Сегодня меня тянуло на эротику. Свет, обстановка, прекрасный мужчина — я не знала, что еще танцевать, чтобы по-настоящему выразить себя.
Начала медленно — очень плавно, показывая свое тело и свое желание. Он смотрел не отрываясь. Откинулся на спинку дивана, но увлекся и подался вперед, чтобы не упустить ни одного движения.
Приоткрыл рот и пристально смотрел, словно хотел меня сожрать.
Я не собиралась его соблазнять, заводить — только показывала себя. Не знаю, зачем я это делала, но уже не могла остановиться.
Можно было закончить на чем-нибудь скромном, но его взгляд толкал дальше. Заставлял делать движения все более развязными. Мои пальцы скользили выше по ногам, поднимая подол. Ажурный верх чулок выглянул наружу.
Я танцевала почти в тишине — клубная музыка плохо проникала за дверь. Все что я слышала: глубокое дыхание Эмиля.
Я дразнила зверя и знала об этом. Дразнила, потому что не могла не дразнить. Как иногда совершаешь поступок, понимая, что потом пожалеешь. Но это потом, а сейчас меня толкало под локоть… что?
Дурость или желание поиграть с огнем?
Мои руки скользили по телу. По животу, ладони скользнули между бедер, поднялись наверх и я сжала собственную грудь. Извивалась, откровенно предлагая себя, а выражение лицо отчаянно кричало — мне хорошо, возьми меня.
Раньше я не делала так ни перед кем.
Нет, я танцевала перед другими. Перед Лазарем. Но и близко не так, как для Эмиля.
И мое тело отзывалось на движения — наполнилось сладкой тягучей истомой. Делая меня еще гибче, еще привлекательнее. Я видела по глазам: Эмиль понял, что я хочу его.
— Иди сюда, — велел он.
У меня участился пульс. Твердый взгляд и эта сладкая улыбка в сочетании с жестким голосом перепугали до полусмерти. Я его хотела и боялась одновременно.
Я остановилась под тяжелым взглядом, комкая на бедрах красный подол. Раскрасневшаяся, встрепанная, горячая после танца.
В этот танец я вложила весь нерастраченный огонь.
Внизу живота тяжело пульсировало, а белье стало влажным. Но я же просто танцевала… Я должна была его отвлечь, а не…
— Иди сюда, я сказал, — хрипло повторил он.
Глава 4
Я не девочка. У меня был парень. Но таких взрослых мужчин — никогда.
Глупо улыбаясь, я рассматривала жесткое лицо. Хотелось убежать, скажу честно… А еще, чтобы Эмиль подошел, притянул к себе и…
До жжения в мышцах тянуло взглянуть ниже пояса, но я и так знала, что у него стояк. Да ещё какой после моего танца… Но я смотрела в глаза, пресыщенные и хищные. В его возрасте мужчины слишком догадливы — он понял, что я возбудилась.
Я не двигалась. Застыла, предлагая ему выбирать, что дальше. Решай сам…
Одновременно с этим, словно защищаясь, я непроизвольно опустила руки и сжала подол до белых костяшек. И страшно, и сладко. Белье стало мокрым насквозь, а я еще не определилась, бежать или отдаваться.
Я звала его взглядом: подойди, умоляю… Я хочу быть твоей.
— Допросишься, — Эмиль поднялся с дивана.
На его фоне я почувствовала себя крошечной.
Если он сейчас подойдет, то тянуть не станет и оттрахает прямо здесь.
— Прости, — выдохнула я, отрезвленная его размерами и решительностью на лице. — Я пойду… Прости!
Я попятилась к двери, затравлено оглянулась. Сумочка осталась на диване… и черт с ней!
Мне до одури хотелось убежать и отдышаться где-нибудь на улице, подальше от этого мужчины. Потому что я сама не понимала, что происходит с тех пор, как увидела его в зале.
Я убью Лазаря, когда встречу этого засранца в следующий раз!
— Стой, — догнал меня горячий быстрый шепот. — Стой, маленькая… Не убегай.
Ладонь впечаталась в дверь, не дала открыть. Эмиль притер меня к стене. Перехватил руки, пресекая и без того слабую борьбу и запрокинул мне голову, целуя в губы. Сильное дыхание, напор крупного тела — все лишило сил сопротивляться.
Сам поцелуй был грубым, со вкусом коньяка. Он не ласкал, а клеймо ставил. Торопился, чтобы не успела уйти.
Когда он меня отпустил, я выдохнула и оперлась спиной на дверь. Опустила взгляд, привыкая ко вкусу Эмиля во рту. Новому, опьяняющему. Кажется, он останется со мной надолго. Губы он исцарапал щетиной, и они горели, словно от ожога.
Ноги совсем ослабли — бери тепленькой.
В грудной клетке справа почему-то пульсировала боль. Он надавил чем-то жестким, пока метил своим поцелуем, по-другому не назовешь.
— Ты останешься, — Эмиль сунул руку под пиджак, туда, где что-то выступало. И вытащил из-под полы массивный матово-черный пистолет.
Я округлила глаза, вдыхая.
— Спокойно, — предупредил он. — Я его уберу.
Эмиль повернул оружие боком. Демонстративно тронул указательным пальцем флажок предохранителя слева, показывая — неопасно. Пистолет бы здоровый, больше, чем я представляла.
Отставив большой палец, он аккуратно положил его на стол, между пустым бокалом из-под коньяка и моим — с бордово-красным вином. Пистолет тихо клацнул.
— Иди сюда, — повторил он.
От этого тихого голоса в животе свернулся сгусток огня. По тону я поняла, что отсюда уже не уйду.
— Боишься?
Он подошел сам и мгновенно смял, заставив отступить под мощным напором.
Лопатки впечаталась в деревянные панели стены — чувствительно, больно. Дальше все произошло быстро — я перестала владеть ситуацией. Рука нырнула под подол, решительно сжала бедро. Он щелкнул резинкой чулка, играя. Стало немножко больно, но это добавило острых ощущений. Эмиль притиснул меня к стене, под коленку подхватывая ногу. Второй рукой расстегнул ремень и ширинку.
Ладонь властно легла на ягодицу. Эмиль взглянул вниз — все готово, осталось только… Из кармана пиджака он достал серебристый пакетик… Быстрыми, точными движениями надорвал целлофан и надел презерватив. В последнюю секунду, когда я поняла, что сейчас он проникнет в меня, я испуганно пискнула и дернулась. Слишком быстро… Слишком…
— Кричи, если захочешь, — шепотом предложил он.
Глава 5
Эмиль приподнял меня, спиной оперев на стену, и широко развел бедра. Неприятные ощущения — жесткой стены на позвоночнике, его сильных пальцев, сжавшихся под коленкой, все исчезло в блаженстве, когда он вошел.
Я вздрогнула всем телом и застонала. От удовольствия, страха — не знаю. Я изменяла своему парню, но не жалела об этом.
Эмиль нашел мой рот, языком проник внутрь, заставляя ответить. Он не терпел сопротивления — никакого. Я отдалась ему, как шторму, которому невозможно противостоять.
