Я вновь касаюсь его губ. Целую сама, позволяя его рукам исследовать моё тело, касаться груди, поглаживая соски сквозь тонкую ткань белья. Я целую его долго и сильно, чтобы вдоволь им насытиться, хотя сомневаюсь, что это вообще возможно.
Внизу живота творится что-то невообразимое, чего я никогда не испытывала раньше. Желание, чтобы он владел мною такое сильное, что я начинаю чаще тереться бедрами о его выпуклость до тех пор, пока тело не начинает неметь, а затем сотрясаться словно от лёгкого удара тока. От неожиданности громко вскрикиваю. Впиваюсь пальцами в сильные плечи Артура и тяжело дышу.
— Что… что это было? — шепчу ему в висок и меньше всего хочу заканчивать наше безумство.
Но понимаю, что после родов прошло слишком мало времени, чтобы продолжать дальше.
— И откуда ты такая взялась, Настя? — смеется Артур, убирая за ухо мои непослушные волнистые волосы.
Щёки покрываются горячим румянцем, а из детской комнаты слышится настойчивый плач сына. Замираю на месте, словно нас поймали с поличным.
— Это хорошо, что нас прервали, — произносит Артур, поглаживая мои обнаженные бедра. — Сам бы я не смог остановиться.
Глава 36
Настя.
— Тихо-тихо, ну… чего ты? — прижимаю к себе сына и медленно расхаживаю по комнате. — Я здесь, я рядом…
Успокаиваю Алёшку, но меня саму бы кто успокоил. Сердечный ритм явно нарушен, дыхание неровное и сбитое. Волосы растрепаны по лицу, а расстегнутое платье и вовсе оголяет грудь.
Если бы не сын, которого нужно держать, я, наверное, прыгала бы до потолка от радости. Но так как мои руки заняты, всё что мне остается, это тихонечко скулить от распирающих меня эмоций.
Слышу в коридоре тяжелые шаги Артура, звук закрываемой двери в комнате по соседству. Понимаю, что он вернулся к себе, отдыхать. Это немудрено, потому что уже слишком поздно, а кому-то завтра рано на работу.
Осторожно кладу Алёшку на свою кровать, снимаю с себя нарядное платье и, переодевшись в домашнюю одежду, забираюсь к сыну и прикладываю его к груди. Запах его макушки немного приводит меня в чувство, и я расслабляюсь.
Уснуть у меня не получается ни через час, ни через два. Я то глупо улыбаюсь во весь рот, то чувствую как внутри меня всё сжимается от приятных воспоминаний. Его руки, которые были всюду, губы, которые ожесточенно и жадно меня целовали. И его запах, которым я пропиталась насквозь… Я не знаю, выберет ли меня Артур, но я уже его для себя выбрала.
Ближе к утру усталость все же берет своё и я ненадолго засыпаю. Открываю глаза ровно в семь, когда слышу шум в коридоре. Как себя вести рядом с Артуром не знаю, но понимаю, что очень сильно хочу его увидеть. Прямо сейчас, не оттягивая нашу встречу к вечеру. Надеюсь, что пойму всё по его глазам. Всё то, что он ко мне чувствует. Перекладываю сытого Алёшку в кроватку, расчёсываю волосы и выхожу из комнаты.
Похоже, Артур куда-то торопится. На нём белоснежная рубашка и идеально выглаженные чёрные брюки. Он разговаривает, прижав к уху телефон, и делает несколько глотков свежезаваренного кофе, запах которого витает по всей квартире.
— Примерно через час буду, — сообщает собеседнику.
Я неловко шагаю по ковру и останавливаюсь напротив него, жалея о своём скоропалительном решении выйти. Но мучительное ожидание не для меня. Когда Артур наконец замечает, что я стою и смотрю на него, его серьезный и хмурый взгляд вдруг наливается теплом. Ну или мне очень-очень хочется так думать. Он коротко прощается с собеседником, отключает телефон и кладёт его на кухонный гарнитур.
— Доброе утро, — киваю ему. — Ты… даже не позавтракаешь? Я могла бы приготовить что-нибудь на скорую руку…
От волнения кусаю губы и нервно тереблю края платья. Голос мой по привычке дрожит, а по спине пробегает незнакомый холодок. Чувствую себя будто бы под прицелом — Артур склоняет голову немного набок и несколько секунд молча рассматривает меня. Начинает с ног, проходится по линии талии и заканчивает осмотр глядя в мои глаза. Как всегда, открыто и без двойных намеков, вызывая у меня легкое смущение и волнение.
— Подойди ко мне, — произносит негромко, но достаточно отчётливо, чтобы я услышала.
Его руки находятся в карманах брюк, скулы плотно сжаты, а лицо не выражает никаких эмоций, и я не могу понять сейчас, чего он действительно хочет. Глупая, хотела вот так просто разгадать его… Он взрослый мужчина, который умеет контролировать свои чувства. Это у меня на лице всё написано.
Становится страшно, вдруг он опять откажет мне как после новогодней ночи? Скажет, что между нами огромная разница в возрасте и наш поцелуй был не больше, чем временным помутнением рассудка? Кажется, что ещё одного отказа я просто не переживу.
Делаю несколько несмелых шагов к нему навстречу и громкой ойкаю, когда Артур берёт меня за кисть руки и вплотную притягивает к себе. Я почти тону в его объятиях. Цепляюсь руками за плечи, провожу кончиками пальцев по рубашке, ощущая под ней сильные мышцы груди. Заглядываю в его карие глаза и пытаюсь понять, что это означает. От Артура пахнет терпким парфюмом и мятной зубной пастой. Он несколько секунд смотрит на меня вблизи, а затем, склонившись, целует.
Уверенно приоткрывает языком мои губы и, обхватив ладонями лицо, непозволительно долго ласкает меня. В голове кружится, а бабочки внизу живота ликуют от радости. Всё, что происходит между нами не просто так, теперь я это знаю.
— Вот теперь доброе утро, — произносит Артур, отстраняясь от меня.
Он бросает беглый взгляд на часы и ещё раз напоследок целует. Коротко, запоминающее, пьяняще.
— Закажешь что-нибудь на ужин? — спрашивает он, направляясь в прихожую.
Меня вновь окутывает эйфория и на секунду кажется, что всё это неправда. Но только на секунду.
— Я приготовлю, — отрицательно мотаю головой. — Хочу готовить для тебя сама. Каждый день.
Артур.
— Мне на два дня всего, Артур. Выручишь? — Игорь проходит по кабинету и занимает место напротив меня.
— На два дня выручу, — согласно киваю ему в ответ и подписываю бумаги на разрешение использования транспортных средств компании.
Он коротко благодарит меня, но покидать кабинет не спешит, хотя дел у меня накопилось по горло и разговаривать не о рабочих моментах я сейчас не настроен.
— Ты как вообще? Видел Максима на днях, он рассказал мне, что та девочка с его ребёнком живёт теперь у тебя, — в глазах Игоря плещется неподдельный интерес и он активно играет бровями при этом. — Признавайся, потрахиваешь её?
— Ты идиот, Гоша, — комкаю клочок бумаги в руках и бросаю в товарища.
Он ловко уворачивается, но не перестает ехидно улыбаться.
— Что? У тебя стоял на неё, я же помню, — шепчет Игорь. — А теперь она живёт в твоей квартире. И что по-твоему я должен думать?
