Итак. Я знаю, с чего начать. Найти Алексея, потому что тут каждый час на счету. Потом… А потом надо заняться таинственным Дистаром. Как-то выяснить, что ему нужно, кто он такой и предугадать следующий его ход, ведь он просто так не отвяжется – ни от меня, ни от Алексея, ни от Ольги. Себя не жалко. После того как я почувствовала связь с Кёном, я готова умереть в любой момент. Мне даже нравится эта мысль – уйти отсюда, снова соединиться с ним в одно, родное, привычное. Но за Ольгу, как бы там ни было, и за Алексея, с которым мы даже незнакомы, я готова порвать Дистара голыми руками!
Дистар уже послал за Ольгой Гайнора. Возможно, я следующая на очереди. Кто знает? Надо было остаться у Ольги, там хотя бы Павел. Он настоящий Страж. Всё знает, всё умеет. А я тыкаюсь в темноте, как слепой котенок. Но находиться в одной квартире с сестрой – выше моих сил!
«Ты сама в этом виновата».
Кён? Нет, не похоже. Это Санни! Ну надо же, Санни снизошла до того, чтобы побеседовать с мной!
«Что?» – спросила я её мысленно, дабы не напугать таксиста, а то он быстро сменит пункт доставки на Новомосковскую, 15 – городской психдиспансер.
«Ты сама провоцируешь конфликт с сестрой!»
Опа! В таком ракурсе я наши проблемы не рассматривала. И вопрос меня возмутил до глубины души. Я провоцирую?!! Это, видимо, я разговариваю с ней так, будто являюсь главной помехой в её жизни, будто моё появление всегда не вовремя и некстати? При чём тут я?!!
«Чего ты от неё хочешь?»
Я?!! От неё?! Даже не знаю… Немного тепла, наверное, всего-навсего.
«Зачем тебе её тепло?»
Вопросы жёсткие, и отвечать на них себе самой приходится максимально честно. Интересно, что происходит? Для чего моё «сверхъЯ» решило меня повоспитывать?
«У нас мало времени, у тебя всего несколько часов. Думай. Анализируй. Зачем тебе её тепло?»
Я погрузилась в клубок противоречивых эмоций, который возникал всякий раз, как речь заходила о сестре. Оля… Мама… Они как-то сливались. Внутри меня – маленькая девочка, она ждёт заботы. Она сжалась в комочек от страха, что никому не нужна.
«Я никому не нужна!!!» – отчаянный крик вырвался из груди и отправился вверх – туда, откуда, как мне казалось, исходил голос Санни.
«Если ты правда так считаешь и транслируешь эту мысль в пространство, то чего тогда ждёшь от мира, который лишь отражает тебе её обратно?»
Шокированное этим простым фактом, мое отчаяние заткнулось. Примерно полминуты в голове царил полный вакуум, и ничего, кроме ямы в области сердца, – дыры, которую я пыталась заполнить чужой заботой, чтобы только создать иллюзию, будто этой дыры нет. Я не нужна самой себе?!! Я боролась сама с собой? Создавала себе уроки, провоцируя окружающих показать мне эту дыру? И я же наотрез отказывалась её видеть, обвиняя самых близких людей в том, что сама не хотела любить себя!
Отчаянные попытки быть хорошей, чтобы меня любила мама, – потому что так я могла думать, что меня есть за что любить. Я хотела, чтобы меня любила сестра, – потому что так я не чувствовала эту пустоту. И Николай. Пока отношения только начинались, я смотрела на себя его глазами и казалась себе красивой, умной, хорошей – только потому, что нашёлся кто-то, кто меня любит. А когда он ушёл, я стала уродливей прежнего, потому что снова никому не нужна.
Всю жизнь доказывать себе, что достойна любви, – полная нелепица! А требовать любви от близких потому, что у самой на себя её не хватает?!
«Ты – самое любимое, священное существо! Ты и есть любовь! У тебя столько любви, что нет нужды требовать! Ты можешь только давать, и её будет всё больше! Просто ты это забыла. Забыла причину, почему такой стала. Вспоминай! Исцеляйся!»
И вдруг в груди – такое непередаваемое ощущение, а затем передо мной, будто на экране, картинка – яркая, живая…
⁂
…Я – энергия. Разумная энергия. Я ещё не вошла в плод, растущий в чреве женщины, просто связана с ним серебристой нитью.
Голос мамы:
– Эмма, это тяжело. Я думала долго. Эмма, Марка больше нет. Из Крастолла не накормишь детей, не купишь им одежду и игрушки, не поможешь выучить. Я не смогу вытянуть двоих одна!
– Настя, но это ребёнок. Он уже существует! Нельзя его убивать!
– Да, тебе легко говорить! У тебя нет своих детей! – почти кричит мама.
Эмма вздрогнула, как от пощёчины.
– Ты права, детей нет, – холодно и отстранённо звучит её голос, – потому что однажды я совершила ту же ошибку, что хочешь совершить ты! И не было ни дня, чтобы я об этом не жалела!
Я – энергия, и я – плод. Моя мать только что решила меня убить. Я ей не нужна. Я никому не нужна…
⁂
– С вами всё в порядке? – несмотря на полумрак, подсвеченный отблесками проносившихся за окном фонарей, таксист заметил-таки слёзы на моих щеках.
– Да. Наверное. Не обращайте внимания. Сколько я вам должна?
Рассчиталась с водителем и, не чувствуя ног, побрела к подъезду. Поднялась на свой этаж. Открыла дверь. Не разуваясь, зашла в комнату и устало опустилась на диван.
Почему же раньше мне это не приходило в голову? Папа погиб, когда мама была мной беременна. Я никогда не видела отца. Оля помнит его смутно – запах одеколона, голос, – а у меня нет ничего, кроме старых фотографий.
Как мама всё же решилась родить второго ребёнка в такой сложной ситуации? Эмма остановила? Или она сама осознала, что не хочет или не может уничтожить последнюю память о любимом человеке? Действительно любимом. Никогда у неё больше не было мужчин.
Стоп! Я отмотала всё назад. Мозг отчаянно искал ту шероховатость, на которую я сразу за эмоциями внимания не обратила.
Отец в Крастолле?!! Так может, мама сейчас с ним? Почему-то от этой мысли стало теплее. Словно холод, появившийся после смерти матери, разжал ледяную хватку, и я с облегчением разрыдалась, оплакивая и смерть матери, и смерть её любви, и все годы, потраченные на что угодно, только не на любовь.
Оля. Мне вдруг впервые стало стыдно. Тебе нужна была моя поддержка. Ты тоже нуждаешься в любви, но израненное сердце матери, затопленное собственным горем, этого не замечало. И на тебя, и на меня её осталось совсем немного. Я нужна тебе, сестра, как бы ты не злилась, не отталкивала, – я нужна тебе! И теперь уже я нужна тебе, а не наоборот. Оля, обещаю, я буду рядом. Всегда, когда ты будешь во мне нуждаться. Я постараюсь всё исправить. Но сначала Алексей. Рядом с Павлом тебе ничего не угрожает. А Алексея может не стать в любой момент.
Просидев так минут пятнадцать, я всё же встала, прошла в коридор, разделась, вытащила телефон из кармана джинсов, чтобы посмотреть время, и обнаружила, что он выключен. Аккумулятор давно барахлил, вот и добарахлился. Я нашла зарядное в сумке, воткнула её в розетку и включила сотовый. Как только загрузилась заставка, заверещал знакомый звонок. Я нажала кнопку, уже предполагая, что сейчас услышу. И не ошиблась.
