— Но он должен был кому-то сдать груз.
— Там он и мог сдать груз. У нас слишком много белых пятен в этой схеме. Опять же мы забываем о Тромсё, а туда твой дед мог попасть только морем. Нарвик занят всерьез и надолго германскими войсками. И еще надо помнить о том, что преступники охотились за фотографиями 1940 года. Ты, кажется, говорил, что некоторые фотографии Руди пропали?
— Да, пропали, эксперты до сих пор изучают наши семейные альбомы. Фото, которое я нашел на яхте, забрал Якобсен.
— Все же, считаю возможным выход морем через Намсус, конечно, с поправкой на то, что точное место неизвестно.
— Если золото было доставлено на английский корабль, что же тогда интересовало преступников?
Две с половиной тонны золота не спрячешь. А мог ли дед в момент опасности избавится от груза, например, закопать его или утопить, чтобы врагу не достался?
— Такое могло случиться, но в этом случае, золото подняли бы после войны, а таких фактов мы не знаем. По крайней мере Оскар Хальворсен не заявил об этом. Пока мы не объединим усилия с официальным следствием, результата не будет. Слишком много неизвестных в этом уравнении, — резюмировала Анна. Она поднялась из-за стола и стала торопливо собираться домой.
— Отец будет беспокоиться, отвезешь меня?
Они вышли на улицу. Похолодало, вечер сулил заморозки. Мартин вывел форд из гаража, Анна заняла пассажирское сиденье и они в сопровождении невидимого датсуна выехали на Конгс Оскар гате.
Раздел 33
Разгром
Гуннар успел войти в зал перед самым началом пресс-конференции. Он пробрался сквозь очередь у кофейной машины к президиуму. Журналисты разминались бесплатными пирожными и бутербродами и не торопились занять свои места в зале. Гроберг хмуро смотрел на часы. Шеф любил точность и порядок во всем.
К пятнадцати минутам пятого пресса заняла почти все стулья. В первом ряду незанятыми остались лишь места гостей v.i.p, но сзади журналисты уже стояли. Дело Хальворсена имело репутацию резонансного, и от этого резонанса полицейское начальство трясло. Якобсен нервничал, подозревая, что дело Канестрёма всплывет на этой встрече с третьей властью.
По традиции первым слово взял “Афтенпост”.
— Курт Рундгрен, — маленький человечек встал справа от прохода, — насколько нам известно, по делу Хальворсена у полиции на текущий момент нет подозреваемых и никто не задержан?
Хельге Карлсен откашлялась и ответила:
— В настоящий момент есть подозреваемые, которых полиция не задержала. Это связано с групповым характером преступления, имена по понятным причинам прессе не будут названы.
Ведется следствие.
— Насколько нам известно, Оскар Хальворсен стал жертвой вымогателей, его пытали, чтобы получить некие сведения о спрятанных им во время войны золотых слитках.
Хельге возмущенно заявила:
— Об утаивании даже малой части золотого запаса речь не идет. Перевезенное из Осло в Лондон золото было принято в полном объеме. Об этом свидетельствует история, с этой наукой, видимо, господин Рундгрен не в ладах?
В зале раздались смешки.
Выбрав момент, Гуннар наклонился к Адриану, доложил о посещении кафедры истории и достал полученные копии документов.
–”Телеграфное бюро”, Карл Бруннер, — связано ли убийство Рудольфа Канестрёма в Лиллехаммере с делом Оскара Хальверсона? Из достоверных источников известно, что они прекрасно знали друг друга.
В зале поднялся невообразимый шум.
— Что, доигрались, — проскрипел носорог на ухо Торгвальду, — кто тут сливает прессе?! Неужели нельзя было работать в Лиллехаммере поаккуратней? Вас учить надо, бестолочи? Вот теперь начинайте врать им, а они будут ловить вас на каждом слове!
Хильде Робертсон звякнула в колокольчик.
— Уважаемые господа, прошу тишины. Мы готовы дать объяснения по факту убийства Рудольфа Канестрёма. Задержан подозреваемый, который уже начал давать показания. Связь этих дел пока не доказана. Работают эксперты. В интересах следствия мы не хотим пока давать комментарии по этому делу. В одной из газет Лиллехаммера полицией размещена статья по поводу гибели Канестрёма и контактный телефон. На этот телефон поступают звонки от знавших Рудольфа людей, нас интересуют его контакты и связи.
— Тот факт, что они оба служили в армии и совместно с британским корпусом участвовали в операциях указывает на связь этих дел, — не унимался Бруннер.
— Без комментариев, — возразила Хельге Карлсен.
–”Эстландетс блад”, — Рогер Смит, — найдена ли связь между поездкой Хальворсена в Лондон и его гибелью в день возвращения в Осло?
— Я отвечу, — сказал Торгвальд, притянув к себе микрофон, — связь этих событий доказана, я лично занимаюсь деталями данной поездки. В настоящее время наша розыскная группа вплотную приблизилась к выявлению исполнителей этого варварского убийства. Убийцы всегда оставляют следы и ошибаются. На основании новых данных следствия улики, полученные одиннадцатого апреля выглядят в новом свете.
Пресса зашумела, перебивая голоса в зале, Гроберг рявкнул в микрофон:
— Прошу тишины. Предлагаю сделать перерыв на пятнадцать минут, а после этого мы ознакомим представителей прессы с нашими дальнейшими соображениями по делу.
Шум не прекратился, газетчики встали со своих мест, чтобы заправиться дармовым полицейским кофе. Пирожных почти не осталось, и они налегли на печенье, которое тоже очень быстро закончилось.
Этот кофе-брейк отложил окончательный разгром команды Гроберга. Он собрал всех в смежной комнате, прикрыв дверь.
— Эйрик, ты мне ответишь за за это. Пресс-конференция провалена, следствие топчется на месте, преступники творят беспредел! Вы что думаете, что я вам и дальше позволю прохлаждаться?
Проснитесь, и начинайте работать. Хельге, поручаю тебе продолжить конференцию. Будьте потактичнее с прессой, особенно с “ВГ”. Они особенно каверзные вопросы задают. Сделайте так, чтобы они нас завтра не полоскали в газетах. Все, я в министерство, — Гроберг подхватил пальто и хлопнув дверью, вышел через запасную лестницу во двор.
Вторая часть встречи с журналистами прошла относительно гладко. Мероприятие закончилось после шести вечера, и Адриан остался еще на работе, чтобы просмотреть записки о Хальворсене, принесенные вечером Гуннаром. Он вышел к кофейному автомату в коридор и с бумажным стаканчиком обжигающего напитка вернулся за свой стол. Начав чтение эссе о героическом апреле сорокового года, он заметил, каким слогом написана вся эта история, насколько автор проник во все детали действия. Это была прекрасная работа историка и краеведа, написанная студенткой- отличницей. Судя по всему, она встречалась в различных городах страны с ветеранами и записывала их подлинные рассказы о войне. Там были такие факты, которые ни за что не смог бы придумать человек, не побывавший под огнем. Перед ним наглядно разворачивалась история геройства и предательства, мужества и трусости. Не было высоких слов, повествование состояло из отдельных историй, записанных девушкой в конце 1979 и начале 1980 года. Они располагались в соответствии с хронологией событий.
