Меня от таких рассказов слегка передернуло, и Матиас это заметил. Он поспешил меня успокоить — сам парень четырежды проезжал через эти болота и ни разу не видел ничего подобного. Правда, каждый раз это было в середине лета, но ведь и сейчас до осени далеко. Я задумался — оно, конечно, верно, но стоило ли рисковать? Особенно эта мысль укрепилась, когда я узнал, что есть другой путь. Правда, он получался гораздо более долгим, ведь крюк, который мне придется делать, был совсем немаленьким — едва ли не половина всего моего пути! Решив, что оно того не стоит, я продолжил расспрашивать Матиаса. Разошлись мы далеко за полночь, когда я узнал все, что хотел.
С утра я начал искать подходящий обоз, который поедет дальше на запад. Признаюсь — мне совершенно не хотелось путешествовать в одиночку. Я понимал, что так получится быстрее, но в случае чего защитить себя я, скорее всего, просто не смогу. А подохнуть в самом начале пути — так себе перспектива. К несчастью, ни хозяин моей таверны, ни его конкурент не смогли мне помочь абсолютно ничем. Как и пришедший к обеду Матиас. Он заявил, что в ближайшее время никто не собирает караваны, поэтому посоветовал подождать.
Но ждать я не мог. Слова эльфов крепко засели у меня в мозгу. Сколько у меня осталось времени до того момента, как я умру? Конечно, я был молод, но в одном Яльгорт оказался прав — человеческий век очень короток. Так сколько я проживу в этом мире? Даже если меня никто не зарежет — иммунитета к местным вирусам у меня нет. То, что я выжил после того, как Розанна выловила меня из реки — иначе как чудом не назовешь. Никаких антибиотиков, никакой медицины. Большинство магов, как я понял из рассказов — недоучки и слабаки. Надеюсь, что ошибаюсь, но сомневаюсь, что и они смогут обеспечить меня здоровьем на долгие десятилетия. Да даже если бы и смогли — с чего бы им это делать? Для начала нужно добиться определенного положения — а для этого тоже нужно время. И деньги. А пока я получу их — всякое может произойти.
Возможно, я просто сходил с ума. Иногда в голове начинала стучать мысль, что все вокруг — нереальное, а на самом деле я лежу в коме после той аварии на заводе Макса. От этого меня прошибал холодный пот, и я старался отогнать дурные мысли. Но это получалось сделать далеко не всегда.
Также я стал часто вспоминать друга и тот мир (незаметно для себя я начал называть его «другой»). Иногда мне жутко не хватало банальных вещей — интернета, кафе и ресторанов, душа, сериалов и книг, своего спортивного купе, хороших дорог, в конце концов! Да и еще кучи всего, что для нас давно стало обыденностью. Здесь же, проснувшись утром, умываться приходилось в деревянной кадке или бочке, а то и вообще — в каком-нибудь водоеме.
Про то, как чистить зубы, я поначалу и вовсе забыл, и иногда с ужасом представлял, во что они превратятся через несколько месяцев. Но поразмыслив над этим некоторое время, пришел к выводу, что вполне можно обойтись кусочком материи, обернутым вокруг пальца, и солью. Но все равно, это было совершенно не то, и при первом удобном случае я намеревался соорудить себе зубную щетку и заняться изготовлением пасты.
С трусами все оказалось куда как проще. Швея из меня была так себе, но во время долгого путешествия до Крогенхеста у меня была куча времени — особенно на привалах. Так что я, вооружившись ниткой, иглой и той мягкой тканью, что купил в Корневище, соорудил себе некое подобие нижнего белья. Резинок у меня не было, так что самодельные трусы приходилось регулярно поправлять, но я был доволен и этим. Доводить их до совершенства я решил позже — когда более или менее освоюсь в Риноре. Может быть, там и придумывать ничего не придется. Ну не верю я, что местная аристократия ходит в штанах на голый зад. Не верю, и все тут!
Как бы там ни было, на следующий день после прибытия в Крогенхест я снова собрался в дорогу. Матиас любезно согласился прокатиться со мной до следующего пункта назначения — крепости Столхейм, до которой нужно было ехать примерно двадцать лиг. Это расстояние мы покрыли всего за три дня, особо никуда не торопясь — дорога была свободная и ровная, погода радовала, так что в пути мы беззаботно болтали. Матиас рассказывал о своей жизни, о семье, о трех сестрах, которых нужно срочно выдавать замуж, потому что отец умер давно, а приданного у них все еще нет. Я посочувствовал ему, задумавшись о том, насколько же тяжелее людям жить здесь.
Особенно я укрепился в этой мысли, посмотрев на Корневище, Крогенхест и деревеньки, раскиданные вдоль тракта. Моя первая мысль о том, что развитие цивилизации здесь находится на уровне 18–19 века, оказалась весьма далека от истины. Скорее, тут царило позднее средневековье. Верхом технической мысли (из того, что я видел, по крайней мере) тут считалась водяная мельница.
Поняв это, я вновь задумался. Наверняка в крупных городах были и более продвинутые технологии, но сомневаюсь, что местные могут похвастаться даже наличием насосов, или огнестрельного оружия. Те книги, что я видел в магистрате Корневища, однозначно были написаны вручную — так что технология, которую в нашем мире придумал Гуттенберг, здесь, скорее всего, тоже отсутствовала. Размышляя над этим в пути, я накидывал в уме примерный список того, чем здесь можно было заработать неплохое состояние. Но в первую очередь меня интересовало, конечно же, совсем другое. Магия.
Я очень надеялся, что по прибытию в Ринору мне не составит труда найти учителя, хотя никаких подробных указаний братья-эльфы мне не оставили. Да и с пустыми карманами вряд ли меня кто-то согласится обучать. Мда, палка о двух концах. Но все это — дело будущего, которое только ждало меня. В настоящем же мне предстояло отмахать изрядное количество лиг, прежде чем я хотя бы пойму — что мне делать дальше. Подумав об этом, наверное, в тысячный раз, я усмехнулся. Кажется, эта фраза стала моим девизом. "Что ж, если удастся стать дворянином, я уже знаю, какая надпись будет украшать мой герб. Одной проблемой меньше" — посмеиваясь, думал я об этом.
Сам путь до Столхейма ничем особым мне не запомнился. Мы просыпались до рассвета, завтракали, седлали лошадей, и отправлялись в путь. После полудня останавливались, чтобы перекусить и ехали дальше, до самой темноты. Если везло — ночевали в придорожных трактирах. Если нет — под открытым небом. Не знаю, что в этом романтичного. Те, кто считает, что долгое путешествие на лошади — нечто необычное и, опять же, романтичное — полные идиоты, которым твердое седло никогда не натирало зад до кровавых мозолей. Впрочем, думаю, что это была только моя проблема, из-за малого количества практики. Матиас, к примеру, совсем не переживал. Ну да, ему то что — дело привычное.
Единственное событие, оставившее в моей памяти неизгладимый отпечаток, произошло за день до того, как мы прибыли в Столхейм. Уже вечерело, и мы решили добраться до ближайшего хутора. Матиас, бывавший в этих краях не раз, уверял меня, что до него рукой подать, и я не стал настаивать на ночевке под открытым небом. Тем более, что последние три дня мы спали на жесткой земле, а мне до смерти хотелось завалиться на кроватью. Впрочем, товарищ быстро развеял мои мечты, заявив, что домой нас никто не пустит. Но где-нибудь в конюшне или сарае мы запросто переночуем. Не сказать, чтобы это меня сильно воодушевило, но несколько капель дождя, упавшие на лицо, быстро меня переубедили. Крыша есть крыша.
