У дверей я обмениваюсь с Сэмом нежным поцелуем. Я вижу сожаление в его глазах. Сегодня мы упустили возможность немного побыть наедине.
Я надеюсь, что вечером она у нас будет. Если ничего не случится.
– Сэм? – окликаю я его. Он останавливается, не дойдя до своего пикапа. – Будь осторожен.
– Так много правил! – говорит он с усмешкой.
За деревьями разгорается заря, заливая все мягким, благостным светом. Он отражается от стекол машины и пикапа, и на секунду мне кажется, будто у меня галлюцинации, потому что ярко-красная точка на груди Сэма кажется неуместной.
Еще до того, как я понимаю, что это, мое сердце начинает колотиться, словно паровой молот. Но к тому времени точка лазерного прицела приходит в движение.
– Сэм! – В моем голосе отчетливо звучит тревога, но я вижу: он не понимает, о чем я его предупреждаю. Я уже готова крикнуть «ложись!», когда боковое окно его пикапа становится молочно-белым – это идет трещинами закаленное стекло. В центре зияет отверстие размером с монету.
Звук выстрела эхом раскатывается по холмам за домом.
Прилив адреналина подхватывает меня, и я выскакиваю за дверь, даже не осмотревшись. Сэм не ранен, но он так и торчит на открытом месте. Хотя и пригнулся, однако явно высматривает, откуда был сделан выстрел.
– Зайди в дом!
Он делает рывок к двери. Стреляли из-за дома и откуда-то сверху. Откуда-то с опушки леса на холме. Кто-то хотел, чтобы я видела, что он прицелился в Сэма и мог прострелить ему грудь так же легко, как окно его машины.
– Господи боже, – произносит Сэм. Голос у него на удивление спокойный, но лицо побледнело. – Я его не видел.
Я втаскиваю его в дом, захлопываю дверь, запираю замки. Включаю сигнализацию молниеносными движениями дрожащих пальцев. Дети вылетели из своих комнат и теперь стоят, застыв на месте, с белыми от тревоги лицами.
– Прочь от окон, – приказываю я им и указываю в сторону кухни. – Спрячьтесь в убежище и сидите там!
– Мам, это что, стреляли? – спрашивает Ланни.
– Немедленно отведи Коннора в убежище!
Она хватает брата и тащит его в указанном направлении. Я испуганно осматриваю Сэма в поисках ран. Иногда бывает так, что из-за адреналинового выброса люди не чувствуют, что в них попали. Но крови нигде не видно.
Снайпер наметил смертельный выстрел, но потом намеренно промахнулся. Это было предупреждение.
– Ты в порядке? – спрашиваю я его.
Он смотрит на меня с тем же самым странным спокойствием.
– Если не считать того, что я хотел бы застраховать машину на сумму побольше? Конечно. Он промазал.
– Он не промазал. Он направил лазерный прицел точно тебе в грудь.
– Но ты же знаешь, что на таком расстоянии лазерные прицелы ни хрена не стоят, – возражает Сэм. – Пули летят по баллистической кривой. – Он кладет руки мне на плечи, потом ведет ими вверх, обхватывая ладонями мое лицо. – Гвен. Дыши. Всё в порядке, это просто стекло.
– Нет, – отвечаю я. – Это была угроза.
Поворачиваюсь, хватаю свой телефон и звоню в нортонскую полицию – их номер у меня на быстром наборе.
2. Гвен
Вероятно, не сюрприз, что копы практически ничего не обнаруживают.
Они находят пулю, застрявшую в сиденье пикапа, но та расплющилась в лепешку. Эксперт-криминалист – которого я знаю как вполне компетентного специалиста – сомневается, что им удастся что-то из этого извлечь.
И никаких следов стрелка. А точнее, слишком много следов. Эти леса исхожены охотниками вдоль и поперек.
Молодой коп в форме, который опрашивает нас, мне незнаком. Выглядит он лишь чуть-чуть старше моей дочери. Пытается изображать профессионала, но в итоге тон его звучит снисходительно.
– Мисс Проктор, я понимаю, что именно вы, по вашему мнению, видели, но сезон охоты на оленей только что открылся…
– Для охотничьих ружей! – перебиваю я его, потому что очень зла. – Послушайте, я видела точку лазерного прицела! Это было не охотничье ружье.
– Мэм, только из-за того, что кто-то выстрелил не туда и не вовремя, не следует делать выводы о чьих-то злых намерениях. Скорее всего, это просто случайность. Повезло, что никто не ранен, вот и всё.
Я оскаливаю зубы. Прежде чем успеваю изречь новую ядовитую фразу, Сэм кладет ладонь на мой локоть.
– Спасибо, офицер. У нас всё в порядке. Если вы сможете передать отчет для моей страховой компании…
– Несомненно, – отвечает юнец. С Сэмом он куда более любезен. Ну, конечно. – Рад, что вы понимаете, сэр.
Я понимаю его невербальное сообщение. Сэм здесь взрослый дядька, а я – истеричная баба. Мне хочется всадить пулю прямо в рот этому копу. Конечно же, я этого не делаю. Только скриплю зубами. Удивительно, что у меня до сих пор целы зубы.
Сэм явно понимает все это, поскольку продолжает:
– Спасибо, что приехали, офицер.
Тон у него абсолютно нейтральный, и коп воспринимает это как «до свидания» – впрочем, так оно и есть. Он отходит, чтобы посовещаться с экспертом, который слышал наш обмен репликами и теперь бросает на меня взгляд, безмолвно извиняясь передо мной, а потом закатывает глаза, словно говоря: «А что тут поделаешь?»
Я поворачиваюсь к Сэму.
– Ты серьезно?
– Серьезно, – отвечает он. – Спокойнее, Гвен. Драка с копами на пользу не пойдет.
Он, конечно же, прав, но мне ужасно хочется подраться хоть с кем-нибудь. А здесь некого бить, за исключением людей, которых я люблю, поэтому я засовываю этот инстинкт подальше и делаю глубокий вдох.
– Хорошо. Кто, по-твоему, это был?
– Если просто прикинуть? Кто-то из Бельденов.
Я ожидала, что он это скажет. Бельдены – сплоченное семейство обитателей холмов, напоминающее скорее вооруженное бандформирование. Сэм пару раз конфликтовал с ними – защищая кого-то другого.
Я никогда не встречалась ни с кем из них лицом к лицу, хотя их репутация широко известна и тщательно задокументирована в отчетах полиции Нортона и штата Теннесси. Основное их занятие – изготовление разных видов опиатов. Ходят слухи, что они получают рецепты от прикормленных врачей в нескольких округах, чтобы закупать сырье для своей «алхимии», однако пока что никаких доказательств нет. Ну и время от времени они варят метамфетамин где-нибудь на стороне.
Я привыкла к преследованиям
[1]. Я много лет переносила неустанные гонения и угрозы со стороны интернет-троллей. В их число входят даже организованные группы – такие как «Погибшие ангелы», движение, созданное родственниками и друзьями жертв моего бывшего мужа. И случайные идиоты, почитающие Мэлвина и желающие либо познакомиться со мной ближе, либо убить меня. Преследователи, которые считают моих детей будущими маньяками. У меня есть множество врагов на выбор, но это другой случай. Это кто-то, кто живет совсем близко. Кто может явиться в школу к моим детям или на работу к моему семейному партнеру, да хоть в местный бакалейный магазин.
