– Так и есть, – пробурчала Маша себе под нос. – Мелкие бриллиантики двух тонких бантов, примостившихся по краям цельного аквамарина, Кирилл заменил более крупными камнями. Получилось дорого-богато, но безвкусно.
– Зайди, – попросила она, пытаясь сохранить спокойствие.– Мы не можем под своей маркой выпускать такое вульгарное изделие. Ты же понимаешь это, Кирилл? – со вздохом начала Маша.
– Клиент захотел, – хмыкнул тот, развалившись в кресле. – И Анна Владимировна велела заменить.
Маша, схватив эскиз, кинулась в кабинет к компаньонше. Далеко бежать не пришлось. Анька Владыкина стояла посреди приемной и тихо беседовала с Костиком-Супер-котом.
– Ань, ну как же так? – выдохнула Маша. – Ставить товарный знак на такое изделие -угробить марку!
– А что такого? – пропела Владыкина. – Давай без него продадим? Клиенту не понравилась алмазная россыпь. Заявил, что он не лох, и потребовал камни покрупнее.
– Там и так внушительный и чистый аквамарин, а бантики по бокам как раз за счет мелочевки смотрятся.
– А мне с мелкими больше нравятся, – встрял Супер-кот.
– Вот тебя забыли спросить! – незлобливо фыркнула Владыкина. – Маша, мы же можем наш товарный знак не ставить на изделие? А только клейма?
– Можем, но человек же платит за "АрхМа".
– Сделаю я скидочку, останется довольным.
– Ну не знаю, – вздохнула Маша, собираясь уходить. – Разве что как исключение...
– Естественно,– закивала, соглашаясь, Аня.
Послышался шум приближающегося лифта, и она повернулась к дверям, готовясь встретить нового клиента, но замерла на полуслове, увидев входящего в холл мужчину. Тот, видимо, тоже узнал Владыкину и сильно удивился встрече. Маша заметила, как напрягся Супер-кот, но ,мгновенно нацепив дежурную улыбку, направился навстречу. Посетитель, всего лишь на миг растерявшись, замер на пороге.
– Какие люди! – раскрыл объятия Костик. – Давно ли в городе, Юрий Иваныч? Надолго ли к нам?
– Мне в стоматологическую клинику, но,наверное, попал не туда, – поморщился тот, касаясь щеки. – Зуб разболелся.
– Двумя этажами ниже, – участливо заметил Супер-кот. – Пойдем, провожу!
Посетитель кивнул и усмехнулся:
– А ты тут каким боком?
– К подружке зашел, – кивнул на Владыкину Костик.
Маша поразилась произошедшей перемене. Посерьезнела Анька, словно зверь, готовый к прыжку, подобрался Костик. Но главное, странный посетитель не сводил с нее самой насупленного недоброго взгляда, будто сканируя и запоминая каждую черточку.
Она застыла как вкопанная, пока тычок Аньки не привел ее в чувства. Маша кинулась к себе в кабинет, лишь обернувшись на пороге. Странный Юрий Иваныч, входя в лифт, тоже оглянулся, и Маша столкнулась со злыми колючими глазами, словно для этого человека была самым главным врагом в жизни.
"Уже второй раз за несколько часов совершенно посторонние люди смотрят на меня как на врага народа, – с сожалением подумала она. Сначала странный Ромочка, затем этот знакомый Аньки и Костика. – А ведь они похожи между собой, – осенило ее. – Только "Ромочка" после душа и в одном полотенце показался растерянным, а этот, в костюме и в галстуке, строг и беспощаден".
Маша, отмахнувшись от тревожных мыслей, принялась править рендер.
Как только за незваным гостем закрылись двери, Анька Владыкина бросилась к телефону.
– Он здесь, Сенечка, – прохрипела в трубку, не здороваясь.
– Кто? – недовольно пробурчал Чегевар. – Фильтруй базар, птица-говорун!
– Лавр твой, старый хрен, – брякнула Владыкина. – Ко мне в офис приперся!
– Я разберусь, маленькая, – ласково заметил Арсений Петрович и тут же рыкнул: – Где он сейчас?
– Кот его к Жорику-стоматологу повел. Лавр наплел, что этажом ошибся.
– Спасибо, моя хорошая, – просипел Чегевар. – Сейчас позвоню, договорюсь о скидке.
– Сеня... – забеспокоилась Анька.
– Люди должны помогать друг другу, Анюта, – оборвал ее он менторским тоном и отключился.
"Что же тебе так припекло, друг мой Лавруша?" – разозлился Чегевар и, с минуту подумав, набрал Жорку-зубника.
– Там на тебе должок висит, – напомнил он старому знакомому. – Сделаешь, как я прошу, скошу четверть...
Репа долго маялся около входа в бизнес-центр. Но Лавр все не выходил. Пару раз он позвонил шефу на мобильный. Без толку! Трубку никто не брал. Репа прошелся по бульвару и уселся на скамейке напротив входа, боясь пропустить Юрия Иваныча.
"Странно, – подумал он. – В плен его там взяли?"
Убедившись, что скамейка, да и он сам хорошо просматриваются от входа, Репа заскучал. Он пялился на длинноногих девушек, стайками проносящихся мимо, любовался фонтаном, выполненным в классическом стиле, а потом задремал. Очнулся он, когда рядом на лавку, прижав платок к щеке, плюхнулся негодующий Лавр.
– Два зуба! Целых два зуба вырвали! Коновалы несчастные! А я даже не понял, пока в миске не увидел. Теперь ничего есть нельзя и завтра на прием.
– А как вы у стоматолога оказались? – недоуменно поинтересовался Репа. – Чет я не понимаю...
– Резко зуб прихватило, – пробурчал Лавр. – Хорошо, клиника в здании была... Сказали, что в челюсти этот... как его? Абсцесс. Еще немного, и гангрена бы началась.
– Выходит, вас спасли, Юрий Иваныч, – участливо заметил Репа. – Милашку видели?
– Не успел, – соврал мимоходом Лавр и тут же пробурчал недовольно: – Поехали к Муслиму. А потом Чегевара навестим.
Глава 27. Часть 2
Аня Владыкина думала, что на сегодня все неприятности уже закончились, но перед самым обедом поняла, что ошибалась.
– К вам из прокуратуры пришли, – заявила испуганная секретарша, а следом вошли молодой строгий мужик и миниатюрная брюнетка.
– Мы к вам по факту кражи, – пробубнил он.
– Давайте документы, – тяжело вздохнула Анька. – Удостоверение, постановление.
И, ознакомившись с бумагами, попросила секретаря:
– Позови ко мне Марию Васильевну.
Маша чувствовала, что попала в театр абсурда.
– Вы украли у гражданки Черновой браслет, – заявил с ходу следователь. – Вам лучше сознаться. Чистосердечное признание...
– Верная дорога в тюрьму, – тихо пробормотала Маша, вспомнив одно из высказываний Сказочника. Вероятно, об этом же подумала и Анька. Она опустила голову, пряча улыбку, и принялась что-то листать в телефоне.
– Какие доказательства? – Маша посмотрела следователю в глаза. – И с каких пор прокуратура занимается кражами?
Следователь потупился и, пока с деловым видом листал бумаги, в разговор встряла брюнетка:
