– Заранее я и сам не знал, – пробурчал брат и добавил поспешно: – Родится у меня сын, тогда закажу. Только Люба равнодушна к бирюлькам. Это тебе не Майя.
"Вот и пойми этих мужиков! – мысленно воздела она руки к небу. – Любишь украшения– плохо, не любишь – простушка».
Потом долго обедали и взахлеб рассказывали новому человеку старые, давно известные байки о жизни клана. Маша потянулась за телефоном и набрала Витольда.
– Ты скоро приедешь? У нас свадьба! – весело закричала она в трубку.
– Я уже подъезжаю, – пробурчал Стрельников. – А приехав, объявил, что умер Валера Гурьянов. Майя вместе с Эльзой осталась в городской квартире.
Маша, тяжело вздохнув, вспомнила сами похороны. В фойе областного театра устроили гражданскую панихиду. Около гроба выставили два рядка стульев, где уместились все родные и близкие Валеры Гурьянова. Майя в черном закрытом платье-футляре, выгодно подчеркнувшем фигуру, строгий и серьезный Витольд, обе его сестры и она сама и Анька Владыкина. Сзади сидели Гурьяновские родственники, но убитая горем вдова в их сторону даже не взглянула, зато порыдала на плече у губернатора. Подходили еще какие-то люди, соболезновали. Но Маша их уже не запомнила, именно в этот момент ее за руку схватила Анька.
– Я продаю свою долю в АРХМе. Тебе интересно?
Маша кивнула, и после гражданской панихиды Владыкина вручила ей проект договора, вложенный почему-то в рекламный буклет компании.
"А ведь Стрельников прав, – отметила про себя Маша. – Анютка полный комплект подготовила для стороннего покупателя. Сам договор и изделия во всей красе".
Она благодарно чмокнула Витольда в щеку.
– Я вот думаю, – улыбнулся он. – Ева что-то нас спокойно отпустила.
– Только ты ее раз двадцать заверил, что мы ее не бросим, а я сто двадцать поцеловала перед отъездом, – усмехнулась Маша. – Да и собака отвлекла.
– Мне казалось, дети выберут щенка. А они взяли брошенного хозяевами пса. Пожалели.
– Зато теперь Бинго дарит им любовь и благодарность. А мы с тобой преисполнены гордости за их поступок, – рассмеялась Маша и серьезно добавила: – Я очень тебя прошу, Вит, пригласи на обследование Лиду. Она все время говорит о надвигающейся смерти и Сережку просила не оставить Надю.
– Из уважения к тебе и к Серому я приложу все силы. Но эта дура, твоя сестра, должна сама изъявить желание. Можно привести лошадь к водопою, но трудно заставить ее пить, – пробурчал Стрельников. – А Лидка упрямей барана.
Глава 40. Часть 1.
В Питере зарядил дождь. И Маша, выйдя от нотариуса, быстро добежала до ближайшего кафе. Заказала латте и круассан. Открыла договор и снова вчиталась в строки, где черным по белому говорилось, что именно сегодня она, Стрельникова Мария Васильевна, стала полноправной владелицей "АРХМы". Бизнесвумен, ёшкин кот! Хотелось тотчас же праздновать. Пойти с Витольдом в какой-нибудь ресторан, а еще лучше заказать еду в номер и завалиться в постель, прихватив с собой бутылку шампанского. Но мужу даже позвонить нельзя. Не имеет смысла, пока идет операция, а потом он сам наберет, поинтересуется прошедшей сделкой.
Она степенно пила латте из большой стеклянной чашки, наблюдая, как по окну стекают крупные капли дождя, как прохожие и туристы спешат по своим делам, отгородившись от мира и небесной влаги разноцветными зонтами. Словно отряд инопланетян, мимо прошагала группа китайцев в целлофановых голубых плащиках.
На столе требовательно зазвонил сотовый.
– Да, Лида, – обрадовалась Маша и принялась тихонько рассказывать о сделке. – Никак не пойму, почему Аня продать решила…
– У каждого свои причины, – хрипло протянула сестра и, смеясь, добавила: – Сейчас с Надей беседовала. Все разговоры только о собаке. Даже представить не могу, чтобы папа пошел на поводу у детей.
– Это не дети, это партизаны, – хмыкнула весело Маша. – Они и Витольда уломали.
– Надя мне все уши прожужжала, что он самый добрый человек на Земле, представляешь?
– Он хороший, Лид, – мягко заметила Маша. – Дети его очень любят. Только вы между собой что-то поделить не можете.
– Защищаешь? – добродушно пробормотала сестра в трубку.– Правильно делаешь. Это твой мужчина.
– Надолго ли? – пробурчала Маша. – Все боюсь, как надоест ему…
– А ты позови, вернется обратно. Ты недавно звала его, своего суженого. Он и примчался.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Маша. – Я никому не рассказывала.
– Ты неосознанно применила магическую технику. А я просто увидела, – глухо рассмеялась сестра и, поняв, что Маша лишилась дара речи, добавила успокаивающе: – Ты имеешь полное право, Маруська, это же твой мужчина. А ты все-таки внучка бабы Нади, считай, это она тебе помогла. И перестань бояться, Стрельников тебя не бросит. Он, хоть и редкая скотина, но искренне раскаивается перед тобой. А тебе, Машунька, остается только верить. Обещаешь?
– Конечно, но не все зависит от меня, – протянула Маша в трубку. – Даже не верится, что я имею над ним столько власти.
– Имеешь, ты же его жена. Всегда помни об этом.
– Ага, – легко согласилась Маша и, попрощавшись, нажала отбой. Латте в стакане закончился, равно как и дождь за окном. Она вышла на улицу и побрела в сторону Спаса на Крови, издалека любуясь разноцветными куполами.
«Можно в Русский Музей зайти, а потом в собор», – мысленно решила она, когда в кармане зазвонил мобильник.
– Я уже освободился, мое сердечко, – промурлыкал Витольд. – Где ты сейчас?
– Собиралась зайти в музей, – пробормотал Маша.
– Ты же хотела в Исаакиевский сходить, – не спросил, а уточнил Стрельников. – Давай там встретимся минут через двадцать. Я уже еду.
– Хорошо, – тут же согласилась она и, с тоской глянув на видневшийся неподалеку Спас, развернулась и заспешила к Исаакию.
Витольд спешил по Большой Морской, меряя улицу широкими шагами. Операция закончилась, не начавшись. Пациент в последний момент категорически отказался, заявив, что продолжит лечение у гомеопатов.
«Что же побуждает людей отказаться от врачебной помощи и вверить себя в руки шарлатанов? – мысленно сокрушался Витольд. – Медицина – самая древняя из наук и самая молодая в то же время. Ничего не стоит на месте. Новые открытия помогают лечить болезни, ранее считавшиеся смертельными. Тот же «Да Винчи» уже в космос летал, а все же находятся люди, пренебрегающие врачебными знаниями и спешащие к целителям, гомеопатам и, прости Господи, натуропатам. Сколько же развелось «специалистов», желающих нажиться на чужом горе? А с другой стороны, приходит человек к врачу и жалуется на головную боль. И доктор наш среднестатистический, замороченный всякими формулярами и инструкциями, вынужденный заполнять истории болезни, лечит тупо головную боль, немало не побеспокоившись о причине. Иногда при этом смазывая картину заболевания. Те же китайцы лечат комплексно весь организм, – вспомнил Стрельников, глядя на группу китайских туристов.– Обидно, конечно, что больной выбрал лечение у прохиндеев. Эх, столько времени коту под хвост, – мысленно посетовал он, но тут же одернул себя. – Зато погуляем с Мэри по Питеру».
