Теперь, когда Андрей усадил меня в свою машину, я осознала, на что подписалась. На секс с нелюбимым. На безрадостную и долгую жизнь с тем, кого не люблю. С тем, у кого слишком много тайн и я не знаю, кто он на самом деле.
Машина рванула с места, бросив камни из-под колес. Мы возвращались в город.
Я смотрела на свои плотно сжатые колени, и старалась не обращать внимания на страх. Я жалела. Жалела, что ввязалась в это, что предложила себя, что вообще приехала в Ростов и познакомилась с ними!.. Но вместе с тем понимала, что сделала бы это снова.
Эмиль так дорог мне, что я готова платить за него любую цену. Платить телом. Может, это и к лучшему. За последний год я устала от боли. Устала волноваться за него, устала молиться ночами. Мне жаль, что я так слаба, что разочарую его, но пусть простит — я больше так не могу.
Я останусь с Андреем, а у него будет город, деньги, власть. Жизнь.
Нельзя получить все. Это было ясно с самого начала. Не нужно было противиться, сразу бы приняла предложение Андрея и всем было бы лучше.
Пусть Эмиль простит меня.
Я покупаю ему жизнь, как он когда-то купил жизнь мне.
Машина остановилась, а я так и сидела, не глядя по сторонам. Мне не хотелось знать, куда мы приехали и как выглядит дом Андрея.
Это казалось предательством еще большим, чем сама сделка.
— Я буду жить, где скажешь, — сообщила я. — Но у нас ничего не будет, пока всех не перебьешь.
Краем глаза я заметила, что он усмехнулся.
— Увидим. Пойдем наверх… Нам нужно поговорить. Обо мне…и о твоем муже. Я должен тебе кое-что рассказать.
Глава 32
Когда я перешагнула порог, на меня дохнуло свежестью нового жилья. Пахло яблочным чистящим средством и новыми обоями.
— Будь, как дома, — тихо сказал Андрей.
Он разделся, бросив пальто в шкаф, пока я осматривалась.
Две комнаты, минимум мебели, абсолютно никаких вещей, которые указывали бы на то, что здесь живут. Квартира была не просто необжитой — нежилой. Как будто ее сняли только утром и мы первые жильцы, переступившие порог. Зато светлая и просторная.
— Ты ее снимаешь? — я остановилась на пороге кухни.
Андрей кивнул, откупоривая бутылку вина.
— Первое правило безопасности… — он усмехнулся. — Никто не должен знать, где ты спишь. Я часто переезжаю.
Солнечный свет беспощадно подчеркнул недостатки на лице. А он старше, чем я думала… Ненамного, но все же. И паралич заметней, чем в темноте.
— Выпей, — в бокал, который больше бы подошел для крепких напитков, он плеснул вина и подал мне.
Я опустила глаза, убегая от взгляда.
— Между мной и твоим мужем никогда не было хороших отношений. Я его презираю… За слабость, за то, что думает только о бабках. Но с тобой так я поступаю не поэтому. Не из-за него.
— А почему? — пряча страх и смущение, я жадно глотнула вина. Язык щипало, но вкус я абсолютно не почувствовала.
Я прямо ему сказала, что люблю другого. А ему плевать.
Я уже начала думать, что это какая-то месть Эмилю.
— Ты меня не поймешь, — усмехнулся он. — Я тебе так скажу, Дина… Мужчины живут с теми, кого сами выбирают. А не с теми, кто выбрал их.
Андрей положил ладонь мне на щеку, обвел пальцем подбородок. Затем нежно заправил локон за ухо. Прикосновения легкие, но он явно наслаждался тем, что может меня касаться.
Я была спокойна, но меня мучило странное чувство. Будто кто-то подменил реальность — я не могла в нее вжиться. Примириться с ней и с Андреем.
— Я понимаю, тебе больно и страшно. Все выглядит незнакомым, чужим… И я тебе чужой. Но со временем ты привыкнешь. Мой дом станет тебе родным, ты будешь встречать меня вечером… Когда все закончится, мы уедем. А его ты забудешь.
Я низко опустила голову, но спорить не стала.
— Ты не согласна?
Я не ответила и подошла к окну, зябко ежась. Сквозь грязное мутное стекло мир казался серым и жестоким.
Ловушка захлопнулась. Возникло ощущение, что я с самим Дьяволом заключила сделку и придется держать ответ.
— Нужно позвонить Эмилю, — сказала я в пустоту. — Он волнуется. Я пропала, он будет искать.
— Тебе не нужно с ним говорить. Я все улажу сам.
В груди тревожно засосало, когда я представила, что Андрей объясняет все Эмилю. Говорит, что я его женщина, купила ему жизнь в обмен на тело, и больше мы никогда не увидимся, потому что так будет лучше. От внутреннего протеста перехватило горло, а на глаза навернулись слезы.
Я до боли в пальцах сжала стакан вина, вспоминая, как с Эмилем мы предавались любви на конспиративной квартире. Он думает, я это забуду? Забуду, как он прикрывал меня от пуль? Как убивал тех, кто меня насиловал? Как выбивал дерьмо из моего бывшего?
Андрей слишком много хочет.
И чем это отличается от сексуального рабства, в котором он упрекал Эмиля?
Я поставила стакан на подоконник. Прижала ладонь к виску, стараясь спрятать слезы, и втянула голову в плечи. Меня трясло мелкой дрожью, я давилась истерикой, но вслух не издала ни звука.
Андрей положил руку на спину, провел вдоль позвоночника.
— Не плачь, — нежно прошептал он рядом со щекой. — Когда я увидел тебя, Дина, хрупкую и неземную, понял, что мы все были неправы…
Щека и шея покрылись мурашками от вкрадчивого шепота. От Андрея пахло чем-то приятным и немного пряным. Я дышала неглубоко, взволнованно и тихо, чтобы не перебить шепот.
— Я искал тебя, — так же невесомо, как рукой, он прикоснулся губами к виску, который мне разбили рукояткой пистолета. — Узнал, что тебя продали Эмилю. Вышел на твоего бывшего…
Я вздрогнула, пытаясь отвернуться. Мне не хотелось поцелуев после того, что он сказал… Расширенными глазами я уставилась в грязное окно.
Так это был он?
— Ты сказал ему, что я в рабстве, зачем?
— Потому что это правда. И он тоже был в этом виноват. Мне жаль, что ты вынесла пытки, Дина. Такая нежная… Так не должно было быть.
Я перестала дышать.
— Так ты знаешь! — выкрикнула я ломким голосом. Попыталась отпрянуть, но Андрей удержал меня за плечи.
— Знаю… Дина, ты останешься со мной, а я помогу твоему мужу. У нас один враг. С Эмилем мне делить нечего кроме тебя. От тебя мне нужна взаимность. Тогда я готов рискнуть и сегодня это доказал, верно?
Он попытался меня поцеловать, и душа взбунтовалась. Если кто-то думает, что легко прыгнуть к другому в постель — это не так. Я опустила голову, прячась за волосами. Так себе укрытие, но другого нет, а я уже в объятиях Андрея.
