– Ничего не привозится из-за границы?
– Нет. Наша единственная цель – подержать мастеров из Новой Англии. Каждая вещь есть всего в нескольких экземплярах. Эту заколку сделала женщина с острова Мартас-Винъярд. Мы уже продали немало ее работ.
– Неудивительно. Она очень красивая. – Дрожащей рукой Джули положила заколку на место и выбежала из магазина.
Дорога казалась ей одновременно бесконечной и недостаточно долгой. Она включила музыку в наушниках на полную громкость, чтобы утонуть в ней и ни о чем не думать, и медленно шагала по направлению к дому. Точнее, к месту, которое уже через пару дней перестанет быть ей домом. Она снова и снова вспоминала слова доктора Кули. «Возможно, вы не замечаете чего-то очевидного. Не нужно чересчур долго обдумывать все, что видите». Сколько же всего она не замечала! Все кусочки пазла были перед ее глазами, но она не могла сложить их в единую картину. А может быть, она догадалась обо всем много месяцев назад и просто не хотела смириться с фактами, о которых реальность кричала ей в лицо. Отрицая очевидное, она вела себя как слепая дурочка. Наверное, на нее было жалко смотреть со стороны.
Дом Уоткинсов показался ей чужим и незнакомым. Дверной замок, как всегда, не хотел поддаваться, а ступеньки скрипели в тех же местах, но все выглядело как-то неправильно. Мэтт еще не пришел со школы. Это было хорошо. Джули открыла ноутбук и, пододвинув стул поближе, начала печатать.
Финн,
Я без ума от тебя. Ты это и так знаешь, да? То, что происходило между нами, за этот год… Я даже не осознавала, что всю жизнь мечтала именно об этом. Ты помог мне стать храброй и полюбить приключения. Ты меня смешил. Ты был очаровательным, милым и харизматичным. Ты притянул меня к себе.
Я влюбилась в тебя. Я ничего не могла с этим поделать, да и не хотела. Но теперь у меня не остается выбора.
Мы оба понимаем, что притворяться дальше нет смысла.
Мы оба знаем, что теперь все в прошлом.
Я была так уверена, что знаю тебя. Знаю, каково это – быть рядом с тобой. Потому что я действительно знала. Возможно, я уже давным-давно обо всем догадалась. Не знаю, когда именно, но в какой-то момент все стало понятно. Наверное, я не хотела замечать то, что находилось прямо у меня перед носом, потому что больше всего на свете хотела, чтобы связь между нами оказалась чем-то настоящим. Теперь я вижу это так ясно, и правда ранит сильнее, чем я могла себе представить. Ты, конечно, думаешь, что я ужасно глупа, раз поверила в этот дешевый спектакль. Так и есть, ты совершенно прав. Я пошла на риск и прыгнула вниз, но ты не полетел со мной. А я так хотела приземлиться вместе с тобой, Финн. Именно с тобой.
Я буду скучать по мальчику, который присылал мне фотографии, защищал от чудовищ и разговором отвлекал от жуткой реальности застрявшего лифта. Я буду скучать по рассказам о том, как ты спасаешь диких животных, тренируешь футболистов в Гане и ныряешь с аквалангом в экзотических странах. Я буду скучать по тому, как ты смешил меня, как утешал и исцелял. Мне так сильно будет всего этого не хватать. Но сильнее всего я буду скучать по тебе. По тому, как чудесно нам было вместе.
Но, видимо, я начала скучать по тебе еще несколько недель назад. Я чувствовала, что теряю тебя. А теперь мне станет гораздо хуже.
Я хотела написать тебе в последний раз, прежде чем наша история разлетится на сотни обломков.
Она выключила компьютер и, подойдя к шкафу, выдвинула нижний ящик. Старая, застиранная футболка лежала на своем месте, и Джули провела по ней пальцами. Она словно онемела изнутри. Оставалось проверить лишь одну вещь. Чтобы знать наверняка. Чтобы и правда поверить.
Джули вышла из спальни и направилась в комнату Эрин и Роджера. Дойдя до середины, она остановилась и начала медленно поворачиваться, пытаясь найти доказательство. Его здесь не было. Но дощечка по-прежнему стояла на полке – теперь правильной стороной. Мама. Джули подумала о маленьком мальчике, который вырезал ее для матери, и о том, как мало внимания обращала на него Эрин.
В доме стояла жуткая тишина. «Как пусто и одиноко», – подумала Джули, спускаясь в гостиную. Она начала обыскивать полки, внимательно вглядываясь в корешки книг и продвигаясь из одного угла в другой. Она шагала медленно, чтобы точно не пропустить то, что находилось где-то здесь. Добравшись до последней полки, она его нашла. Фотоальбом стоял наверху, под самым потолком. Джули пододвинула стул и, встав на него, достала из-под атласа том в темном кожаном переплете. Остальные книги на верхней полке были покрыты пылью, но обложка альбома сияла чистотой.
Она немного посидела на диване, держа фотоальбом на коленях. Она до последнего оттягивала неизбежное.
Наконец она открыла его и стала осторожно перелистывать, рассматривая фотографии. Она знала эти снимки. Некоторые из них ей уже приходилось видеть. Глядя на изображения Финна, было трудно сдержать улыбку. Прекрасное лицо, одежда, красиво облегающая стройное тело, озорная улыбка. Она прикоснулась к одной из фотографий. Ей будет не хватать фантазий о том, как эти руки обнимают ее. Снимки из альбома отличались от тех, которые она столько раз пересматривала за этот год, но она все равно с легкостью их узнавала.
Хотя сердце Джули болезненно сжималось каждый раз, когда она перелистывала страницу, она была благодарна Эрин и Роджеру за то, что они хранили фотографии не на компьютере. В отличие от самой Джули.
И в отличие от Мэтта.
Эти поиски давались ей слишком тяжело, поэтому она закрыла альбом.
Прошел час, может быть, больше – Джули не знала наверняка. Скоро он вернется. Проверит почту и придет домой.
Наконец входная дверь открылась.
– Джули.
Она подняла взгляд на Мэтта и стала ждать. Прошло несколько секунд, прежде чем он снова заговорил.
– Ты обо всем знаешь, да? – Это был не вопрос.
– Да. Знаю.
Мэтт опустил голову.
– Я сам не знаю, когда все это вышло из-под контроля. Я не собирался…
– Я хочу услышать это от тебя.
– Джули!
– Произнеси это вслух, Мэтт, – громко приказала она. – Я хочу, чтобы ты это сказал.
– Я много месяцев думал, как сказать тебе. – Он поднял на нее лицо, на котором были написаны страх и грусть. – Я попытался на Рождество. Потом после Нового года. Но я уже слишком сильно в этом увяз. Надеялся, что смогу, когда ты переедешь.
– Да пошел ты. – Джули встала и швырнула в него альбом. – Пошел ты! Хватит этого дерьма. Скажи это, Мэтт! – прокричала она. – Хоть раз в жизни скажи мне чертову правду!
Он ответил не сразу, до последнего оттягивая неизбежное. Когда он заговорил, в его глазах стояли слезы.
– Финн умер.
Она кивнула. Почему-то ей стало спокойнее, когда он подтвердил то, что она и так знала.
