Не ответив на его улыбку, я отвернулась и закусила губу. Воспоминание о том, что однажды мне уже пришлось разыгрывать подобную сцену, заставило глухую тянущую боль внутри снова стать острой. Я подумала, что Фогль, должно быть, уже сообщил Дарию о моей помолвке.
Глава 35
Дарий
Тюрьма для магов или темница, как её испокон веков предпочитали называть сами инквизиторы, слыла довольно мрачным и тихим местом, где заключённым надлежало размышлять о том, как они докатились до жизни такой. На самом же деле, шум там не затихал ни на минуту. Постоянно кто-то или декламировал стихи, или пел песни, или беседовал с другими заключёнными, или пытался качать права и вызывал на разговор меланхоличных охранников, которые сначала не реагировали, а затем выходили из себя и начали выражать недовольство — тоже на редкость громко.
В металл, из которого были сделаны решётки на окнах и дверях темницы, было добавлено серебро. Считалось, что оно блокирует магию, хотя сложно было найти того, кто попытался бы поколдовать, находясь в темнице, и этим прибавить себе ещё несколько месяцев либо лет заключения. Во всяком случае, таких отчаянных магов уже много лет не попадалось, разве что кто-то выходил из себя, и всплеск магии получался непроизвольным, но без амулетов не слишком сильным.
Лучше бы и на Веронике в тот день не было амулета. Дарию успели в подробностях рассказать, что именно случилось в Университете Магии. Разумеется, инквизиторы поверили ему, потому что не ожидали, будто такое смогла устроить недоучившаяся ведьма, столь хрупкая на вид. «Пальцем переломить можно!», — сказал инквизитор, который говорил с ней. Должно быть, ему ещё не приходилось иметь дело с магами и ведьмами, внутренняя сила которых имела мало общего с их внешним обликом.
Обращались с Княжевичем в темнице несколько хуже, нежели с другими заключёнными. Несмотря на то, что Магический Надзор вынужден был постоянно сотрудничать с Инквизицией, специалистов МН инквизиторы недолюбливали. Впрочем, так уж открыто они своих эмоций не показывали, но всё же это чувствовалось.
— Эй, к тебе пришли! — крикнул охранник. Дарий сделал вид, что не слышит его. — Эй, я к тебе обращаюсь!
Видеть постную рожу Аркадия Фогля, который подозрительно к нему зачастил, совершенно не хотелось. Вспомнился их предыдущий разговор. Фогль тогда пришёл и рассказал, что ему выпала честь присутствовать на одном весьма любопытном мероприятии, а именно на помолвке в знаменитом магическом семействе.
— И что тут интересного? — спросил тогда Княжевич.
— Да вот невестой эту девушку я никак не ожидал увидеть, — с усмешкой ответил ему Фогль. — Ты бы на моём месте тоже весьма удивился. Хочешь узнать, кто она?
— Ну и?
— Небезызвестная Вероника Солнцева, по милости которой ты очутился в этом местечке, — произнёс начальник, обводя пухлой рукой комнатку для встреч с визитёрами. — Как видишь, она даром времени не теряет. Жених — какой-то английский маг.
— Её заставили родственники? — стараясь ничем не выдать своих чувств, поинтересовался Дарий.
— Откуда же я знаю? — пожимая плечами, отозвался Фогль. — Старший Воронич со мной своими планами не делится. Если и заставили, то колечко надеть она всё же согласилась. Да и кто бы отказался? В Британии магическое сообщество отлично развито, как я слышал.
Фогль рассказал ему об этом несколько дней назад — явился буквально на следующий день после помолвки. Дарию даже показалось, что в этом для Аркадия было своего рода странное удовольствие — рассказать ему новость и проследить за реакцией. Впрочем, испытать его Фоглю не пришлось, поскольку, учитывая род занятий, Княжевич успел научиться контролировать собственные эмоции и их внешнее проявление.
Но сейчас начальник явился снова и, судя по всему, не собирался уходить, пока не встретится и не поговорит с ним.
В сопровождении охранника Дарий вошёл в помещение для встреч и сел напротив Фогля, который листал какую-то газету. Начальник благоухал дорогим мужским парфюмом и пребывал в прекрасном настроении. Это ещё раз подтверждало тот факт, что Аркадия ничуть не огорчало временное отстранение Княжевича от работы в МН.
Над этим следовало бы подумать, и да, чёрт возьми, времени на то, чтобы размышлять, у него имелось предостаточно. Впереди полгода. Из темницы крайне редко выпускали кого-то раньше срока — амнистии здесь были не приняты.
— Вероника уехала в Лондон, — проговорил Фогль, с присущей ему педантичностью сворачивая и откладывая в сторону газету. — Вернее, улетела. Как птица — фьють, и нету!
— Очень остроумно, — пробормотал Дарий, садясь на жёсткий стул напротив, отвернулся и пробежал взглядом по выкрашенной в унылый серо-жёлтый цвет стене. — И это всё? Или ещё какие-нибудь новости есть?
— Карл Розенберг передал часть своих дел будущему зятю, — произнёс разочарованный почти полным отсутствием его реакции Фогль и сложил перед собой руки. — Правда, особо довольным таким раскладом Шталь не выглядит. Дорого бы я дал, чтобы прочитать его мысли.
— До этого магия ещё не дошла. Даже псионика, — поморщившись, отозвался Княжевич. — Насколько я знаю, и наука тоже.
— Ты прав, друг мой, но почему бы не помечтать? — с философскими нотками в голосе проговорил начальник.
— Наша работа не располагает к мечтам, — заметил в ответ Дарий.
— Кстати, о работе, — о чём-то вспомнив, сказал Фогль. — Мы взяли секретарём ведьму, увы, по протекции, но кто сейчас устраивается иначе? Её имя — Велимира Вишневская. Очень хочет с тобой познакомиться и задать ряд вопросов о твоих отчётах. Я устрою ей посещение.
— Я не думаю, что…
— А это уж предоставь мне решать, — не дослушав конец его фразы, произнёс Фогль и встал с места. — В конце концов, я пока ещё твой начальник, даже сейчас, когда ты протираешь штаны за решёткой. Кстати, жениха Солнцевой зовут Марк Теодор Тревельян.
С этими словами Аркадий покинул комнату. Охранник подошёл к столу, напоминая о том, что заключённому магу пора возвращаться в камеру. Дарий встал, выпрямился и пошёл вперёд, не обращая ни на кого и ни на что внимания.
Последнюю фразу Фогль произнёс, чтобы посильнее достать его, побольнее задеть, напомнить о том, что начальник располагает информацией, которая самому Княжевичу пока не известна. Вот только на кой пень ему сдалось знать о том, как именно зовут человека, с которым у Вероники состоялась помолвка? Что ему это даст? Был бы хоть местный маг, а то англичанин. Да и имечко ему досталось, надо сказать, чересчур сложное.
Дарий злился. Как бы он ни старался скрывать собственные чувства и от Фогля, и от самого себя, те не желали его покидать. Предательская фантазия заставляла представлять в красках описанную Аркадием помолвку и злиться.
Он не хотел к ней привязываться. Не хотел чувствовать что-то большее, чем покровительственно-дружеское расположение. Хотел, чтобы ему стало безразлично, что с ней будет. Но всё происходило совсем иначе, и в ту ночь перед первым днём занятий в Университете Магии он не смог её оттолкнуть. А теперь — не мог этого забыть.
