Разгадав злой замысел Руфуса, граф стиснул зубы от ярости — вот и еще способ покончить с Джерри.
Первым его побуждением было вытащить осу — а граф не сомневался, что именно ее Руфус подложил в седло Самбо, — и растоптать ее.
Затем он передумал.
Сняв седло Самбо, он перенес его на место, где висело седло Рыцарской Звезды — молодой, горячей лошадки.
Он сделал разрез на седле этой лошади и переложил туда осу из седла Самбо, осторожно запихнув ее в отверстие. Затем вернул оба седла на их места и перевесил фонарь. Вернулся через боковую дверь и запер ее: он догадался, что Руфус пройдет через переднюю дверь и снова запрет ее.
Граф дважды позвонил в колокольчик у парадного входа, и ему отворил дверь заспанный лакей, которому мистер Бриггс приказал охранять сейф.
Войдя в дом, граф сказал:
— Я пошел прогуляться и забыл, что парадная дверь уже заперта. Простите, что разбудил вас.
— Все в порядке, милорд, — ответил лакей.
Граф дал ему гинею, и тот пришел в восторг.
— Я не хочу, чтобы ее светлость расстроилась, когда узнает, что я оказался заперт снаружи. Не рассказывай о том, что случилось.
— Обещаю, милорд, — осклабился лакей.
Граф поднялся по боковой лестнице.
В доме было спокойно.
Никто не видел, как он тихо прошел в спальню.
На следующее утро Джерри встал раньше всех и сразу возбужденно заговорил о том, как он будет ездить на Самбо.
— Ты сказала графу, что я хочу скакать с ним наперегонки? — спросил он Люпиту.
— Да, но ты должен быть очень ловок и осторожен, чтобы победить его;
— Я прошепчу на ушко Самбо, Что его победа очень важна, — сказал Джерри.
Он первым вбежал в комнату для завтрака.
Когда Люпита спустилась, все уже были за столом, Руфус Ланг — тоже. Она посмотрена на него с удивлением, так как думала, что он уже уехал.
Граф объяснил:
— Я ему сказал, что лучший поезд в Лондон идет не раньше полудня, поэтому, мне кажется, было бы справедливо попросить твоего кузена присоединиться к нам на скачках сегодня утром.
Это предложение, по-видимому, будет последним в отношениях с Руфусом, смирилась Люпита.
— Это будет лучшая память о Вуд-Холле, которую я навсегда сохраню, — ответил Руфус.
Она сочла его высказывание сентиментальным, а настроение — мелодраматическим и сосредоточилась на выборе еды.
После завтрака все четверо вышли к ожидавшим их лошадям.
— Надеюсь, вы все не будете возражать: я послал сегодня утром записку камердинеру, предупредив, что хотел бы скакать на том красивом жеребце, которого хозяин дома купил полтора года назад. Кажется, это Меркурий. А твоему кузену, Люпита, я посоветовал бы взять Рыцарскую Звезду.
— Конечно, Меркурий и Рыцарская Звезда — две наши лучшие лошади.
— Я так и думал.
Говоря это, граф наблюдал за Руфусом.
— Я сказал Самбо, что мы вас перегоним! — похвастался Джерри.
— Один только я уверен, что он тебя слушается, но гораздо важнее, чтобы граф увидел, как хорошо ты ездишь, — промолвил Ланг.
Граф помог Люпите сесть в седею Минервы.
Подходя к Меркурию, он заметил, что Рыцарская Звезда все время беспокойно двигается, — Руфус уже был в седле.
Совершенно неожиданно лошадь встала на дыбы, взбрыкнула, стала лягаться, и Руфус с трудом удержался, Не понимая, что случилось, все наблюдали эту сцену.
Рыцарская Звезда рванула вперед и снова взбрыкнула, отчаянно пытаясь ©бросить седока.
— Что случилось с Рыцарской Звездой? — спросил Джерри. — Почему она так себя ведет?
Граф ничего не мог ответить.
Рыцарская Звезда так бесилась, что самый опытный наездник не смог бы с ней справится. Она стала неуправляемой. Галопом помчалась к краю двора, где были установлены заграждения из каменных плит. Встала на дыбы и» наконец сбросила Руфуса.
Когда он упал на землю, лошадь оступилась и тяжело повалилась на него. Она перекатывалась с боку на бок, придавливая упавшего.
Наблюдая эту сцену, граф не делал никаких усилий, чтобы придержать или остановить лошадь.
Вдруг позади него раздался пронзительный крик. Он повернулся — к его ужасу, Минерва вела себя точно так же, как Рыцарская Звезда: вставала на дыбы и брыкалась.
Граф мгновенно понял, в чем дело.
Ему ночью не пришло в голову, что Ланг собирался убить не только Джерри, но и его сестру.
Со скоростью и силой атлета он бросился к Минерве, когда она попятилась назад, и стащил Люпиту с седла, крепко удерживая ее.
Как только ом это сделал, Минерва умчалась к озеру. На берегу она стала точно так же кататься по траве, как ее предшественница.
Граф прижимал к себе Люпиту, стараясь успокоить. От ужаса она чуть не лишилась сознания.
Граф взял ее на руки и поспешил к дому.
— Все в порядке, милая, ты и Джерри спасены. А убийца больше не страшен!
Она хотела узнать, что же произошло, но, будучи в шоке, не могла вымолвить ни слова.
Она вся дрожала.
Граф вошел в холл как раз в ту минуту, когда мистер Бриггс и лакей выбежали из дома посмотреть, что случилось.
Обернувшись, он увидел, что грум ведет Самбо, а Джерри в удивлении смотрит на двух других лошадей.
Граф прошел в гостиную и сел на диван, держа Люпиту на руках, как ребенка. Ее голова покоилась на его плече.
Через несколько минут она взглянула на него и спросила едва слышно:
— Что же… что же случилось?
— Как я мог оказаться таким глупцом и не понять, что кузен хотел убить вас обоих!
— Но… вы спасли меня! — прошептала она.
Он посмотрел ей в глаза и, склонившись над ней, поцеловал.
Он целовал ее так, будто не мог иначе выразить свою уверенность, что все позади.
Люпите казалось, что он держит ее где-то высоко-высоко, в небесах, над звездами… Нервная дрожь сотрясала ее тело.
Она боялась очнуться и обнаружить, что это сон…
Только когда граф поднял голову, она поверила, что все происходит с ней на самом деле.
— Вы… поцеловали меня! — сказала она прерывающимся шепотом.
— Я люблю тебя, дорогая моя! Но из-за своей глупости я едва не потерял тебя! — Он вновь приник к ней долгим, страстным поцелуем.
Она почувствовала, что ее сердце и душа принадлежат ему.
— Что же случилось? Почему Рыцарская Звезда и Минерва взбесились?
