Графа вдруг осенила одна мысль, и он наклонился к уху миссис Асквит, чтобы прошептать:
— Пожалуйста, будьте осторожны и пока о нас ни с кем не говорите. Все произошло так быстро, что мы не успели поговорить с нашими семьями.
У Марго Асквит загорелись глаза.
Для нее не было большего наслаждения, чем первой узнавать о чьей-нибудь тайной помолвке или любовном приключении.
— Конечно, дорогой, я буду крайне осмотрительна.
Она ласково погладила графа по руке и удалилась.
Он знал; что она будет в состоянии держать эту информацию за зубами целую минуту. А потом расскажет персонально каждому из присутствующих в зале, что граф Ардвик не помолвлен с Элоизой Брук, как все думали, И что теперь его новая любовь — леди Люпита Ланг.
Даже не оглядываясь, он понял, что все Дауджеры смотрят в его сторону и перешептываются.
Граф взял Люпиту за руку и повел в сад.
Здесь между деревьями висели гирлянды китайских фонариков, и дорожки освещались снизу волшебными огнями.
Люпита была слишком молода, наивна и бесхитростна, чтобы осознавать: находиться одной в саду с молодым человеком — слишком нескромно и неосторожно. Любая строгая мама ни за что не разрешила бы дочери-дебютантке без сопровождающей покинуть танцевальный зал.
Граф был уверен, что за Люпитой наблюдают из окон, и указал ей на нескольких гостей, смотрящих на нее.
Потом граф с Люпитой вновь окунулись в фантасмагорический мир маскарада.
Люпита была потрясена, увидев костюм принца Уэльского; потом присоединилась к хохочущим над графиней Вестморлендской — она подобно Гебе несла чучело огромного орла на плечах, которое явно мешало ей танцевать.
Но самой забавной была, несомненно, американка миссис Роуленд, которая изображала музу Евтерпу, покровительницу лирической поэзии. В ее прическу были вплетены электрические лампочки; они зажигались от лиры, которую она несла в руках.
Толпы странно наряженных людей вызывали у Люпиты естественное любопытство.
А граф так увлекся разнообразием происходящего, что даже на некоторое время забыл, как чудовищно обошелся с Элоизой.
Однако позднее, когда он слышал, как люди критиковали ее за демонстрацию драгоценностей, считая это вульгарным, он понял, что поступил правильно.
«Ну и поделом ей!»— подумал обиженный граф.
Оценив прелесть Люпиты, люди перестали удивляться, что он не с Элоизой, а у него она теперь вызывала лишь отрицательные эмоции. Он вовсе не был расстроен ее решением выйти замуж за герцога.
Почти каждый танец граф танцевал с Люпитой и просил ее отказывать другим претендентам, не отвечать на их приглашения.
В результате все более крепла уверенность Марго Асквит, что они тайно обручены.
Его не удивило, когда кто-то из старшего поколения Дауджеров при прощании перед отъездом пробормотал:
— Поздравляю, мой дорогой мальчик!
В три часа утра ом наконец пожелал доброй ночи хозяйке бала и поцеловал ее.
— Знаете, Ингрэм, — сказала герцогиня, — я сгораю от любопытства, и если вы сейчас не расскажете, что происходит, я с вами никогда больше не буду разговаривать. Я не могу перенести то, что случилось, подождите меня немного. И не вздумайте забыть об этом свидании. — Она погрозила ему пальчиком.
Граф с Люпитой находились в зале, когда им сообщили, что карета подана к парадному подъезду.
Люпита любовалась огромным мраморным бассейном, в котором плавали водяные лилии, и кончиками пальцев дотронулась до белых лепестков.
Граф подумал, что она сама похожа на лилию.
Когда они сели в карету и лошади тронулись, Люпита воскликнула:
— Это было так прекрасно… так изумительно!.. У меня не хватит слов, чтобы выразить вам благодарность за такой восхитительный бал! Я буду помнить… этот вечер всю жизнь!
— После сегодняшнего вечера тебя будут приглашать в лучшие дома Лондона. Среди многих знатных людей ты будешь просто нарасхват! — заверил ее граф.
Она взглянула на него с неподдельным изумлением.
— Но почему они стали бы приглашать меня?
— Ты имела грандиозный успех, а так как многие гости знали твоего отца или слышали о нем, ты теперь вошла в списки аристократов, и от приглашений отбоя не будет.
— Я не могу… поверить в это! — сказала Люпита со слезами на глазах. — Если это произойдет, кузен Руфус узнает, где я нахожусь!
— Об этом не беспокойся! Я так поговорю с ним, что у него пропадет охота выслеживать вас.
— Но я абсолютно убеждена, что он намерен убить Джерри! Его камердинер, которого Руфус привез в Вуд-Холл, проговорился нашим слугам, что у их хозяина большие долги и он был бы рад уехать из Лондона, если из-за финансовых дел местные власти будут ему грозить тюрьмой.
Именно это граф и предполагал.
Несомненно, Руфус Ланг решил, что так или иначе он сумеет выкарабкаться с помощью денег, принадлежащих шестилетнему ребенку. Именно этот мальчик стоял между ним и графским титулом и всем, что с ним связано.
По дороге домой граф думал, как бы не совершить ошибку и предотвратить коварный замысел Руфуса Ланга.
Сидящей рядом прекрасной девушке грозила реальная опасность.
Глава 4
Люпита проснулась, когда служанка раздвигала гардины. Затем она внесла поднос с завтраком и поставила его рядом с кроватью.
— Завтрак в постели? Что за роскошь! — воскликнула Люпита.
— Его сиятельство граф приказал, чтобы вас проводили в парк, если вы спуститесь к одиннадцати тридцати.
— Я спущусь сразу после завтрака.
Она взглянула на часы над кроватью и удивилась, что как раз одиннадцать часов.
«Я быстро привыкну к лондонским порядкам», — подумала она.
Во время завтрака в комнату вбежал Джерри и пожаловался, что ему не разрешали войти, пока она спала.
— Ты лентяйка, раз спишь так долго!
— Я вчера очень поздно легла — я танцевала на балу.
Джерри это совсем не интересовало.
— У меня появилось несколько новых игрушек, ты обязательно их посмотри!
— Обещаю тебе! Я сейчас встану.
Джерри обошел ее комнату, разглядывая разные предметы. Но было видно, что он спешит вернуться к своим игрушкам.
Как мило, что граф разрешил Брэкли сколько угодно гулять в саду и не забыл дать указание экономке, какие игрушки она должна принести с чердака дня Джерри. До чего же граф внимателен! Эти игрушки хранились про запас и вот теперь оказались нужны.
«Я так счастлива, так счастлива», — повторяла про себя Люпита.
