Тогда понятно, почему название «брумбол» сначала показалось гаденьким ругательством. Если темные игрища не включали магические ритуалы, воскрешение мертвых или жертвоприношения невинных куриц (птиц, а не глупых девственниц), то они меня не интересовали. Хотя я согласна, что лучше метлой отбивать мяч, чем парить на ней.
– Ристад! – взвизгнула Элоиза. – Спускайся скорее! Зададим твоим братьям жару!
Жар – это хорошо! Особенно на морозе. Еще больше мне понравилось, что в предложенном раскладе не участвовала Кэтти. Но, растрепанная и румяная, она замерла с метелкой в руках и огляделась, видимо, мысленно подсчитывая игроков. С арифметикой у сестры всегда были нелады, но тут она все-таки вычислила, что нечетное количество людей никогда не поделится поровну, поэтому немедленно крикнула:
– Агнесс! Иди сюда! Клянусь, это очень весело. И коньки не надо цеплять.
– Лучше ты ко мне! – наотрез отказалась я рисковать костями.
– Замерзнете, госпожа Эркли, – подначил меня Ристад, потуже завязывая шнурки на высоких ботинках.
– И все же предпочитаю со стороны любоваться чужими… кхм… манипуляциями с метлами. Да и мужчине вашего почтенного возраста тоже стоило бы воздержаться от активных игр на льду, – с умным видом заметила я. В смысле, с настолько умным, насколько он может быть у девицы, уже не чувствующей ног от холода и непроизвольно приплясывающей на месте.
Ристад выпрямился во весь рост и очень странно посмотрел на меня сверху вниз. Я даже притоптывать перестала.
– Почтенного возраста, говорите? – переспросил он.
– Если вас это беспокоит, то, уверяю, для своих лет вы очень неплохо сохранились, господин Торстен.
– Благодарю за комплимент, госпожа Эркли, – хмыкнул маг.
– Не за что.
Он уверенно спустился на лед и с улыбкой протянул мне руку.
– Что? – с подозрением покосилась я на затянутую в черную перчатку ладонь.
– Упустите возможность обыграть старика? – изогнул он брови.
– Верно, с большим удовольствием упущу.
– Не надо дрейфить, госпожа Эркли.
Не понимаю, как он мог принять здравый смысл за страх перед поражением?
– Ладно, – уронила я и, проигнорировав предложенную помощь, ступила на гладь катка.
Гладь была коварна… Едва ботинки коснулись льда, как ноги зажили собственной жизнью и почему-то поехали вперед, опережая тело. Перед глазами замелькала бешеная круговерть. Пытаясь избежать позорного падения, я решительно вцепилась в жилет Ристада и без зазрения совести на нем повисла. К счастью, вещь оказалась добротно сшитой и не треснула. Ведьмак тоже оказался добротным и благополучно устоял, как несгибаемый тридцатилетний дуб! Более того, подхватив меня за талию, с честью вернул вертикальное положение.
– Стоите?
– Ага, – ошарашенно промычала я.
– Агнесс, ты в порядке? – испуганно охнула Кэтти.
– В полном!
Как, в сущности, легко оказалось наплевать на принципы, едва зад почувствовал приближение твердого льда! Даже за ведьмака не моргнув глазом схватилась.
– Отпускаю? – заглядывая мне в лицо, уточнил этот самый ведьмак.
– Давайте… Хотя подождите!
Расставила ноги на ширину плеч и кивнула:
– Я готова!
Мы расцепились.
– Теперь я понимаю, почему вы не хотели выходить на лед, – сверкнул он очаровательной улыбкой и вручил мне метелку.
– Предпочитаю не рисковать?
– Все неуклюжие люди так говорят, – по-дружески похлопал он меня по плечу.
Огрела бы метлой по голове, а потом добавила ослепляющее заклятие, чтобы катался и моргал как припадочный, но этот, с позволения сказать, темный властилинишка даже удара не достоин.
Дернув плечом, сбросила его руку.
– Ох, господин Торстен, зря вы кичитесь тем, что умудрились сохранить физическую форму. Годы-то все равно не спишешь.
С гордым видом я заскользила в центр прудика, где нас дожидались остальные. Как ни странно, без коньков получалось неплохо и очень резво. Правда, для равновесия метлу приходилось держать наподобие шеста канатоходца.
Разделение на команды произошло молниеносно. Глазом не успела моргнуть.
– Я с Рисом! – Элоиза намертво вцепилась в рукав Торстена-старшего, давая понять, что отодрать ее получится только с лоскутом свитера.
– Мы с Кэтти команда, – тут же заявил Шейн.
Остались нераспределенными я да инкуб, по случаю энергичных игр заплетший платиновые волосы в аккуратную косицу. Он на удивление хорошо понимал намеки, а мой выразительный взгляд однозначно говорил, с каким именно дуэтом ему следовало составить трио. Не менее выразительно закатив фиолетовые глаза, Хэллрой подвинулся к брату и ведьме.
– Начинаем! – торжественно провозгласила она.
– Нет, постойте начинать, – остановила я. – Правила кто-нибудь расскажет?
Народ странно переглянулся, словно бы именно правила брумбола являлись тайной темных магов, передаваемой из поколения в поколение, от отца к сыну, от дочери к матери, и ни в коем случае не должны были попасть в руки чародеев. А вдруг светлым так понравится игра, что они начнут гонять метлами мяч, презрев нормальные клюшки, коньки и шайбы?
– Смотри, Агнесс, – сдался инкуб и указал на две воткнутые в снег метелки с синей перевязью. – Видишь те ворота? Их защищаешь. В те забиваешь. Метлой бьешь мяч. Видишь мяч? Это желтый шар.
– Вообще-то, оранжевый, – сухо поправила я.
– Бьешь по оранжевому мячу, – не смутился он. – Все понятно?
– Я спрашивала о запрещенных приемах.
– Нельзя забивать в свои ворота, – хмыкнул он. – И никакой магии. В брумболе считается дурным тоном использовать заклятия.
Не понимаю, как в одном человеке с успехом уживаются одновременно инкуб-соблазнитель и моралист? Нет-нет, а выскажет какое-нибудь нравоучение этим своим вкрадчивым голосом, растягивающим гласные. Уф! Даже мурашки бегут.
– И подсечек не делать! – добавил Шейнэр.
– Договорились, – начал раздражаться инкуб. – Теперь все пожелания учтены?
– А бить метлой можно? – спросила я исключительно ради того, чтобы достать моралиста.
– Можно, госпожа Эркли, – с ироничной улыбочкой кивнул Ристад, словно давая личное разрешение охаживать каждого, кто мне покажется агрессивным, однако тут же добавил: – Но исключительно по мячу.
– Да прибудет с нами темная сила! – провозгласил инкуб.
Я громко многозначительно кашлянула.
– Ну, а кому не повезло, с тем светлая, – с насмешкой исправился он.
Игра началась. Мяч летал по льду, ведьмаки носились, разгоняя холодный воздух, а я, как дура, пыталась разобраться, каким образом махать метелкой, желательно прицельно, а не опираться на нее, как на трость.
