– Я же тебе говорил, – сказал Вэн немного громче, чем следовало.
Их родители подняли головы.
Мистер Грей выглядел слегка раздосадованным.
Мама ослепительно улыбнулась.
– Джованни! – пропела она. – Почему бы вам с Питером не накрыть стол? Покажи ему, где у нас всё лежит.
Вэн повёл Питера к шкафчику с приборами. Когда они проходили мимо доски для резки, мама быстро чмокнула Вэна в макушку. Мистер Грей проигнорировал их обоих.
Вэн с Питером разложили на маленьком столе ножи и вилки. Из динамиков лилась музыка, и Вэн не мог разобрать ни слова из тихого разговора мамы и мистера Грея, хотя он несколько раз услышал мамин смех, похожий на колокольный перезвон. Он покосился на Питера.
Питер стоял, понурившись. Его лицо ничего не выражало, а глаза больше не казались ледяными. Сейчас они выглядели просто… мокрыми. Впервые Вэн ощутил к нему не то чтобы симпатию, но нечто теплее и мягче, чем неприязнь. Однако, прежде чем Вэн сумел сформулировать, что же он чувствовал, в дверь опять постучали.
– Интересно, кто бы это мог быть! – пропела мама. – Мы определённо больше никого не ждём!
Вэн смотрел, как она открывает дверь.
– Ингрид Марксон? – спросил курьер. – Вам кранты.
Он протянул ей букет белых лилий и быстро ушёл.
Вам кранты? Вэн мысленно перетасовал звуки. Вам цветы. Вот что сказал мужчина. Но сердце Вэна успокоилось далеко не сразу.
– Очередной поклонник, Ингрид? – спросил мистер Грей.
Мама Вэна рассмеялась.
– Я бы сильно удивилась. – Она достала из-за обёртки маленький конверт. – О, они от мистера Фэлборга! – Она улыбнулась Вэну и мистеру Грею. – Вы с Айвором Фэлборгом старые друзья, не так ли, Чарльз? Он пишет: «Счастлив более тесному знакомству с вами и вашим сыном, спасителем дроздов». Как это мило! И, Джованни, он вложил тебе записку.
Мама отдала Вэну второй, совсем маленький конверт.
На нём аккуратным элегантным почерком было написано: «Мастеру Джованни Марксону».
Вэн открыл конверт.
Мой друг. Никто больше не должен это прочесть. Приходи ко мне домой как можно скорее. ТЕБЕ ГРОЗИТ СТРАШНАЯ ОПАСНОСТЬ.
13
Ещё больше незваных гостей
В ту ночь Вэн никак не мог заснуть.
Сняв слуховые аппараты, потушив ночник и соорудив баррикаду из подушек, он свернулся клубком в центре кровати и постарался отключить мозг.
Но тот раз за разом включался снова.
«Мистер Фэлборг наверняка имел в виду Коллекционеров, – говорил его мозг голосом, очень похожим на голос фарфоровой белки. – Это из-за них ты в опасности, верно?»
«Конечно, – ответил Вэн. – А теперь замолчи и дай мне поспать».
«Но что, по-твоему, это значит – что ты в опасности? – не унимался мозг. – Что они с тобой сделают? Бросят в ту пропасть? Или ещё что хуже?»
«Я правда не хочу об этом думать, – взмолился Вэн. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, ПЕРЕСТАНЬ».
На пару секунд мозг утих.
Затем, когда Вэн уже хотел закрыть глаза, он спросил:
«Помнишь, что было написано в записке Гвоздя? Что если ты не вернёшься к Коллекционерам, то станешь их врагом? Тебе придётся вернуться. Но вдруг это ловушка? Думаешь, стоит рассказать обо всём мистеру Фэлборгу? И как он вообще узнал, что ты в опасности? Может, он всё знает о Коллекционерах. Он может знать, что тебе сказали за ним следить. Что, если он хочет тебя обмануть? Может, тебе стоит спрятаться? Или убежать? Но куда?»
К этому моменту Вэн уже спрятал голову между двумя подушками, закрыл глаза и стиснул зубы. Но, разумеется, это не заставило голос замолчать, ведь он раздавался внутри его головы.
«Что ещё могут прятать Коллекционеры? Как думаешь, что там внизу, в Хранилище? Эй. Эй, ты не спишь? Эй!»
Вэн зажмурился ещё сильнее.
«Эй! Эй, Вэн? Эй, Минивэн? Эй. Эй. Эй».
Голос в его голове зазвучал иначе. Он стал тоньше. И заговорил быстрее. И Вэн никогда бы не назвал себя Минивэном.
– Эй. Ты не спишь? Или ещё спишь? А сейчас? Эй. Эй, Вэн. Эй. Эй. Эй.
Что-то маленькое и немного влажное прижалось к лицу Вэна. Он убрал с головы верхнюю подушку, открыл глаза и обнаружил себя нос к носу с серебристой белкой.
– Барнавельт? – прошептал Вэн. – Как ты здесь оказался?
– Я белка, – ответил Барнавельт.
До Вэна дошло, что он отлично слышал его голос даже без слуховых аппаратов, прямо как тогда, с крысами Гвоздя. Всё же он подполз к краю постели и потянулся к прикроватному столику.
– Я могу взобраться почти по чему угодно, – продолжила белка, перепрыгнув следом за ним. – Кроме стёкол. И зеркал, но они вроде как тоже стёкла. И один раз я упал с телефонного провода, но он был обледенелым, так что это не считается. Эй, это твоя кровать?
– Да, – сказал Вэн, надевая слуховые аппараты на уши. – Это моя кровать.
– Ничего. – Барнавельт подпрыгнул для пробы. – Пружинистая. Спорим, я смогу… Эй! У тебя на постельном белье космические корабли?
Белка опять запрыгала на месте.
– Барнавельт, – вмешался Вэн. – Ты здесь, чтобы шпионить за мной? Потому что у меня ещё не было шанса сделать то, о чем просил Гвоздь, но…
– Шпионить за тобой? – Барнавельт перестал прыгать. – Конечно, нет. Я собираю желания, а не информацию. За этим стоит обращаться к паукам. Я не могу долго сидеть неподвижно, как они.
– Тогда… зачем ты здесь?
– Зачем я здесь? – повторил Барнавельт. Он рассеянно обозрел комнату. – Зачем я здесь?
– Может, ты пришёл о чём-то меня предупредить, или что-то взять, или…
– Галька! – воскликнула белка. – Точно. Вот оно. Ты ей нужен.
– Для чего?
– Поговорить. Она снаружи. – Белка перепрыгнула с кровати на подоконник и сунула нос в щель. – Видишь?
Вэн вылез из-под одеяла и поспешил к окну. В тени крыльца пряталась девочка в слишком большом для неё пальто.
– Это ловушка? – прошептал Вэн.
Белка моргнула.
– Что ловушка?
– Это. Чтобы выманить меня на улицу. Чтобы меня опять кто-нибудь похитил?
– Я так не думаю, – ответил Барнавельт. – Но я мог упустить эту деталь.
Вэн ещё раз выглянул в окно. Все фонари горели, и луна заливала улицу светом, отчего тротуары казались серебряными. Никакие подозрительные силуэты в длинных тёмных пальто не таились у порога, по крайней мере он ни одного не заметил.
– Ладно, – решился он. – Я только надену халат.
