— Все! Мы его нашли.
— Он жив? — выпалил Антон.
— Илья заблокирован, мы расчистили дорогу. Ждем тебя!
Пора. Я забрала из бардачка пушку, и приготовилась выходить. Антон с сомнением уставился на меня, но я вцепилась в ручку дверцы и ответила решительным взглядом.
— Я с вами.
— Тогда держитесь ближе.
Ночь была чернильной. По узкой тропинке мы спускались к зданию. Я будто оказалась в бочке без огонька, полной моего судорожного дыхания. Казалось, вот-вот меня возьмут на прицел, хотя здесь один снайпер и он, вроде как, на нашей стороне.
По проходу между кирпичной стеной с остатками колючей проволоки поверху и склоном холма, мы подобрались к дыре, и через разрушенную стену цеха проникли внутрь. Эхо стало гулким, пахло старым зданием и канализацией.
Я шла вслед за Антоном, но остановилась, заметив человеческую тень. Безопасник негромко свистнул — свои. Включили фонарь, и я увидела, что нахожусь на небольшом пятачке с капающим потолком, а по периметру стоят люди Эмиля.
Увидев меня, они затихли.
— Антон! Мы нашли хозяина.
Речь шла об узком коридоре с вентиляцией под потолком. Я направилась туда, стряхнув руку, когда Антон попытался меня остановить.
Позади вспыхнул фонарь, выхватив из темноты очертания заводских помещений, и я остановилась, как вкопанная.
Эмиль был жив. Он припал к полу, упираясь в него скованными руками. Свет засеребрился на наручниках, через которые была пропущена цепь. У них в группировке одни и те же методы. На нем брюки, грязная сорочка, ни кобуры, ни пиджака уже не было. Увидев нас, он сощурился на свет и заорал, как дикий зверь — от ненависти и боли.
— Эмиль…
Я попыталась подойти и случилось то, чего я не ожидала — муж бросился на меня с рычанием, как бешеная собака. Его остановила цепь. Рванула руки и он упал на колени, чуть-чуть меня не достав.
Я вздрогнула, когда он с хрипом упал напротив.
Лицо было залито кровью так сильно, что я не видела правого глаза. Может, он и вовсе вытек — веко порвано и отекло. Зрачок уцелевшего расширен, от радужки остался узкий прозрачно-серый ободок. Но больше всего меня шокировало выражение.
Пустое, обреченное, во взгляде не осталось личности. Он смотрел в пространство бесконечным взглядом, сквозь меня. Словно под истерзанной оболочкой разуверился во всем.
Меня предупреждали, что он может свихнуться. Я была готова к чему угодно, я знала, что его пытают. К порезам, побоям, ожогам, как в прошлый раз. Я не была готова к тому, что приду за мужем, а вместо него найду зверя.
— Дина, — прохрипел он, узнав.
Антон оттащил меня за плечо.
— Господин Кац, это Антон. Я вас освобожу.
Ему передали ключи, он подошел, попытался расковать Эмилю руки. Тот больше не орал, но свистящее дыхание осталось тяжелым. Он не узнал меня, родной муж. Они так его замучили, что он меня не узнал!
А если бы ему хватило цепи меня достать?
Наручники упали на пол и Эмиль поднялся. Обернулся через плечо, словно пересчитывал охрану, затем шагнул к Антону и силой вырвал пистолет из его кобуры.
— Где эта тварь? — незнакомым, сорванным голосом спросил он.
— Федоров убит, — отчитался Антон. — Илью зажали по коридору дальше, с ним несколько человек. Выхода у них нет, но к себе не подпускают…
Не дослушав, Эмиль пошел по коридору.
— Эмиль, — прошептала я в спину, обтянутую грязно-белой сорочкой. — Тебе нужна помощь.
— Уберите ее!
Ни благодарности, ни поцелуя, ни взгляда. С ним что-то случилось, словно его подменили, пока я ждала снаружи и думала, как его спасти. Бешенство сменилось целеустремленным хладнокровием, словно кто-то переключил тумблер.
Антон последовал за ним. Обо мне забыли, словно Эмиль отдал приказ «убрать меня» в пустоту. Злые, азартные, они занимали позиции вокруг металлических дверей в старый цех.
Одна створка была приоткрыта, но внутри ничего не просматривалось. Эмиль занял место слева от входа, скалясь в пустоту.
— Илья! — проорал он. — Ну как, нравится? Я тебя прикончу, сволочь! Руками глотку тебе вырву, тварь!
В проем скользнул рассеянный свет фонаря, в ответ прозвучал выстрел. Я отступила вглубь коридора.
— Эмиль, лучше поторопиться, — осторожно заметил Антон. — Задерживаться нельзя. Может, гранату туда, да и все?
— Я эту тварь своими руками удавлю, — захрипел он.
— Туда не прорваться. Сколько их там, точно неизвестно. Не знаю, может, парни рискнут… — он обернулся, поискал кого-то глазами, а наткнулся на меня.
В глазах паника, которой Антон со мной поделился. Чтобы, как он выразился, прорваться, кому-то придется рисковать жизнью ради одержимости Эмиля.
Затем его глаза округлились, он отчетливо сглотнул, словно со спины ко мне приближалось чудовище. Я обернулась, но из темноты появился всего лишь Андрей.
Он прошел мимо. Как и у Эмиля, у него была цель, и в данный момент это не я.
— Я помогу достать.
Эмиль обернулся, смерил взглядом, глаза задержались на «винторезе», его заинтересовал прицел. Он кивнул, приглашая Андрея ближе, и плечом вжался в стену, стволом к полу опустив пистолет.
— Времени мало! — напомнил Антон. — Мы тут пальбу устроили, место глухое, но кто знает!
— Заткнись.
Я догадалась, что задумал мой муж.
И не понимала его. Да, Илья пытал его, насиловал меня, но неужели, черт возьми, недостаточно загнать ему пулю в голову и не рисковать зря?
Эмиль был готов положить всех, кто был с ним, включая себя, лишь бы добраться до него и убить своими руками. Эта ненависть была сильнее всего: жажды денег, власти, разума и даже инстинкта самосохранения. Сильнее нашей любви. Слепое стремление, граничащее с безумием.
— Пошел, — холодно бросил он Андрею, и приготовился вести огонь в темноту.
Глава 47
— Эмиль, нет! — мой крик утонул в грохоте выстрелов.
Я бросилась к нему, но Антон загородил дорогу. Глупая попытка остановить. Все, что я могу — повиснуть у мужа на руке. Я врезала ладонями по твердой груди охранника и заорала от бессилия.
Эмиль стрелял в проем, давая Андрею шанс прицелиться. Тот упал на колено, вскинув «винторез» и выстрелил из-под прикрытия стены.
Они спрятались по разные стороны от входа.
— Убери ее на хрен! — проорал мой муж, и Антон оттеснил меня вглубь коридора. Узкие помещения снова заполнила пальба. Как в каменном мешке — глушит напрочь. Я сунула за пояс пистолет, зажала уши и сползла по стене на пол.
