— Ну что? Как крыша? — Сказал Серёга, рассматривая кирпич, валявшийся тут же.
— Охренеть! То есть, так… Хорошо конечно, круто.
— Видишь, как обещал. Меня сюда вечно пускают. Потому что я веду себя нормально. А так, для остальных закрыто.
— Ого! И часто ты здесь бываешь?
— Почти всегда, после школы и на каникулах. Уже даже скучно. Вот тебя позвал, чтоб хоть повеселее.
На самом деле Серёга был второй раз на крыше своего дома. И то, ему чудом удалось проскользнуть в момент, когда замок почему-то сняли.
Ведь по распоряжению администрации района, доступ на чердак должен строго контролироваться управляющей компанией. Но обо всем, об этом Сергей предпочел промолчать.
— Блин, люди такие маленькие! И ветер такой! Даже страшно. А если подойти на край, то капец наверное… — Не смог скрыть порции восторга Мишка.
— Ну, на край не надо. А то ещё подумают, что ты того — суицидник. Давай лучше в бинокль посмотрим.
— Точняк!
Мишка взял небольшой бинокль, который был захвачен из дома. Прислонил его к глазам, покручивая колёсико.
— Ну!
— Что ну?
— Видишь там чего?
— Так… Немножко.
— Блин дай посмотреть, может, я увижу.
Серёга забыл о своих взрослых манерах, в нетерпении вытянув руки.
— Ну, на, на! Все равно фигня. Здесь какой-то телескоп нужен.
Серёга молча схватил бинокль. Потом приблизился к краю крыши, забыв про собственные наставления. Около минуты он пристально смотрел через линзы.
— Обалдеть, Михон! Летающая тарелка! Прям отчётливо видно, — в итоге заявил он.
— Блин, а я пятно только какое-то засек. Я и так его вижу.
— Э, уметь надо. А знаешь, что там за пришельцы? — Последнюю фразу Серёга произнес таинственно.
— По Ютубу говорили…
— По Ютубу все врут! На самом деле — это такие люди, у которых кишки живые, как змеи. Они выпрыгивают и душат любого. Много кого задушили.
Мишка побледнел, оглядываясь по сторонам.
— Типа они нас убьют?
— Ну их там с огнемётов всяких мочили. Думаю ни фига.
Мальчики замолчали. Серёга сел рядом с другом. Вместе они завороженно смотрели вдаль.
— А как их кишки из живота выходят? Ну, чтобы душить, — произнес Миха.
— У них такой разрез есть на пупке, как женская писька.
— Чего!?
— Ну, дырка такая, откуда они достают эти… свои змеи.
— Да уж блин, интересно, какая там писька.
— Ты что телок голых в порнухе не видел?
— Нет. То есть да. Но у инопланетян как…
Миха покраснел. Он действительно не мог представить ничего внятного. Но показывать это перед другом не хотелось.
— Ладно, подрастёшь, узнаешь, — заявил Серёга.
— Мы так-то ровесники.
— Вот именно, что так-то! Хватит уже об этих гадах. Я сейчас подойду к самому концу крыши, ближе чем только что было. Возьму бинокль, и буду смотреть. А ты будешь страховать, чтоб я не свалился. Может так мы получше тарелку увидим.
Мишка мало что понял, но воодушевленно кивнул. Серёга взял бинокль. Широко шагая по раскалённому покрытию, направился к самому «обрыву».
Действительно, сейчас он пересек условную черту, на которой стоял недавно. Теперь его ноги оказались всего в нескольких сантиметрах от края.
Миша подошёл сзади, чувствуя нарастающий страх.
— Нет, блин, не то. Надо на что-то залезть. Сейчас из кирпичей горку сделаем. Я стану на нее. Ты держать будешь. И тогда точно увидим.
— Может, не надо, Серег? А то грохнемся.
— Сегодня можно! Это специальный случай. Не грохнемся, давай кирпичи!
Мишка случайно взглянул вниз. Ему стало тошно. Чувство тревоги предательски сдавило виски. Казалось, что тут не три этажа, а все двадцать. Будто даже в большом городе нет таких высоких построек.
— Да твою ты, сука! Серёжка! Куда гад залез!? Смерти моей что ли хочешь, паскуда!? Это ещё кто с тобой!? — Раздался истеричный, женский голос.
Серёга ахнул и пошатнулся. Потеряв равновесие, тело наклонилось в сторону пугающей пустоты. Холодной рукой, рефлекторно, Мишка сделал молниеносный выпад, схватив друга за одежду.
Тот вцепился в руку приятеля мертвой хваткой. И оба школьника упали на горячую, черную плоскость, чудом избежав полета с крыши.
— Бин, капец, мамка! Спасибо, что меня спас, брат! — Произнес Серёга, чувствуя, как сердце барабанит по ребрам.
— Я же говорил, свалимся.
— Да это мамка все виновата. Если что, ты меня сюда позвал, на крышу! Понял? А то я ремня получу, — дробью протараторил Сергей.
Полноватая женщина в светлых джинсах, матерясь, выбралась на крышу. Глазами озлобленной кошки онаискала добычу.
Это было явно не к добру. Хотя детство без хорошей взбучки: не детство. Не так ли?
* * *
Подозрительно долго в кабинет никто не входил. Дело шло к вечеру. Проскурин чувствовал, что тело начало затекать. Может его решили взять измором? Он будет сидеть в наручниках, пока не умрет. Бред. Хотя, от доведенного до отчаяния госаппарата можно ожидать многого.
— Господи, в туалет бы хоть отпустили… Знал бы, что такие изверги, я бы… Хотя, что бы я на хрен сделал? — Подумал учёный, глядя в опостылевшее за день окно.
Захотелось упасть вместе со стулом, кричать, биться в истерике. Привлечь к себе как можно больше внимания! И лишь полная нелогичность такого поступка заставляла сидеть относительно смирно.
— Сука, лучше б я сдох ещё под теми завалами, — вслух произнес Дмитрий Геннадьевич.
Как вдруг дверь открылась. В комнату вошёл майор. Неужели ударит? Со спины, здоровенной дубинкой! Переломает шею к чертовой матери!
Нет, куда более странно. Майор резким движением отомкнул наручники, освобождая кисти заключённого.
— Ох, на хер, — выдохнул Проскурин, не стесняясь в эмоциях.
— Я свободен? Все? Меня сказали отпустить?
Учёный встал со стула, но тут же плюхнулся обратно, потому что ноги ужасно ныли.
— Не совсем. У вас ещё посетитель.
— Кто?
Профессор судорожно перебрал в голове список тех, кто может его навестить. Пресса, высокий чин из правоохранительных, адвокат, сам президент.
Президент вряд ли. Президенты дважды не приходят.
— Черт, как же ноги болят. Меня так долго ещё не держали.
Проскурин принялся массировать колени онемевшими руками. Дверь в помещение открылась. На этот раз учёный смог обернуться.
