солнышко превратилась в визжащий и ойкающий комок белой шерсти, вихрем носившийся вокруг Марты, которая тщетно пыталась лизнуть ее в голову и успокоить. Стрела что-то тихо бормотала себе под нос, терзая когтями пол. Лапочка нервно расхаживала взад-вперед, рыча от бешенства. Альфа лежал, уронив голову на землю, его бока тяжело вздымались, глаза метали молнии. Прыгушка просто оглушительно лаяла, изливая в никуда душивший ее бессильный гнев, а Нытик с неприкрытой ненавистью смотрел на Счастливчика.
— Там, где появляется Городской пес, там жди предательства, — прошипел он, скаля зубы.
— Что ты сказал? — повернулась к нему Лизушка, поднимая уши.
«Стоп-стоп!» — спохватился Счастливчик, бросаясь между ними. Еще мгновение и разъяренная Лизушка схватила бы маленького поганца в зубы и, чего доброго, затрясла бы до смерти, как крысу.
— Но я не понимаю! — протявкала Прыгушка. — Кусака, скажи, зачем Длиннолапые охотятся на собак? Или после Большого Рыка они так оголодали, что стали есть нас?
— Нет, конечно! — воскликнул Микки. — Что за чушь!
— Кто знает, что у них головах? — прорычал Альфа. — После Большого Рыка собаки сильно изменились. Почему же Длиннолапые должны остаться прежними?
— Нет, они не могут нас есть! — жалобно проскулила Дейзи. — Не могут и все!
— Почему? — спросила Кусака. — Раньше я бы и сама так сказала, но я же видела, как они себя вели! Они смеялись! Их веселили страдания Пороха!
— Все это лишь подтверждает мои опасения, — Альфа встал и коротко кивнул Лапочке: — Нужно уходить отсюда Всем приготовиться!
При этих словах сидевшая в оцепенении Луна вдруг вскинула голову и нахмурилась. Потом она вскочила и с силой встряхнулась.
— Постой, Альфа! Ты хочешь сказать, что мы уйдем отсюда сразу после того, как освободим Пороха?
— Нет, — прорычал Альфа. — Я сказал, что мы уходим немедленно. Здесь вся стая находится в опасности. Мы должны как можно быстрее убраться из этого проклятого места.
Счастливчик, не веря своим ушам, смотрел на Альфу. Неужели он собирается бросить в беде третьего пса в стае?
— Нет! — Луна прыгнула вперед и остановилась нос к носу перед Альфой. — Я знаю, что ты не можешь так поступить! Бросить Пороха в плену, оставить его на милость этих ужасных Длиннолапых? Нет, Альфа! — верная подруга Пороха затрясла оскаленной пастью: — Этого не будет!
Вся стая притихла, в напряженном молчании глядя на стоящих друг перед другом Луну и Альфу.
— Порох сам выбрал свою судьбу, когда решил отправиться на охоту в лес, — огрызнулся полуволк. — Он знал, что это опасно! Мы не можем…
— Ты просто боишься! — пролаяла Луна, и ее темные глаза вспыхнули от гнева. — Ты и раньше не хотел сходиться с ним в поединке! А теперь ты решил бросить его, чтобы избавиться от соперника!
— Следи за своей пастью, Луна, — взревел Альфа. — Я твой вожак! И мои решения не имеют никакого отношения к глупому вызову твоего друга!
Счастливчик испугался, что Луна сейчас не выдержит и вцепится Альфе в глотку. Нет! Он прыгнул к ней, горячо лизнул в нос и обернулся к Альфе.
— Луна права, — твердо сказал Счастливчик. — Когда Порох приказал нам спасаться, я дал ему слово, что мы вернемся за ним. Я его не брошу. Лизушка вообще не хотела…
— Лизушка? — пролаял Альфа. — О да, мне следовало сразу догадаться, что здесь не обошлось без этой порочной свирепой твари! Это она заманила бедного Пороха в ловушку?
Кровь бросилась в глаза Счастливчика, вся его шерсть разом встала дыбом:
— Как ты мог даже подумать, что Лизушка причастна к этой беде? Она вообще ничего не знает о Длиннолапых, до сегодняшнего дня она их даже не видела! Как она могла кого-то заманить в ловушку?
Альфа издал басовитый гортанный рык.
— Все равно, от нее одни неприятности! Она приносит нам беду. Везде, куда мы ни сунемся…
— Ты выдумываешь! — взорвался Счастливчик. — Ты сам отлично знаешь, что это чушь, но нарочно наговариваешь на Лизушку! Она не свирепая тварь! Не бывает порочных собак, и собаки не могут приносить беду…
Он задохнулся и в бешенстве уставился на Альфу.
— Продолжай, городской пес, что же ты замолчал? — насмешливо прорычал полуволк. — Поделись с нами своей хваленой мудростью!
Счастливчик стиснул зубы.
— Возможно, на свете существуют порочные собаки, но это точно не Лизушка. Помешавшийся Ужас все время говорил о Собаке-Страхе. Яне верю в то, что она существует, но кто знает? Я чувствую особую связь с Собакой-Лесом, Собака-Река покровительствует нашей Марте. Но если в нашей стае кто-то и связан с Собакой-Страхом, то это…
— Ты на что намекаешь? — ощерился Альфа. — Не много ли ты на себя берешь, городской пес?
Счастливчик открыл пасть, но не нашел в себе силы продолжать. Он и так слишком много сказал. Пожалуй, последних слов и вовсе не следовало произносить вслух, но он сорвался.
Счастливчик заставил себя поднять голову и твердо посмотрел в беспощадные желтые глаза Альфы. Клокотание в горле полуволка становилось все громче, вот оно превратилось в ворчание, потом перешло в рык, похожий на дальний отголосок грома перед большой битвой Небесных Псов.
— Хватит! Остановитесь, вы оба! — Лапочка грациозно шагнула между ощетинившимся соперниками, бросила гневный взгляд на Счастливчика и только после этого повернулась к Альфе: — Вы подводите всю стаю! Что хорошего в том, что два самых сильных пса все время готовы вцепиться друг другу в глотки? Вам обоим должно быть стыдно! — Ее белые зубы сверкнули в полумраке. — Мы должны принять решение, которое пойдет на пользу всей стае, и принять его следует сообща.
Альфа грозно выпрямился во весь свой рост, жесткая волчья шерсть на его загривке встала дыбом.
— Решение уже принято! — оглушительно прорычал он. — Я — вожак стаи и я ни с кем не собираюсь советоваться! Кем ты себя возомнила?
— Я — твоя Бета! — не дрогнув, ответила Лапочка.
— А я — твой Альфа! Мы немедленно уходим из этого поганого места Весь этот город не что иное, как одна большая западня! Диким собакам здесь не место!
Луна вскочила с места, от ее недавнего спокойствия не осталось и следа:
— Я не покину отца своих щенков! Если никто из членов стаи не захочет остаться со мной, значит, я отправлюсь выручать Пороха одна.
В полутемном зале воцарилась мертвая тишина. Казалось, сам воздух сгустился и задрожал от напряжения, когда онемевшая стая молча переводила взгляды с Луны на Альфу. Все затаили дыхание.
