— Теперь нас больше никто не побеспокоит, — прерывая его размышления, произнёс Шталь, и через несколько секунд их столик окружила невидимая стена — холодная, упругая и прозрачная.
— Так это по-настоящему секретное дело? — осведомился Княжевич. От него не укрылся одобрительный взгляд собеседника, на мгновение задержавшийся на стакане в его руке. Должно быть, Мартин посчитал, что, если его слегка напоить, то договориться будет значительно проще.
— Ещё какое, — процедил Шталь и с явной неохотой продолжил: — Я ищу одну вещь. Мне требуется твоя помощь.
— А больше тебе ничего не нужно? — с сарказмом поинтересовался Дарий, пытаясь сделать вид, что он потерял всяческий интерес к разговору. Ещё один взгляд на часы, за которым последовал быстрый жест, направленный на окружавший их прозрачный колпак. Мартину это совсем не понравилось.
— Стой! Всё не так просто, — проговорил он, нервным движением отодвигая свой стакан в сторону и едва не уронив его при этом. — Думаешь, если бы я мог найти этот предмет один, то обратился бы к тебе?
Княжевич не мог не согласиться с ним. Искать у него помощи Мартин стал бы только в самом крайнем случае, да и тот сложно было представить. Если, конечно, как предположил Дарий, это не было очередной уловкой.
— Что это за вещь? — спросил Княжевич.
— Это предмет семнадцатого века, много лет считавшийся потерянным. Некоторые и вовсе сомневались в его существовании. Считали его действие невероятным.
— Какое именно?
— Управление временем.
— Это ты называешь невероятным? — пожав плечами, ответил Дарий. — Я бы так не сказал. Маги, специализирующиеся на пространстве и времени, наверняка умеют это делать без всяких артефактов.
— А как насчёт того, чтобы остановить время? Повернуть его вспять? Полностью отменить какие-то события из прошлого? — произнёс Мартин, и в его глазах появилось что-то тёмное и почти одержимое, но тут же уступило место привычному для него насмешливому выражению.
— Уже интересно, — с удивлением проговорил Княжевич, начиная мысленно взвешивать все возможные последствия того, что было перечислено.
— Безвременье может стать ближе, — добавил Шталь, наслаждаясь эффектом, который произвели его слова. — Весь наш мир может превратиться в сплошное Безвременье. Человечеству очень повезло, что никто не сделал этого раньше.
— Откуда ты знаешь про Безвременье? — полюбопытствовал Дарий. Обычно те, кто выбрал специализацию в магии пространства и времени, предпочитали не распространяться об этом странном параллельном мире, в который они периодически попадали. Одним из его особенностей было то, что, оказавшись там, покинуть это место по собственной воле было невозможно, и приходилось ждать, когда незадачливых магов выкинет обратно в свой мир.
— Слышал, — отбарабанив пальцами какой-то незамысловатый мотив по поверхности стола, отозвался Мартин. — Так как? Мне удалось тебя заинтересовать?
— Как давно ты за ним охотишься?
— Я слышал об этом предмете и раньше, но какие-то определённые наметки на его местонахождение появились только недавно. Но трудностей лишь прибавилось. Конкуренция слишком большая.
— Как выглядит артефакт?
— Песочные часы, — Шталь ответил быстро, но не слишком охотно. — Теир — это их название. Небольшого размера, старинные, изящные. Похожи на множество других подобных изделий. Это всё, что я знаю.
— Уверен, что не всё. Для чего тебе понадобился я? Ты столько раз проворачивал все эти дела с артефактами и ни разу не нуждался в участии МН, — напомнил ему Княжевич.
— Не могу ли я оставить это своим небольшим секретом?
— Нет.
— Тебе так важно знать, для чего мне настолько понадобился этот артефакт, что я готов даже просить помощи у тебя?
— Именно, — ответил Дарий, облокачиваясь на стол и скрещивая пальцы. Поведение Мартина казалось ему всё более странным. Тот, несомненно, что-то скрывал, и сейчас требовалось играть по его правилам, чтобы вытащить это из него.
— Хорошо. Мне нужно вернуть к жизни одного человека. Мага, — с явной неохотой процедил Шталь.
— Вот уж не ожидал, что ты настолько к кому-то привязан, чтобы захотеть его оживить, — произнёс Княжевич. Ответ собеседника его удивил едва ли не больше, чем его предыстория. Подобные стремления никак не были в характере Мартина. — Но не думаю, что это хорошая идея. Изменение событий прошлого может иметь нежелательные последствия.
— Да что бы ты понимал! — взорвавшись резкой вспышкой гнева, Шталь поднялся из-за стола, и по невидимой стене вокруг них пробежали золотистые искры.
— Так объясни, если считаешь, что я не понимаю, — силясь оставаться невозмутимым, ответил Дарий. Мартин опустил взгляд на стоящую перед ним бутылку, затем сел обратно. Его рука снова потянулась к стакану.
— Оживить его мне нужно лишь на некоторое время.
— С какой целью? — тут же задал вопрос Княжевич. История, казалось, начала проясняться, но запуталась ещё больше. Будь Карл Розенберг мёртвым, можно было заподозрить, что Шталь хотел бы вернуть в мир живых его, но тот находился в темнице, хотя и больше не являлся магом. Но всё же спросить стоило бы. — Это как-то связано с Розенбергом?
— Розенберг! — отозвался Мартин. — Думаешь, он по-настоящему доверял мне? Ценил то, что я для него делал? Чёрта с два! Он сделал меня живым щитом!
— Чем? — переспросил Дарий, глядя на исказившееся от ненависти лицо собеседника.
— Я был его защитой от проклятий! Думаешь, у Розенберга было мало врагов? Он боялся их и воспользовался тем, что я почти постоянно находился рядом с ним.
— То есть, Розенберг сделал так, чтобы обращённые на него проклятия падали на тебя? — уточнил Княжевич, пытаясь представить себе изощрённость, с которой бывший маг хладнокровно использовал жениха своей дочери и своего преемника в бизнесе, сделав из него страховку на случай проклятий со стороны недоброжелателей. — Вот так предусмотрительность. Выходит, однажды так и случилось? Ты проклят? Кто это был?
Если бы взглядом можно было испепелить, именно это и произошло бы с ним сейчас, но через несколько секунд Мартин всё же взял себя в руки и ответил:
— Один маг, который учил его и других древней запрещённой магии.
Так вот откуда Карл Розенберг узнал заклинание, которым убил Артура и едва не сделал то же самое с ним самим, когда Дарий встретился с ним на том складе.
— Однажды Розенберг отказался заплатить ему требуемую цену, и тот проклял его. Но проклятие так и не настигло Карла! На той встрече его сопровождал я.
— А затем Розенберг убил этого мага?
— Никто его не убивал! Он попал в автокатастрофу в тот же вечер. Столько лет успешно прятался от Инквизиции и МН, а с управлением не справился!
— И снять проклятие не может никто, кроме него, — констатируя факт, проговорил Княжевич. — Так артефакт нужен тебе для того, чтобы вернуть того мага к жизни и заставить его освободить тебя? А в чём именно проявляется это проклятие?
