С этими словами Дарий встряхнул меня так, что я едва удержалась на ногах. Это неожиданно меня рассердило. Я разом перестала мямлить и заикаться, а затем даже ногой притопнула.
— А тебе-то какое дело до моей безопасности?! — выпалила я. — Кто я для тебя вообще? Домашняя зверюшка, которую можно оставить в квартире и уйти по своим делам? Между прочим, у меня тоже могут быть дела, я должна была забрать вещи! И я имею право повидаться с однокурсницами, мне с ними ещё учиться!
Я видела, как исказилось от злости его лицо. На какое-то мгновение показалось, что сейчас он меня ударит. Я зажмурилась и попыталась сделать шаг назад, но Дарий тут же дёрнул меня за руку, притянул к себе, не позволяя отодвинуться, а затем перехватил мои плечи и второй рукой. В следующую секунду к моему рту прижались горячие губы, целующие настойчиво, грубо, нетерпеливо. Мне не хватало воздуха, на стиснутой жёсткими пальцами руке уже, должно быть, появились синяки, но, несмотря на это, я остро чувствовала запах его волос, тепло кожи, внезапную слабость в ногах, и всё эти доселе незнакомые ощущения заставили меня покачнуться и ухватиться за него обеими руками.
Глава 16
Вероника
Прошло несколько секунд, а, может быть, даже минут прежде, чем Дарий меня отпустил. Ноги казались ватными, руки дрожали, и я не сразу обнаружила, что всё ещё держусь за его одежду. На языке ощущался солёный вкус — похоже, во время поцелуя он укусил меня за губу. Княжевич снова схватил меня за руку и вытащил из кустов. Подняв с асфальта упавший пакет с вещами, я засеменила следом за ним.
Когда мы подошли к машине, Дарий открыл дверцу и, не церемонясь, усадил меня на переднее сиденье. Автомобиль влился в поток двигающегося по вечерней улице транспорта, а я отвернулась к окну, не говоря ни слова. Княжевич тоже молчал и, казалось, вообще не обращал на меня внимания, полностью сосредоточившись на управлении машиной.
Я уже готова была пожалеть о собственном необдуманном поступке, но природное упрямство пока не позволяло как-то объясниться с ним или принести извинения. Возможно, на его месте я бы разозлилась не меньше. Но, если я ещё могла как-то оправдать его неожиданное возникновение на той аллее и все те слова, которые он мне высказал, то дальше мои мысли путались и теряли всякую логику. Что значил этот поцелуй? Разумеется, опыта в таких делах у меня не было, но я всегда считала, что люди целуют друг друга как минимум из взаимной симпатии.
А меня поцеловали… от злости.
Что же касается самого Княжевича, то он, похоже, не собирался мне ничего объяснять — ни того, как ему удалось меня отыскать, ни причины своего странного поведения. Он остановил машину, открыл дверцу, чтобы меня выпустить, а затем направился к подъезду. Я последовала за ним, не зная, чего ожидать дальше. Оставалось лишь надеяться, что Княжевич уже спустил пар и теперь сердился чуть меньше. Но почему-то я в этом сомневалась, а от мысли, что придётся остаться с ним наедине на всю ночь, становилось не по себе.
Я вошла в квартиру, и замок щёлкнул, словно отделяя меня от последней возможности убежать. Да и идти, если так подумать, было некуда. Особенно если вспомнить явственное ощущение чужого присутствия в комнате, которую я привыкла считать своей.
— Я так понимаю, у тебя не было никаких причин уходить, кроме того, что было скучно и хотелось забрать свои вещи? — холодно проговорил Княжевич, подталкивая меня в сторону кухни.
— Можно и так сказать, — буркнула я, проходя на кухню и садясь на табуретку у окна. — Я думала, что днём со мной ничего не случится.
— Днём? — саркастически переспросил он. — Сейчас уже вечер.
— Так получилось, — ответила я, понимая, что повторяю распространённое и на редкость бессмысленное оправдание, знакомое почти каждому. — И ничего ведь не случилось, — добавила я, глядя в сторону.
Дарий подошёл ближе и буквально навис надо мной. Я невольно поёжилась и сделала попытку отодвинуться. Увы, отступать было некуда, если бы, конечно, мне не пришло в голову выпрыгнуть в окно, но этот вариант меня тоже не устраивал.
— Да, не случилось, — повторил он мои слова. — Но по чистой случайности. В другой раз тебе может так не повезти.
— Но мне всё равно придётся пойти в университет, — возразила я. — Я не смогу прятаться всю жизнь.
— Но сегодня тебе никуда не нужно было идти, и я не далее, как утром, говорил тебе о твоей же безопасности, — процедил он, отходя в сторону. Я облегчённо выдохнула, но, похоже, радоваться было рано. — Что же мне с тобой делать? — задумчиво, будто разговаривая с самим собой, произнёс Дарий. — Думаю, наказать.
Пока я растерянно смотрела на него, Княжевич уже включил электрический чайник и, судя по всему, собрался поужинать. Я вспомнила о том, что почти ничего в этот день не ела. Не считать же мороженое в кафе настоящим обедом.
— Наказать? — переспросила я. — Как? Прикуёшь меня наручниками?
— Хорошая идея, — заметил Дарий, открывая холодильник.
— К батарее? — продолжала я, как будто кто-то лукавый и любопытный тянул меня за язык.
— Могу к кровати, — ответил он и посмотрел на меня так, что я снова попыталась отодвинуться в сторону вместе с табуреткой.
— Ты этого не сделаешь, — заявила я.
— Я бы на твоём месте не был так в этом уверен, — невозмутимо и всё так же холодно заметил он. — Хочешь есть?
По всем правилам так называемой женской гордости мне, должно быть, следовало бы отказаться, но я кивнула.
— Кто эта девушка? — спросил Княжевич.
— Какая?
— С которой ты была в кафе, — уточнил он.
— Так ты за мной ещё и следил?! — воскликнула я.
— Я ещё не приступил к наказанию, а ты уже кричишь, — усмехнулся Дарий. — Хотя, звукоизоляция в квартире хорошая. Соседи не прибегут.
— Это Регина. Мы учимся вместе и давно не виделись, — ответила я на его вопрос, проигнорировав комментарии о наказании и соседях.
— И о чём же вы столько времени разговаривали?
— Ни о чём серьёзном. Она не упоминала о случившемся в университете, — проговорила я, стараясь не думать о том, что даже своих однокурсниц и приятельниц должна подозревать в чём-то нехорошем.
— Это ещё ни о чём не говорит, — возразил он. — Иди мыть руки.
Выскользнув из кухни и постаравшись не задеть его, проходя мимо, я отправилась в ванную комнату и на несколько минут заперлась там. Глядя на своё отражение в зеркале, задумалась о том, что произошло за этот вечер. Мои отношения с Княжевичем изменились, и пока сложно было понять, что с этим делать. Я провела кончиками пальцев по губам и поморщилась, задев ранку, оставшуюся на нижней губе после его поцелуя. В это время в дверь ванной громко постучали.
— Вероника, ты там уснула или утонула? — проворчал за дверью Дарий. — Иди ужинать!
