Новый день наступил с торопливого завтрака и хлопот по сбору вещей в дальнейшую дорогу. Снова рюкзаки, снова невыспавшиеся хмурые лица попутчиков, снова путь через лес. Погода выдалась ещё более жаркой, чем вчера, что ничуть не облегчало их задачу, а дорога, которой они шли, становилась всё хуже, грозясь со временем стать совершенно непролазной. О том, что будет, если пойдёт дождь, Регина старалась не думать. Не глядя на остальных и не разговаривая ни с кем, если не обращались непосредственно к ней, она сосредоточенно шагала, понимая, что сейчас напрасным трудом будет сожаление о том, что ей пришлось дать согласие на всю эту авантюру с поисками артефакта.
Не успев обойти попавшийся на пути ухаб, она сделала шаг и вскрикнула от резкой пронзившей ногу боли. Чёрт! Надо же было так умудриться!
Чуть позже она сидела на траве, а все остальные обступили её. Их лица казались встревоженными. Отгоняя от себя мысль, сочувствуют они ей или просто жалеют о незапланированной обстановке, Регина посмотрела на Дария, который присел на корточки рядом и наклонился к ней, поднимая штанину.
— Вообще-то, в такие походы обычно берут мага-целителя, но я попытаюсь его заменить, — проговорил он.
Почувствовав на коже прикосновения его пальцев, она закусила губу. Сердце пропустило удар, а дыхание перехватило. Ненавидя собственную реакцию на него и злясь на себя за это, Регина сжала руку, вонзив в ладонь ногти.
— Больно? — спросил он, по-своему расценив её поведение.
Она помотала головой, и тут в разговор вступил Мартин.
— Дай я попробую, — заявил он и, практически оттолкнув Княжевича, протянул руку к её ноге. Девушка вздрогнула, но не успела отдёрнуться. Его ладонь оказалась прохладной.
— У меня, кстати, есть аптечка, — заметила Вероника. — Там неплохая мазь от ушибов. Обезболивающее тоже есть.
Регина не удивилась, услышав, что только Солнцева озаботилась тем, чтобы взять с собой лекарства. Учитывая, что она выросла в стороне от магического мира, средства обыкновенной медицины были ей, несомненно, привычнее, нежели целительство. Чего о самой Регине никак нельзя было сказать.
Боль отступила далеко не сразу. На удивление, прикосновения Шталя не были такими уж неприятными, как могло показаться. Но всё же девушка вздохнула не без облегчения, когда Мартин, в последний раз скользнув пальцами по её коже, убрал руку и помог ей встать, наблюдая за тем, как она опасливо наступает на ногу.
Глава 54
Последующие дни оказались похожи один на другой с незначительными вариациями. Никаких встреч с одичавшей лесной нечистью больше не было, как, впрочем, и с другими туристами. Обошлось также без травм. Помимо Регины, которая ушибла ногу на второй день пути, больше никто не поранился, если, конечно, не считать укусов комаров, которые плевать хотели на современные репелленты, которые мы купили в городе. Меня весьма удивило то, что именно Мартин Шталь оказался тем, кто вылечил мою троюродную сестру, подобного я от него никак не ожидала. Поначалу даже мелькнула мысль, что он не такой уж плохой, как мне казалось, но позже я пришла к выводу, что не стоит думать о нём слишком уж хорошо. Этот человек ничего не делал без выгоды для себя, а случившееся с Региной могло задержать наш поход, поэтому он и поспешил устранить это неожиданное препятствие.
Наши дни были наполнены казавшейся бесконечной и всё более ухудшающейся дорогой, которая теперь уже пролегала непосредственно через густой смешанный лес, постоянным равномерным шагом сквозь ухабы и заросли, кратковременными перерывами на еду и отдых в пути. Ночи пахли смолистым дымом костров, мхом и прохладой. Постепенно я привыкла засыпать и просыпаться в палатке, обходиться без горячего душа и удовлетворяться походной едой, а однажды даже сама приготовила на костре настоящую кашу, поскольку суррогаты из пакетиков всем уже успели надоесть.
Я очень надеялась, что в дальнейшем пути мы сможем обойтись без ещё более усложняющих экспедицию конфликтов, и пока эта надежда вполне оправдывалась. Оставалось лишь восхищаться самообладанием попутчиков, которые научились не реагировать на подначки Шталя, всегда готового с кем-нибудь поспорить в своей неизменной сардонической манере. Вскоре это, кажется, надоело и ему самому. Нельзя сказать, чтобы Мартин совсем уж присмирел, но всё же периодически в нём можно было заметить вполне человеческое и даже приятное стремление к нормальному общению. Возможно, это было влияние Дмитрия Шульгина, который, судя по всему, не точил на этого человека зуб, поэтому и разговаривал с ним весьма охотно, как и с другими.
Со временем и остальные начали принимать Дмитрия как полноценного члена команды и нашли в нём неплохого собеседника. Одна лишь Регина по-прежнему относилась к нему с недоверием. Должно быть, все попытки деда заинтересовать внучку браком с молодым магом остались безуспешными. Возможно, если бы он просто познакомил их каким-то другим способом и без принуждения к помолвке, шанс бы появился, а так в игру вступило чувство противоречия Регины, и я, пожалуй, могла её понять. Когда-то я согласилась на такую помолвку с условием, что она будет фиктивной, но ей-то никто ничего подобного не предлагал, а связывать свою жизнь с практически совершенно чужим человеком ей совсем не хотелось, как бы ни подталкивали к этому заинтересованные в таком союзе родственники.
Я сочувствовала Регине. Её будущее оставалось смутным и покрытым той неизвестностью, когда каждый следующий день может принести всевозможного рода неожиданности, к которым ты порой чувствуешь себя совершенно не готовой. Я сама испытывала нечто подобное большую часть времени с того дня, когда узнала, что я ведьма. Мне приходилось приспосабливаться к факту, что я лишь наполовину принадлежу к миру людей. Ещё большей неожиданностью для меня стало то, что мой отец оказался инквизитором — не обычным человеком и даже не магом.
Мартин Шталь казался мне весьма подозрительным ещё и потому, что, поведав нам лишь основные данные о месте нахождения искомого артефакта, многое он продолжал держать при себе. Возможно, ему просто льстила роль лидера, но мне это не нравилось. И Дарию тоже. У нас почти не было возможности поговорить наедине, но по выражению его лица и тем попыткам побеседовать с Мартином, которые он предпринимал, я видела, что его несколько не устраивает необходимость быть ведомым и не знать всю информацию, а ведь именно в такое положение поставил нас всех Шталь. Злилась и Регина, которая, как мне казалось, успела уже не раз пожалеть о собственном согласии на всю эту авантюру.
Как-то ночью, когда мне не спалось, я рискнула выйти из палатки и буквально наткнулась на Дария. От неожиданности я вскрикнула, и он привлёк меня к себе, успокаивающе что-то говоря, обнимая и поглаживая по щеке. Его пальцы мягко скользнули в мои волосы, и мне захотелось прижаться к его руке, как это сделала бы ластящаяся кошка.
— Я скучал, — шепнул Княжевич, увлекая меня в сторону, под деревья, чьи тени в почти полной темноте казались угрожающими.
— Я тоже, — ответила я, признаваясь. Только сейчас я ощутила, как не хватало мне всё это время его близости, прикосновений тёплых рук, безграничной нежности, которая стала необходимой за то время, что мы провели вместе. По-настоящему вместе.
