— Ты не знаешь, здесь есть поблизости парикмахерская? — спросил Тео.
Удивлённая неожиданным вопросом Регина подняла на него взгляд. Его бросила невеста, а он спрашивает о парикмахерских? А что, не такой уж плохой способ борьбы с депрессией, говорят. Может быть, и ей стоит подстричься. Наголо, ага. И татуировку сделать. Чтобы уж окончательно разъярить дедушку.
— Кажется, есть, — хихикнув, ответила она.
— А почему ты смеёшься?
— Это нервное.
Регина сдвинула бретельки майки, подставляя плечи солнечным лучам, и откинулась назад, опираясь на руки.
— Теперь, похоже, мы подрываем основы, — проговорила она. — Дедушка всегда мне доказывал, что магическое сообщество держится на традициях, существующих уже несколько веков. Они появились давно, когда договора с Инквизицией ещё не было, и от неё исходила большая безопасность, чем сейчас. Да и все эти шпионские игры с ведьмами, которые выходили замуж с целью проследить за членами другой семьи. Наверняка ты об этом тоже слышал.
— Ага, — отозвался Тео, ложась на траву. — Но всегда находились и те, кто поступал по-другому. Та же леди Вивиан, например.
— Хочешь сказать, она сама нашла себе мужа? Не родители? Даже в том веке… — задумчиво произнесла Регина. — Значит, всякое бывает. Только дедушке этого не объяснишь, хотя такое случалось и в его семье.
— Тебе никогда не хотелось быть кем-то другим? — поинтересовался он. — Не ведьмой, да ещё и из такой семьи. Просто самой обычной девушкой. Не быть привязанной ко всем этим традициям, которые так ценит твой дед. Чувствовать себя свободной, путешествовать…
— Я и так могу путешествовать, — возразила она.
— Ты же понимаешь, о чём я говорю.
— Понимаю, — отозвалась девушка немного раздражённо. — Но в магическом мире это мало кому удаётся. Тебе ли не знать…
— Ники как-то удавалось.
— Значит, ей повезло, — сказала Регина и почти сразу же поймала себя на мысли, что раньше она считала по-другому.
— Он тебе нравится, правда? Этот Дарий Княжевич, — уточнил Тео. Уже не в первый раз она заметила, что его акцент становится особенно заметным, когда он нервничает.
— С чего ты взял?
— Ты так на него смотрела… Как будто хотела отвернуться, но не получалось. Обычно так смотрят на тех, кто нравится.
— Какая проницательность! — фыркнула она. — Смотрела, и что с того? Сам бы лучше так не пялился на Веронику!
— Что?
— Мог бы, говорю, и получше скрывать свои… эмм… чувства, — уточнила Регина и поймала себя на мысли, что они говорят не о том. Им бы сейчас желательно обсудить предстоящий поход и то, как в нём нужно будет постараться не позволить Мартину делать из них послушных ему марионеток. Или уже поздно?
Внезапно она задалась вопросом, всегда ли Шталь был таким. Ведь он когда-то учился в том же университете, что и она, ходил знакомыми коридорами и был всего лишь начинающим магом, которому не позволялось использовать свои способности до достижения двадцати одного года. У него было прошлое, о котором, возможно, не знает даже его жена Инна. Была семья. Говорят, что все её члены, кроме самого Мартина, давно мертвы и ещё при жизни разорвали с ним все связи, но что за тёмная история с этим связана, если на все её осторожно заданные родственникам вопросы никто ничего не ответил?
Закусив губу, Регина обхватила руками колени. Ей вдруг стало холодно, несмотря на тёплый солнечный день. Как будто порыв ледяного ветра сквозняком пронёсся мимо, задев обнажённые плечи. Она вспомнила о том, что за последнее время уже не раз испытывала подобное, а ещё — ощущение, будто за ней следят. От мыслей об этом было не по себе, но, возможно, это всего лишь разыгрались нервы, и все её страхи беспочвенны.
Глава 50
Я попросила Дария оставить меня в одиночестве, и он не стал возражать. Ушёл в гостиную, сказав, что собирается посмотреть фильм и даже может провести ночь на диване. В ответ я выразила надежду на то, что ему не придётся там ночевать.
— Очень-очень надеюсь, — добавила я, целуя его.
— Зови, если что, — произнёс он, на несколько мгновений прижав меня к себе так крепко, что почти возникло ощущение нехватки воздуха. — Я ведь понимаю. Это твой первый магический предмет.
— Когда-то ты так же волновался? — поинтересовалась я, и Княжевич кивнул со странным выражением на лице.
— Кстати, сегодня полнолуние, — заметил он.
— Надеюсь, это поможет.
Я поцеловала Дария ещё раз и, неохотно разжав объятия, подошла к окну, чтобы раздвинуть шторы, впуская в комнату лунный свет. Когда повернулась, Княжевича в спальне уже не было. Ещё раз напомнив себе некоторые выдержки из лекций, я поплотнее прикрыла дверь, после чего погасила электрическое освещение, и теперь, помимо казавшегося сейчас особенно ярким света полной луны, комнату освещали лишь заблаговременно зажжённые свечи.
К магии я не прибегала некоторое время, и теперь, протянув руки к огню, почувствовала её почти сразу. Поток возрастающей энергии, начав с кончиков пальцев, постепенно охватывал всё тело, забираясь под кожу, учащая пульс и, словно на ветру, взметая пряди волосы. В свете свечей украшавшие обе подвески камни, казалось, загорались ярче, и в них пробуждалась жизнь. Пусть сами по себе они не были магическими предметами, как часы Теир, но эти вещи создавались с помощью магии созидания. К ним так же, как и к часам, прикасались руки Вивиан. Висящие на шее украшения нагрелись и потяжелели. Сейчас я ощущала кожей каждую грань и едва удерживала себя от того, чтобы не сбросить их с шеи.
Несколько глубоких вдохов. Чуть опустить пальцы, едва не касаясь ими языков огня. Закрыть глаза, чувствуя всё необычайно остро — жар от горящих свечей, горячую тяжесть подвесок на груди, гладкий пол под босыми ногами. А ещё — магию, подпитываемую лунным светом и с каждой секундой усиливающимся отзвуком того волшебства, которым были пропитаны изделия, созданные Вивиан Тревельян. Все эти ощущения сливались в одно, сильное и невероятное, а магия нашёптывала, пела и звучала во мне тысячей чудесных мелодий. Увлекала за собой. Вела к чему-то, пока скрытому и неизведанному, но становящемуся ближе с каждой секундой.
Воздух словно сгустился, а свечи разгорались всё сильнее, ярче и выше. Теперь мне начинало казаться, будто огонь полыхал повсюду — не только передо мной, но и вокруг меня, за спиной, у ног. Но пламя не обжигало, оно направляло и подбадривало меня, заставляло магию пронизывать всё тело и концентрироваться на моих протянутых к огню руках.
В какой-то момент я почувствовала, что какая-то часть моей собственной магической энергии начинает отделяться от меня и, оказавшись извне, превращается в плотный сгусток материи, которому, трансформировавшись, надлежало стать будущим магическим предметом. Это было именно так, как нам объясняли на лекциях, но никто из преподавателей не рассказывал, что при этом испытывает маг или ведьма. Странное, необъяснимое, вызывающее смятение ощущение, когда отпускаешь магию наружу, позволяя ей создать нечто, способное обладать по-настоящему особенными свойствами.
