В доме витали изумительные ароматы – кажется, Едри в кои-то веки сподобился, и приготовил действительно что-то вкусное (ну хоть к приезду родителей постарался). Поздоровавшись с ним, Лина вихрем помчалась в свою комнату, чтобы привести себя в порядок. Чародей, сообщивший о скором возвращении родителей, сказал, что они прибудут сразу после полудня – а значит, времени на переодевание осталось совсем мало.
Как же всё-таки хорошо, что Яльги вытащил её из дома и заставил развеяться! В последние дни ожидание стало просто невыносимым, и девочка не знала, чем себя развлечь. Даже забавы с Талантом приелись – тоска по матери и отцу полностью завладела Линой. Так что сейчас, предвкушая встречу, она даже слегка нервничала.
Внизу хлопнула дверь, и послышались голоса. Они звучали встревожено. Узнав маму, Лина немедля бросилась к лестнице, и нос к носу столкнулась с отцом, который за время отсутствия нажил несколько морщин.
– Папа! – она кинулась ему на шею, но Гилар, едва обняв её, тут же отстранился, – В чём дело?
– Мы должны уходить, солнышко, – серьёзно заявил он, заталкивая девочку обратно в комнату, и протягивая ей походный мешок, – Собери себе одежду и захвати самое необходимое.
– Что? Куда уходим? – не поняла Лина, – Зачем?!
– Потом, солнышко, – отец был взвинчен и, судя по всему, с трудом удерживался от того, чтобы не запаниковать, – Собирайся, пожалуйста, твои братья уже занимаются этим.
Лина, несмотря на свой ранний возраст, поняла – отец не шутит, а значит, случилось что-то серьёзное. Девочка не стала спорить, и принялась лихорадочно запихивать в мешок всё подряд. Отец, увидев это, выхватил его у нее из рук, достал из шкафа куртку, жакет, штаны, платье и еще несколько вещей, запихал их в мешок и выволок Лину за руку из комнаты. Последнее, что она успела захватить с собой – небольшое зеркальце с ручкой в оправе из чистого золота – подарок братьев на ёё третий день рождения. И лук, который не успела отнести в арсенал, оставив вместе с тулом рядом со входом в комнату.
Яльгорт и Едримин уже ждали их внизу, в полном боевом обмундировании – кольчуги, луки, сабли, мешки за плечами. Выглядели братья встревожено.
– Мама, – воскликнула Лина, увидев женщину, стоявшую между молодыми эльфами, и кинулась к ней.
– Доченька! – Эрея прижала девочку к себе, – Мы должны срочно уходить.
– Папа сказал, но…
– Потом, солнышко, все вопросы потом!
Родители, не желая тратить время на разговоры, вывели детей на улицу и направились той же самой дорогой, которой пришли Яльги и Лина. Только вот теперь город не выглядел живым и жизнерадостным – эльфы, словно почуяв опасность, передвигались чуть ли не бегом. Вокруг царила суматоха, а еще Лина почувствовала изменения в воздухе – он стал… Затхлым? Она не могла понять, в чём дело.
Проходя мимо одной из башен чародеев, семья услышала внутри крики. Гилар, побледнев, велел всем ускориться, но совет был запоздалым. Каменные створки башни вылетели наружу, словно их хорошенько пнул великан, а через секунду из-за них показалось такое, отчего волосы на голове у Лины зашевелились.
Нечто, напоминающее массу грязи, заляпав арку, принялось выползать из башни. Вокруг послышались крики эльфов, заметивших эту мерзость, и все кинулись врассыпную. Гилар, подхватив Лину, передал ее Яльги, а сам принялся плести заклинание. Эрея присоединилась к нему, пытаясь помочь.
– Уходите! – крикнул отец, – Уходите через ущелье! Мы задержим это!
– Папа! Нет! – выкркнула девочка, словно кожей чувствуя исходивший от этой грязи запах затхлости и… Опасности?
– Уходите! – повторил Гилар, не отводя взгляда от черной мерзости, которая, несмотря на все старания эльфов, потихоньку просачивалась сквозь все защитные барьеры. На его виске вздулась вена, – Яльги, уведи её отсюда! Мы догоним вас позже!
– Я останусь! – заявил Едримин, но его отец, дёрнув рукой, оттолкнул братьев и сестру потоком воздуха на несколько метров.
– Прочь! – заорал он, и вновь сфокусировался на неизвестном сгустке. В этот момент к ним присоединились пробегающие рядом несколько чародеев невысокого ранга, влив силу в выстроенный Гиларом щит. Он полыхнул золотистым, и грязная жижа словно оказалаь заперта в стеклянной банке. Одной большой массой она билась внутри щита, вздувшегося у входа в башню, и после каждого удара тот покрывался сетью медленно зарастающих трещин.
Неожиданно одно из окон наверху рассыпалось сотнями осколков, и вместе с рамой прямо на мостовую с неприятным звуком рухнул молодой эльф. Лина ахнула, зажав рот руками, а после через пару секунд, не выдержав, завизжала. Заляпанный черной жижей адепт с переломанными костями встал, и немигающим взглядом уставился на семью Тувал. Грязь на его теле передвигалась самостоятельно, заползая в нос, рот и уши, обволакивая эльфа и превращая его… Во что-то неизвестное.
В тот момент, когда адепт сделал шаг вперед, Яльги побежал. Он послушал отца и, крикнув что-то Едримину, скрылся вместе с Линой на руках в ближайшем проулке. Они неслись по белокаменным улицам, а вокруг слышались крики, грохот, треск, и визг разрываемых заклятий…
* * *
Лина. Третий летний месяц года Встреч (по староимперскому календарю)
Империя Шан
Эльфийка резко распахнула глаза и дернулась на шёлковых простынях. Успокоив сбитое дыхание, она встала с постели и подошла к столику в дальнем углу комнаты. Налив себе холодной воды, девушка залпом осушила кубок. Кошмары из прошлого, преследовавшие её всю жизнь, вновь вернулись. Они то исчезали, то приходили – но никогда не оставляли Лину надолго, каждый раз заставляя вспоминать тот день во всех подробностях, вплоть до запахов и ощущений. И с этим ничего нельзя было сделать.
В одном легком пеньюаре девушка подошла к занавешенному окну и отдёрнула толстую материю. На улице только-только начало светать. Во дворе особняка конюх убирал стойло, а чуть дальше, в саду, рабочие начинали постригать живые изгороди.
Поняв, что сегодня больше не заснёт, Лина неторопливо надела длинную тёмную юбку, высокие сапоги, ажурную белую рубашку и чёрный жакет, а затем спустилась в столовую. Заметив её, одна из горничных услужливо поинтересовалась, не подождёт ли госпожа завтрака за столом, так как тот еще не готов. Получив утвердительный ответ, служанка удалилась, а Лина устроилась в одном из кресел. Ждать пришлось недолго – уже через десять минут перед девушкой стояла тарелка с фруктовым салатом, стакан свежего сока, три вида выпечки и чайный набор. Отправив горничную восвояси (эльфийка предпочитала, чтобы её не тревожили во время приема пищи), Лина налила себе чашку ароматного отвара и сделала глоток.
И почти сразу поморщилась, когда в двери комнаты постучались.
– Войдите, – разрешила она.
В комнате появился мужчина. Он был уже немолод – по местным меркам ему минуло двадцать три, может быть, двадцать пять зим. Поседевшие волосы уложены назад, надменный взгляд выдаёт человека, привыкшего к подчинению окружающих. Дополняли портрет гладко выбритое лицо, глубоко посаженные тёмные глаза, узко сведенные брови и дорожная одежда – дорогая, но порядком затасканная во время долгого путешествия.
