***
Стоя в тридцати шагах напротив Аластора на продуваемой всеми ветрами площадке, чуть расчищенной от снега, я вспоминал вечер двухдневной давности и в сотый раз проклинал себя. Ну какие к черту пистолеты? Дуэлянт хренов…
Вокруг нас собрались несколько человек — Риена и Талуза, «кузены» Аластора, Сандро, Тормунд, и еще четверо. Один из этих троих был представителем магистрата. Чиновник был обязан зафиксировать дуэль и убедиться, что она прошла по всем правилам. Другой был ректор Рошан — чтобы убедится, что мы не будем использовать магию, как и договаривались.
Не думаю, что его радовал факт дуэли между двумя успешными студентами, но поделать он ничего не мог. Хоть и пытался отговорить меня от этого опрометчивого поступка. Тем же самым занималась и Кальвана, но я остался непреклонен — бросить вызов, и отменить его? Вы что, шутите? Возможно, я излишне быстро прижился в этом мире и свыкся с его реалиями, но мне казалось, что я поступаю правильно. Тем более, что я постоянно вспоминал то ночное нападение. И выражение глаз Аластора, когда я ему угрожал в коридоре академии. Страх, ненависть… и боязнь быть раскрытым. Да он и не отрицал, когда я говорил о случившемся.
Еще два человека, которые за нами наблюдали — медики. В случае чего они могли бы оказать помощь пострадавшему. Или увезти его в морг, это как повезет.
Опустив взгляд, я вздохнул. Пистоль, который спешно пришлось покупать на следующее после моего вызова утро, был неплох. Вот только стрелять я совершенно не умел. Пришлось целые сутки практиковаться, и плюнув на все (времени было в обрез), я внес единственное конструкционное дополнение — добавил на верхнюю часть ствола мушку и целик, в темпе отлитые по моей просьбе кузнецом. Прикрепил их я с помощью магии (просто припаяв), и с такой системой целиться было куда как проще.
Мы ждали, пока подадут знак к стрельбе. Оказалось, что правила дуэлей здесь мало чем отличаются от земных — куча вариаций, куча правил. Можно было выставить вместо себя человека, но зачем? Я, кстати, был уверен, что Аластор так и поступит — но ошибся. Как позже рассказала Риена — Адепт очень любил огнестрельное оружие, и чуть ли не каждый день тренировался со своими пистолями. Стоило догадаться самому, раз уж он выбрал это оружие.
Сигнал к началу дуэли подавал Рошан. Поинтересовавшись в последний раз, не желают ли стороны примириться, и услышав два отрицательных ответа, он вздохнул, ушел с линии выстрелов и…
Я до последнего боялся, что случится что-нибудь херовое. Например — сработает мой Талант, и тело бросит в сторону. По правилам, я не мог сходить с места, нужно было выбрать позицию, и стоять неподвижно. Аластор повернулся ко мне боком, значительно сужая площадь попадания. Это было оправданно, но очень опасно — пуля, попавшая в такого человека, могла запросто прошить оба парных органа, а это практически стопроцентная смерть.
По этой причине я стоял, что называется, «анфас». Рука слегка дрожала, и я пытался успокоиться. Ничего не получалось. Ну же, Дэн, угомонись! Ты побывал уже в стольких переделках, неужели сегодня намерен умереть от пули этого заносчивого сукина сына?!
Взмах красного платка. Треск двух одновременных выстрелов. Клубы дыма, окутавшие дуэлянтов. Несколько секунд звенящей тишины. Эхо, убегающее по замерзшей реке.
И два тела, лежащие в окровавленном снегу.
Глава 20
Маргрев Мэй нетерпеливо постучал пальцами по столу, привлекая внимание собеседника. Главный советник Майгенхоста, преодолевший путь длиною в две сотни лиг, был зол. Очень зол. Усталость от долгого и неприятного путешествия отходила на второй план, уступая место холодной, расчетливой ярости.
Его сын, его единственный наследник, погиб в результате дуэли. Ни врачи, ни Целительница академии не смогли спасти Аластора — пуля разворотила мальчику легкое и застряла в нем. Из-за дыхательной недостаточности и кровопотери сын Маргрева прожил ровно один день, а потом испустил дух, и его Источник потух навсегда. Так сказали советнику.
Ректор Рошан, сидевший напротив Маргрева, кашлянул.
— При всем уважении, советник — дуэль прошла по правилам. Ваш сын сам выбрал оружие и…
— Меня не это волнует, мессир Рошан. Я спросил о том, какое наказание ждет этого… Дангара Безымянного.
Рошан поморщился. «Безымянными» называли людей без родового имени. Как правило, это значило, что они безродные, и не представляют из себя ничего особенного. И мстить за них никто не будет, если только они не состоят в каком-нибудь авторитетном цеху.
Ректору очень не нравилась сложившаяся ситуация. Дуэль между двумя одаренными учениками академии. Смерть одного из них и крайне тяжелое состояние второго. Хороших магов и так было немного, а эти два идиота вдруг решили выяснить отношения! Да еще и на пистолях! А теперь в Ринору прибыл отец Аластора, и требовал немедленного наказания Дангара — за смерть своего сына. И плевать ему было, что молодой дворянин мог отказаться, мог выбрать другое оружие и остаться в живых. В крайнем случае, он мог просто извиниться — как позже рассказали ректору, зачинщиком той пустяковой ссоры в таверне был именно Аластор и его «кузены». Но нет, этот самоуверенный мальчишка предпочел магии пистоли, и теперь лежал в леднике университета, готовый к отправке в родное поместье. В гробу.
— Я вам уже говорил, и повторюсь — никакого. Мне очень жаль, что погиб ваш сын, поверьте. Он был одним из самых одаре…
— Кажется, вы меня плохо поняли, ректор, — голос Маргрева похолодел на десяток градусов, — Меня не волнует ваша жалость. И сочувствие. Я хочу, чтобы убийца моего сына был наказан. И это не обсуждается.
— Вы правы — это не обсуждается, — легко согласился Рошан, — согласно дуэльному кодексу, принятому в Риноре более пятидесяти лет назад, если поединок прошел по всем правилам и в присутствии необходимого количества наблюдателей (включая в себя представителя магистрата, врачей и мага), представители проигравшей стороны НЕ ИМЕЮТ права требовать наказания победителя. Я говорил с вашим сыном накануне дуэли, и пытался отговорить его — он прекрасно знал все эти правила, но отказываться от вызова не собирался! Как и Дангар. Поэтому ваши претензии неуместны. Вы можете обратиться с ними в магистрат, но и там вам скажут то же самое, будьте уверены. Еще раз повторяю — мне очень жаль, что Аластор погиб. Но наказать Дангара мы не можем. Как и магистрат.
Маргрев еще несколько секунд вглядывался в лицо Рошана пытливым взглядом, а затем, не произнося ни слова, покинул кабинет ректора, демонстративно хлопнув дверью. Что ж, если эти колдуны не хотят идти ему навстречу…
— Боско, — обратился он к слуге, ждавшему его в коридоре. Тот, услышав свое имя, вытянулся в струнку, — Возьми с собой Эреба и отправляйтесь в госпиталь, разузнайте там все об этом Дангаре. Кто такой, откуда прибыл, где лежит, как охраняется. Я поеду в магистрат. Через два часа жду вас с известиями в таверне. И отправь Хансли в трущобы — пусть найдет тех, кто возьмется выполнить для меня одно грязное поручение.
