Наш первый вечер в походе нельзя было назвать отличным. Как бы ни действовали на нас уютное потрескивание веток в костре, долгожданный отдых уставшим ногам и сносная еда, которой в достатке запаслись все, атмосфера благодушием не отличалась. Лёд не растаял и даже не треснул, взгляды всё ещё оставались колючими, и в сплочённую команду мы так и не превратились, несмотря на совместный труд, который, если верить известному каждому русскому ребёнку мультфильму, объединяет.
Сидя у костра, я краем уха слышала, как Дарий и Дмитрий спорят об экономии места в палатке, Инна жалуется на испорченный маникюр, а Тео, вытащив из чехла гитару, негромко наигрывает какую-то невесёлую мелодию. Спать почему-то расхотелось, и я перебралась поближе к нему. Протянула руку и погладила гладкий корпус гитары.
— Сыграй что-нибудь, — попросила я, когда Тео убрал пальцы от струн.
— И спеть? — покосившись на меня, ответил он.
— А почему нет? — пожав плечами, сказала я. — И откуда только тебе известно, что в русских походах без музыки нельзя? Особенно если это живая музыка, — добавила я.
— Так я ведь в какой-то степени тоже русский. Только петь буду всё же по-английски, — с лукавым прищуром посмотрев на меня, проговорил Тео. — Если не возражаешь.
— Не возражаю, — одобрила я и села поудобнее, готовясь слушать персональный концерт.
Теперь я хорошо понимала, почему Тео мечтал о том, чтобы стать музыкантом. Совершенно очевидно было, что ему это безумно нравилось. Прикосновения к струнам гитары, погружение в музыку, рождающуюся под его пальцами, и передача ею собственных эмоций. Это было так остро, искренне и безупречно, что у меня на глазах появились слёзы, которые я торопливо смахнула рукой. Песня, исполняемая его приятным, чуть хрипловатым голосом мне тоже понравилась. Даже подумалось, не сам ли он её написал, но спросить я не успела, потому что, стоило музыке оборваться, как к нам подошла Регина. Судя по выражению её лица, ей понравилось.
— Ты что же раньше не рассказывал, что ты у нас талантище?! — воскликнула она, обнимая смутившегося Тео.
Я отвела взгляд. Будь это в Лондоне и до всего случившегося за последнее время, я бы, пожалуй, тоже бросилась его обнимать. Но сейчас я только улыбнулась и сказала, что это было прекрасно.
— Я иду спать, — сообщила Регина через некоторое время и направилась к палатке.
Похоже, лечь спать решила не только она. Инну я тоже поблизости не замечала и не слышала. Как, впрочем, и Мартина с Княжевичем. Один только Дмитрий слонялся неподалёку, глядя на слабо святящийся экран своего телефона. Костёр почти не согревал, и по моим открытым плечам пробежал озноб.
— Пожалуй, я тоже пойду, — сказала я Тео, который в молчании сидел рядом со мной. — Спокойной ночи. Спасибо тебе за песню.
Спустя несколько минут после того, как я забралась в палатку и спальник, пришлось прийти к выводу, что едва ли я сегодня высплюсь. Сон не шёл. Может быть, я просто успела привыкнуть засыпать рядом с Дарием и то и дело норовящим цапнуть за пятку Абрикосом. Лежащая невдалеке Регина, чья темноволосая макушка выглядывала из тёмно-зелёного спальника, казалась спящей, но, возможно, она тоже не спала, а просто лежала ко мне спиной, силясь заснуть. Я вдруг подумала, что в ином случае мы могли бы стать лучшими подругами, но её интерес к Дарию и мой разрыв помолвки с Тео помешали этому случиться. Хорошо ещё, что в смерти Артура она меня не обвиняла, ведь это мне он адресовал анонимные письма. От этих мыслей мне стало грустно, и в очередной попытке заснуть я закрыла глаза и подложила под голову ладонь.
В ту ночь мне приснился тот же страшный сон, что и прежде. Заброшенное здание, изогнутые коридоры, обшарпанные стены, окна с щербатыми ухмылками окон, гулкое хлопанье дверей на сквозняке. Уже зная, что ждёт меня впереди, я необратимо двигалась к той же комнате и не могла ни проснуться, ни как-то повлиять на происходящее, когда меня резко потрясли за плечи, вырывая из сна.
— Ты кричала, — проговорила Регина, наклонившись надо мной.
— Я тебя разбудила? — отдышавшись, ответила я. — Прости. Сон жуткий приснился.
— Я уже поняла. Повторяющийся кошмар, да? — спросила она. Я вздрогнула.
— Откуда ты знаешь?
— Тоже такие бывают. Уже почти утро, — заметила она, не глядя на часы. — Но всё же попробуй ещё поспать.
Я ещё раз извинилась и, натянув на голову край спальника, крепко зажмурилась. Меня всё ещё била дрожь. Казалось, я вынуждена снова и снова открывать ту дверь, загоняя себя в тупик. Оставалось лишь надеяться, что этот сон не будет повторяться каждую ночь. Иначе я не дам высыпаться ни себе, ни соседке по палатке.
Дарий Княжевич
Ему не спалось. Не оставляла та же неприятная тревога, что нападала на него ещё в городе. Дарий неподвижно лежал в темноте палатки, слыша дыхание соседей и редкие шорохи, доносящиеся из ночного леса. Первый день в пути подошёл к концу, но это было только начало. Впрочем, радовало уже то, что день этот прошёл без эксцессов. Ну, почти. Если не считать невыносимого поведения Мартина и встречи с хухликом.
Ещё будучи на работе, Княжевич кратко проглядел сводки по нечисти из той географической области, где они в данный момент находились. В них было отмечено, что данные удовлетворительные. Кого же они, интересно, удовлетворяли? Наверняка ведь поставили цифры и проценты от балды. Интуиция подсказывала, что встречей с водяным чёртом они не отделаются. Это также означало, что нужно быть настороже. Не со всеми представителями этой братии можно договориться.
Поборовшись с бессонницей ещё некоторое время, Дарий бесшумно выбрался из палатки. Ночной воздух — прохладный, свежий, пахнущий лесом — заставил позабыть о сне ещё больше. Костёр успел догореть, а на небе наконец-то показались звёзды, серебряными искорками мерцающие над кронами деревьев. Вся эта представшая перед его глазами картина была столь идиллической и мирной, что не хотелось даже думать о завтрашнем дне. Можно было с лёгкостью себе представить, что это просто отдых за городом без всяких поисков опасных артефактов и прочих отягощающих обстоятельств, включающих не самую приятную компанию в лице Мартина Шталя. Но, увы, он не имел права поддаваться этой иллюзии даже на короткое время. Слишком большая ответственность лежит на нём в этом походе, и не только перед магическим сообществом и людьми, которым мог бы навредить искомый предмет, но и перед Вероникой, Региной и другими, кто впервые отправился в подобное путешествие.
Регина Воронич
Утро началось с громких голосов за пределами палатки, которые разбудили её. О том, где она находится, Регина вспомнила сразу, но настроения ей это ничуть не поднимало. В таких условиях о горячем завтраке и тёплом душе оставалось лишь мечтать, и она снова с раздражением пожалела о том, что вчера ей так и не удалось искупаться в попавшейся по дороге речке.
Вероники в палатке уже не было. Вспомнив ночное пробуждение, Регина задумалась. Любопытно, какие такие кошмарные сновидения навещали её троюродную сестру? Ей и самой было хорошо знакомо это мерзкое липкое ощущение, когда сон проникает в твоё подсознание и управляет тобой, заставляя ощущать собственную слабость и просыпаться в холодном поту, порой от собственного крика. Она не раз просыпалась так, когда видела во сне Артура и сцену его смерти, которую снова и снова переживала заново. Но иногда приходили другие сны. В них её жених был жив, и они вместе, как раньше, беззаботно и счастливо строили планы на будущее, которое так и не настало.
