– Себе промой, Стрельников, – отмахнулась Маша. – После анализ на гельминтов сдадим, и все.
– А она часто песок ест? Может, ее врачу показать? Эндокринологу? Давай я завтра на прием запишу.
– Ты лучше сам к психиатру запишись, – фыркнула жена, вручив ему сначала полотенце, а затем и саму Еву. И уже серьезно добавила: – Там стекла не было?
– Да нет вроде, – пробурчал Стрельников, снова обругав себя, что даже не посмотрел. – Я сейчас схожу, гляну и пробы возьму. А завтра сдам в СЭС на анализ, – предложил он. – И, передав дочку жене, опрометью кинулся обратно на пляж.
Вернувшись через несколько минут, Витольд положил в машину кулек с песком и через гараж вошел в дом. В гостиной слышались звуки стрелялки: Ленька с Сергеем играли в приставку, а на диване восседал Чапай и с умным видом пялился на «поле боя». На кухне Агата и теща учили Мэри уму-разуму. Он остановился в коридоре и прислушался.
– Двое детей, Маша, ты просто обязана, – настаивала на своем мамОля. – Отец такие коники выкидывал. Всему полку тошно становилось, а мне в первую очередь. Да и ничего, всю жизнь вместе прожили.
– Я не хочу, мам. Не хочу жить во вранье, не хочу прощать подлости. Нам с детьми и так хорошо.
– Ох, Маша, – тяжело вздохнула Агата. – Решать, конечно, тебе. Но без мужика в доме трудно придется.
– За два года мы справились, – парировала Мэри. – И вы помогаете. Вы же нас не бросите?
В ответ Витольд услышал возмущенные возгласы своей старшей сестры и тещи.
– Да поймите, сейчас время другое, – продолжала терпеливо разъяснять жена. – Может, я и зарабатываю меньше Витольда, но мы ни в чем не нуждаемся. Но никто не станет убеждать, что он возвратился в семью навсегда. Ты уверена в этом, Агата? А ты, мама?
Собеседницы хором ухнули что-то невразумительное.
– Мне за эти два года многое стало ясно. Муж –понятие временное. Витольду я ни на грош не верю. А сейчас опять раскрыть душу и сердце и со страхом ждать, когда мои чувства растопчут, я не хочу. Понимаете?
– Понимаем, Машенька, – затянула свою песню Агата. – Но хотим, чтобы дети росли с родным отцом, а не с отчимом.
– Да не будет никакого отчима, – фыркнула Маша. – Я второй раз замуж не собираюсь. Какая необходимость? Заведу любовника или двоих. У Стрельникова две любовницы, а у меня – два любовника. Эх, заживем!
– Хватит глупости болтать, – строго оборвала мамОля и заметила тихо: – Отец тебе не позволит.
– А откуда он узнает? – рассмеялась Маша. – Я у него увольнительную подписывать не собираюсь.
Витольд стоял в коридоре, прислонившись затылком к стене, и слушал феминистские речи своей супруги. Хотелось ворваться на кухню и залепить ей рот… поцелуем.
«Два любовника! – мысленно ужаснулся он. – Даже не мечтай, дорогая!»
– А чего вы так переполошились? – снова фыркнула Мэри. – Вам-то что? Как ваша жизнь улучшится, если я пущу обратно Витольда?
– Мы беспокоимся о тебе, – пробормотала мамОля.
– И о нем, – тут же встряла Агата. – Он тебя любит.
– Я вас умоляю, – хмыкнула Мэри. – Нет никакой любви, и в природе не существовало. Мой муж любит только себя. Свое павлинье величество. Это в восемнадцать я верила, сейчас даже не надейтесь.
– Глупости болтаешь, – быстро одернула мамОля. – Он любит тебя и детей.
– Я этого не ощущаю, – отрезала жена. – Дети тоже. Подарки еще не любовь. Ева прекрасно манипулирует его чувством вины. А это неправильно.
– Вот и пусти его обратно, – вставила Агата. – Пусть узнает, какой настоящий отец.
– Царь горы? – уточнила Мэри. – Не хочу. Мне с трудом удалось из того ужаса выкарабкаться. Еще раз поверить предателю? Нет.
Глава 10. Часть 2.
– Отец тоже не сладкий сахарок, – начала мамОля свою любимую песню.
– Папа тебя спас, и этим все сказано, – пробормотала жена. – Витольд ничего героического не совершил. Думает только о себе. А семья – так, придаток к имиджу. По статусу положена жена и дети, ну и баб целый хоровод.
– Но он же вернулся… – принялась уговаривать Агата.
– Куда и зачем? Можешь мне ответить? А самое главное, сроки. Когда это представление подойдет к концу? Ну, чтобы я могла детей предупредить заранее. Типа папа улетел и обещал вернуться. Карлсон, блин.
– Не ругайся, – тут же сделала замечание теща и добавила: – Агата, посмотри, бульон закипел? Может, уже пора картошку загружать?
– Пойду гляну, как там Ева, – пробурчала Мэри и выскочила в коридор.
Увидев мужа, опешила.
Он схватил ее за руку и притянул к себе. Впился губами в ее губы.
«Никогда бы не подумал, что бывают злые поцелуи», – сам себе заметил Стрельников. Но этот вышел именно таким. Требовательным и властным, будто Витольд заново устанавливал свою власть над женой, брыкающейся в его руках.
Он усилил натиск, и она сдалась. Всего лишь на минуту, а потом, оттолкнув, устало пробормотала:
– Сбавь обороты. Ты меня достал.
– Даже не надейся, – прохрипел он. – Ты моя жена.
– Знаешь, Витольд, – Мэри заглянула ему в глаза и прошептала:– мне этого никогда не забыть.
Сейчас, подъезжая к дому, Стрельников сердился на себя, что не смог совладать с собой и полез целоваться. Злился на жену, посмевшую усомниться в его любви.
«Я докажу тебе, милая, – мысленно пообещал он. – Не отвертишься».
Уже у самого подъезда у Маши пиликнул телефон. Она оглянулась на мужа, вынимавшего Еву из машины, и быстро написала в ответ:
«Когда?»
Трубка тут же отозвалась трелью. И снова Витольд услышал хриплый мужской голос, пролаявший что-то в ухо жены.
– Хорошо,– согласилась Мэри с собеседником и отключила связь.
Поднимаясь по лестнице, он разрабатывал план, как вывести жену на чистую воду. Но все пошло прахом, стоило лишь только оказаться в квартире. Мэри поставила на пол пакеты с Агаткиными разносолами и коротко бросила сыну:
– Мне нужно уехать ненадолго, присмотри за сестрой.
Она быстро развернулась и вышла из квартиры. Витольд услышал, как застучали каблуки на лестнице.
– Совсем от рук отбилась, – проворчала Эльза, забирая пакеты на кухню.
Ему хотелось закричать, броситься следом. Не пустить. Но на руках безмятежно спала Ева. Витольд прошел в детскую и аккуратно положил дочку на диван. Снял сандалии с бабочками, накрыл пледом.
Руки чесались разбить что-нибудь, но он сдержался. Прошел в комнату к сыну.
– Ты знаешь, куда мама поехала?
– Да, – коротко бросил Леня и уткнулся в планшет.
