Илар вдруг раскашлялся:
– Кхе-кхе! Это кто так говорит? Кто рассказал такую чушь?!
– Нуу…все говорят! А еще говорят – что если бы не вы, все начальство Башни бы полегло! Вы всех спасли! Вы – герой! Величайший колдун современности!
– Кхе-кхе… – Илар снова закашлялся, и оглянувшись по сторонам, убедился, что парня больше никто не слышал. Приятно, конечно, услышать такие речи, но…засмеют ведь! Тот же Иссильмарон насмех подымет! Хотя…а в чем парень не прав? Что, Илар не спас все руководство Башни? Спас. И демона захватил! Не магической веревкой, но ведь захватил же!
– Никого я не буду казнить – смущенно выдавил из себя «Величайший колдун» – И даже не собирался этого делать. А что касается Мейстера – будем изгонять из него демона. И он снова будет управлять башней.
– Кто?! Демон?! Будет управлять башней?! – глаза парня выпучились от ужаса и восторга.
– Какой еще демон?! – спохватился Илар. Ругая себя за длинный язык – Мейстер будет управлять! Демона изгоним! Тьфу на тебя!
Раздосадованный, Илар рванул на себя тяжелую дверь и вошел в столовую, больше не оглядываясь на застывшего в благоговейном восторге паренька. Он знал, чем теперь закончится дело и какие слухи пойдут после их разговора – мол, молодой маг, герой-освободитель по секрету сказал, что Башней будет управлять демон! Вот что значит неправильно построить фразу, не обдумать свои слова! Это как в заклинании – неправильно построил слова, не так сказал – и заклинание пропало даром. Или еще хуже – сотворилось что-то невообразимое.
Но в столовой вся досада куда-то улетучилось. Это тоже своеобразная магия – вдыхаешь запах пирогов, и куда только деваются мысли о плохом! Остается лишь желание впиться зубами в истекающий мясным ароматным соком кусок пирога, и на ближайшие полчаса забыть обо всем – кроме этого самого процесса поглощения и переваривания.
Нет ничего лучше, уютнее запаха хлеба и пирогов – только повзрослев, начинаешь это понимать. И не зря отец Илара считал пекарское дело самым лучшим занятием в мире, бросив ради него достаточно выгодную службу в городской страже. Возможно, он был в этом совершенно прав.
Илар прошел через первый зал – огромный, рассчитанный на несколько сотен человек, и через порог вошел в зал для магистров – они обедали отдельно от учащихся, что опять же подчеркивало высоту их нынешнего положения. Во втором зале и обстановка была побогаче – вместо скамеек и грубых столов – стулья, резные столы украшенные фигурками животных и птиц. И нагружали эти столы в первую очередь – на столах в первом зале еще только расставляли миски с кусками хлеба, а тут уже стояли блюда с румяными пирогами, выглядевшими так, что хотелось броситься, и с урчанием зарыться в кучку этих румяных «драгоценностей».
Илар знал, что Мастер печет пироги такие же великолепные на вкус, сколь и выглядевшие эталонами пирожного дела. Уж если в чем Илар и разбирался, так это в пирогах – и немудрено, ведь вырос он сыном лучшего пирожного мастера на всем имперском тракте! Ради пирогов Иларова отца специально останавливались все караванщики, что регулярно водили караваны с севера до южных краев.
На столе уже стояли кувшины с соком – вина не было. Вино – только за деньги, и в трактире. Или же у себя в комнате. Мейстер не допускал пьянства, считая его одним из главных бичей этого мира, наравне с демонами, поглощающими душу несчастного человека.
– Магистр Илар! Приветствую! – Мастер-повар был само радушие, и от одного этого у Илара зачесалось в паху. Ну вот что такое – как только разволнуется, сразу зуд в паху! Так и хочется запустить туда руку и яростно поскрестись, вонзая ногти во вспотевшую кожу! Даже сказать кому-либо неприлично!
И почему он, Илар, вдруг заволновался? Ну что такого – повар вышел лично его поприветствовать! Невелика птица! Но на душе приятно. Еще и от того приятно, что знает – совсем не всех Мастер-повар приветствует, называя по имени, и привечая ласковой улыбкой. Кое-кого он на дух не переносит, и плевать ему, что супостат даже магистр, известный своим магическим умением. Учеников же, молодняк – мастер вообще не переносил. Его воля – он бы устроил возле входа в столовую здоровенную кормушку, лил бы туда похлебку и швырял хлеб – этому мелкому скоту не место в чистой и ухоженной столовой Мастера-повара! Только пакостят, топчут, да жрут, как свиньи, совсем не ценя труд великолепных поваров Башни! А что тогда перед ними особо распинаться? Навалить им хлебова, и пусть жрут!
– Сегодня пироги удались – как никогда! А еще – гуляш из оленины! А для вас, я лично испек сладкий пирог с брусникой! Сахару в полтора раза против обычного – говорят, что сахар помогает думать, так что вам очень полезно! Но вначале – половничек супа с трюфелями и перепелиными яйцами – попробуйте, вы такого еще не пробовали!
Пока мастер говорил, перед онемевшим от неожиданности Иларом появлялось все то, о чем говорил мастер-повар, и пахло все это просто невероятно!
Илар непроизвольно сглотнул, что не утаилось от взгляда повара:
– Вы кушайте, кушайте, магистр Илар! Я вас заговорил совсем! Ну, не буду вам мешать! Потом поговорим…
Илар пропустил мимо ушей последние слова, акцентировав внимание на первых, и начал с жадностью поглощать предложенные ему яства, бывшие и взаправду просто невероятно вкусными. И только когда все предложенное было съедено, а живот Илара сделался круглым и твердым, как барабан, до него дошло – мастер-повар что-то от него хочет. И такое серьезное, что прежде решил, так сказать, подмазать.
И как только до Илара это дошло, как демон из преисподней по его душу явился Мастер-повар, ласково улыбаясь, как медведь, нашедший тушу хорошенько полежавшего на солнце дохлого оленя, убежавшего от незадачливых охотников. Окорокообразные руки Мастера терлись ладонями друг о друга, и был повар само предвкушение, как Илар двадцать минут назад возле горки свежеиспеченных пирогов.
Подсев, мастер-повар заговорщицки понизил голос, и наклонив голову поближе к уху Илара, тихо сказал:
– Могу ли я обсудить с магистром Иларом одну очень деликатную проблему?
– Хмм… – Илар хмыкнул, огляделся по сторонам, и только сейчас заметил, что зал уже начал потихоньку наполняться. В двух шагах от него сидел мрачный Эриос, с таким кислым выражением на физиономии, что от нее могли скиснуть все запасы молока, хранимые в погребе кухни. Чуть подальше – два мага из подчиненных Эриоса – тоже кислые и скучные, как штаны старьевщика. В дальнем углу, у самой стены – три мага из лекарей – в белых туниках, видно прямо с дежурства. Они смеялись, поглядывая на Эриоса – видимо обсуждали какое-то происшествие, о котором Илар пока не знал, но которое и вызвало такие кислые маски на лицах магов-биологов. Когда Илар пришел – в зале он был один, никого не было – если не считать Мастера-повара. А потом ему было не до разглядывания приходящих и уходящих – питался!
Вот чем, кстати, воин отличается от гражданского, мирного человека – это Илару всегда говорил его отец, бывший уснар городской стражи. Воин обязательно бы сел подальше от выхода, лицом к нему, чтобы всегда видеть приходящих, и если что – быстро отреагировать на опасность. Илар же слишком занят своей особой, и когда-нибудь это может довести его до беды. Нельзя уходить в себя до такой степени, чтобы не видеть происходящего вокруг. Истина, не требующая доказательства.
