– И правда добрый. Ведь я встретил вас. – Филипп посмотрел на стоявшего рядом с Софи джентльмена. – Добрый вечер, Картер.
Тот кивнул.
– Линдевилл, прошу нас извинить, но я как раз собирался проводить миссис Кэмпбелл домой.
– Домой? Исключено. Еще нет и десяти часов, а леди не посещала «Вегу» несколько вечеров. Не лишайте нас удовольствия лицезреть ее в этом зале.
– Вы льстите мне, сэр, – произнесла Софи, старательно улыбаясь. «Веди себя как обычно». – Вынуждена признаться, что не слишком хорошо себя чувствую.
– Господь всемогущий! – Филипп принялся раскачиваться на каблуках. – После того, как провели в постели несколько дней? Я начинаю беспокоиться, миссис Кэмпбелл.
А интерес присутствующих все возрастал. Как будет ужасно, если обет молчания, данный членами клуба, будет нарушен из-за ее поведения, которое оказалось столь скандальным, что люди не могли не судачить о нем. – Это мило с вашей стороны, милорд, однако не следует беспокоиться из-за обычной мигрени, – произнесла Софи, не повышая голоса. – Уверена, мне нужно просто выспаться.
– Бокал вина исцелит вас. – Филипп потянулся к руке Софи, потихоньку оттирая от нее Картера. – Скажите, что вы остаетесь.
Однако Софи упиралась, глядя ему в лицо. Филипп был так похож на Джека, что у нее сжалось сердце.
– Не сегодня, сэр.
– Леди сказала «нет», Линдевилл, – проговорил Картер.
Глаза Филиппа потемнели, сверкнув недобрым огнем, а губы сжались в тонкую линию.
– Пожалуй, нам надо послать за доктором. Судя по всему, ваша болезнь весьма серьезная. Она продлилась несколько дней и поразила вас внезапно, не так ли? – Он вскинул голову. – Как раз в тот момент, когда появился мой брат. – Филипп усмехнулся. – Хотя в последнее время я стал замечать, что в его присутствии и мне становится дурно.
– Нет, – возразила Софи, сделав вид, будто не заметила ехидного тона Филиппа. – Ничего серьезного. Обычная простуда. Я переоценила свои силы, решив выйти сегодня из дома.
Филипп бросил взгляд на ее спутника.
– Картер, будьте другом, позвольте нам поговорить с миссис Кэмпбелл наедине. – Тот нахмурился, и Филипп прижал руку к сердцу. – Я ведь беспокоился.
Он собирался устроить сцену и уже вел себя вызывающе. Софи еле заметно кивнула Картеру, и он, отвесив поклон, отошел в сторону. Выражение его лица оставалось непроницаемым.
– Я понимаю. Хорошего вам вечера, миссис Кэмпбелл.
Софи посмотрела ему вслед. После этого она повернулась к Филиппу, напомнив себе, что не может влепить ему пощечину, хотя он этого и заслуживал. Как она позволила этому испорченному высокомерному молодому человеку влиять на ее жизнь?
– У меня очень болит голова и совершенно нет сил, чтобы с вами ссориться.
Обиженно надув губы, Филипп взял Софи под руку.
– Никакой ссоры не будет. Я лишь хочу поговорить. – Он повел ее к небольшому дивану около дальней стены зала. К счастью, рядом не было столов для игры в кости, вокруг которых сосредоточилось большинство посетителей.
– Лорд Филипп, – начала Софи, едва опустившись на диван. – Так не может продол…
Однако молодой человек поднял руку – совсем как Джек, – и Софи замолчала на полуслове.
– Ответьте на один вопрос. Мне необходимо это знать. Действовал ли мой брат оскорбительно по отношению к вам? – Тон, каким был задан вопрос, подразумевал, что в голове Филиппа мелькают самые ужасные подозрения и предположения.
Софи вовремя спохватилась, хотя уже готова была броситься на защиту Джека.
– Нет.
– Вы уверены? – Филипп взял ее руки в свои. – Если он вас оскорбил, то я заставлю его пожалеть об этом.
Софи высвободила руки.
– Филипп, это просто безумие.
Он сдвинул брови.
– Что именно?
– Вы выставляете меня на посмешище! – выпалила она. – И себя тоже. Прошу вас, остановитесь.
– Миссис Кэмпбелл… Софи! Я бы никогда так не поступил.
Она с укором посмотрела на него.
– Только подумайте, милорд. Вы настояли на том, чтобы я осталась и побеседовала с вами. Вы прогнали мистера Картера, который только и хотел, что проводить меня до холла, где я собиралась попросить мистера Форбса вызвать мне экипаж. В прошлый раз вы прервали весьма удачную партию в вист и настояли на том, чтобы я сыграла с вами в кости.
Мгновение Филипп молчал, а потом его губы изогнулись в исполненной раскаяния улыбке. И вновь он напомнил Софи Джека, отчего сердце ее сжалось.
– Я этого не осознавал, но теперь знаю, что вы правы. Простите меня.
– Мне нравится проводить время в вашем обществе, – произнесла Софи, – но поймите, в каком положении я нахожусь. Даже мне приходится заботиться о своей репутации.
Филипп рассмеялся:
– Неужели? Все эти разговоры о репутации так утомительны… – Софи пожала плечами, а он провел ладонью по темным волнистым волосам. – Хорошо, что мой братец сухарь. Будь на его месте кто-нибудь другой, я бы ни за что не поверил, что ваши чары не возымели действия.
Софи не знала, были ли эти слова Филиппа ловушкой. Но если так, то она оказалась весьма эффективной. Это неожиданное упоминание о Джеке заставило ее на секунду утратить бдительность. Вероятно, что-то отразилось на лице Софи, и Филипп, внимательно наблюдавший за ней, помрачнел.
– Что он сделал?
Софи теряла самообладание с каждым новым словом. Ей нравилось общество Филиппа: его шутки заставляли ее смеяться, а внимание льстило, – однако она ни разу не намекнула, что готова на нечто большее. Софи помнила о том, что с ней будет, если она переступит черту. До сих пор все считали ее респектабельной, хотя и своенравной вдовой, что давало ей возможность вращаться в обществе таких мужчин, как лорд Филипп и мистер Картер. Однако Софи не хотелось, чтобы ее отнесли к разряду совсем других вдов.
И вот теперь Филипп, который раньше соблюдал очерченные Софи границы, чуть ли не утверждал, будто она принадлежит ему, хотя это неправда. Вообще-то Софи начала подозревать, что причиной такого поведения Филиппа является вовсе не она, а его брат. Но под ударом окажется ее репутация.
Софи посмотрела Филиппу в лицо:
– То, что я делаю, не ваша забота, милорд.
Он удивленно заморгал.
– Я лишь хочу выяснить, как обошелся с вами мой брат…
– Я не стану отвечать. У вас нет права меня расспрашивать. – Софи глубоко вздохнула. – Если хотите знать, что делает ваш брат, вам лучше поговорить с ним. Наверное, он сочтет, что обязан ответить. В отличие от меня.
Филипп явно пытался обуздать свой гнев.
– Прошу прощения, – тихо произнес он. – Я беспокоился о вас.
