Проторчав в архиве до обеда, я решила, что свой объём работы на сегодня выполнила. Кроме того, завкафедрой с нового года обещал дать мне часы на подготовительных курсах для абитуриентов, и мне нужно было заняться ещё и этим вопросом. Поэтому поехала обратно на кафедру и не удержалась: зашла снова в наш музей. Открыла витрину, достала свой любимый артефакт и покрутила в руках, тщетно пытаясь прочесть письмена, избороздившие таинственный каменный цилиндр.
А сколько кипежа было поначалу, когда я нашла этот камень, точнее «цилиндр», преткновения! Сколько специалистов приезжало: археологов, историков, геологов! А кроме того, и телевизионщиков, журналистов, просто любопытных! И вот «сенсация года» уже семь лет пылится в витрине, никем не востребованная.
В наших Кардаевских пещерах раскопано больше двадцати культурных слоев и найдено более ста тысяч экспонатов. Они хранятся теперь и в археологическом музее Новобержска, и в музее нашего института, а что-то даже в Москве. По всем законам науки, хронологии и логики странный предмет примерным возрастом в четыреста миллионов лет ну никак не мог появиться именно здесь!
Да и материал, из которого он сделан, мягко говоря, загадочный, несмотря на то, что в заключении написано: «метеоритное железо». Те, кто занимался исследованием предмета, жаловались на головные боли, общее недомогание и неприятности в семье. А один лаборант даже попытался выброситься из окна, правда, потом ему поставили диагноз «астенический синдром».
Видимо, все эти загадки с артефактом кому-то показались слишком утомительными, неудобными и сложными, так что цилиндр предпочли больше не показывать общественности и поменьше о нём распространяться, а меня нагрузили научным коммунизмом.
С сожалением положила «жезл» (так я его назвала) обратно в стеклянный ящик, забежала на кафедру и взяла программу подготовки. Затем заскочила к Николаю Петровичу с отчётом, и с чистой совестью и тяжеленным пакетом (поскольку гранит науки хоть и бумажный, но весит почти столько же, сколько настоящий) поехала домой.
К подъезду подошла, волоча уже два пакета (один из магазина, дома-то шаром покати), и вдруг наткнулась на почтальона, а точнее почтальоншу, которая принесла мне в прошлый раз роковую телеграмму. Она меня тоже узнала и сразу ринулась ко мне. Что ей понадобилось? Ещё одна телеграмма?
– Вы же Нина Тураева, я не ошибаюсь, я вам телеграмму приносила?
– Ну да, – настороженно протянула я. – А что случилось?
– Да не волнуйтесь. Просто вам ценная бандероль. Я вам уведомление принесла.
– А, ясно. От кого? Я не жду никаких посылок.
Почтальонша достала стопку листков, порылась и вытянула мне один:
– Вот. От Тураевой Анастасии Фёдоровны. Что с вами, девушка? Вам плохо?
Нет, с чего мне может быть плохо? Мне просто великолепно! У меня сначала умирает мать от сердечного приступа (при её-то железном здоровье!). Потом мутит воду адвокат, который читает нам завещание, составленное всего за неделю до такой странной смерти. Потом кто-то вламывается в квартиру, а теперь… А теперь, оказывается, мама заботливо послала мне посылочку, тоже незадолго «до». Сомневаюсь, что в ней новогодние подарки. Мне просто замечательно. Я прямо тащусь от такого количества сюрпризов.
– Да нет, всё в порядке… Спасибо…
– Так вы зайдите на почту прямо сейчас, она до семи работает! – посоветовала почтальонша. – Вы точно в порядке?
– Да, спасибо!
Она что-то пробурчала сочувственно и удалилась разносить оставшуюся корреспонденцию. А я заволокла домой пакеты, бросила их на столе, не разбирая, и пошла-таки на почту. Эти загадки начинали интриговать.
Через час, уже дома, я нетерпеливо разорвала жёлтую обёртку пакета, безжалостно раскрошив сургуч. В душе теплилась надежда найти нечто, что объяснит часть странностей и ответит хотя бы на некоторые вопросы. Наивная! Никакой записки, никакого письма – ничего! Только небольшая плоская коробка. Открываю крышку – там подвеска на цепочке: маленькая золотая игрушка, собака со вздыбленной шерстью, похожая на соседскую кавказскую овчарку. Зубы в оскале, и глаза – два синих камешка, смотрят уверенно и спокойно.
Спасибо, мама! За доверие и откровенность!
Я покрутила цепочку в руках и надела на шею.
Занятные ощущения… Наверное, давление упало. Кухня поплыла, будто вокруг не реальность, а какая-то сотканная из дыма бутафория. Я моргнула и тряхнула головой. Помогло. Пространство снова обрело объём и чёткость. Но зыбкое ощущение, что тронь его – и всё растворится, почему-то осталось.
В двери щёлкнул замок – это в прихожую ввалился источающий уличный холод Тимка Крылов, мой друг детства, бывший одноклассник, а теперь ещё и сосед по квартире, за которую мы платим пополам.
Я вышла в коридор поздороваться. Тим стянул с себя куртку, зашвырнул шапку на вешалку, скинул ботинки и радостно вопросил:
– Привет, солнце, пожрать что-нибудь есть?
– Н-н-нет… – заикаясь, выдавила я (с мамиными подарками как-то всё вылетело из головы). – Я что-нибудь сейчас соображу.
– Успокойся, я пиццу привез. На, тащи в кухню. И поздравь меня! Меня повысили! Мне дали «ай-ти» отдел! И целого одного подчинённого! Так что там, – он кивнул на пакет, – ещё и пиво! Будем отмечать!
По правде говоря, у меня лежали две недописанные курсовые, которые нужно отдать заказчикам уже после каникул, а их я планировала провести в Идыме, да и программа подготовки абитуриентов требовала внимания. Ну да ладно! Не каждый же день лучшего, а точнее, единственного друга повышают на работе! Не сидеть же парню за пивом в гордом одиночестве?
Его громкий голос уже что-то балагурил с кухни. Журчала вода и звенела посуда, которую я должна была вымыть, да из-за всех этих событий, к своему стыду, так и не вымыла. Вообще, сегодня моя очередь по кухне дежурить, так что Тимкина пицца очень кстати – приготовить хоть что-нибудь, понятное дело, я не успела.
Типовая малогабаритная кухня с трудом вмещала в себя широкоплечего и довольно высокого Тимку. Мне там места практически не оставалось, но каким-то чудом я протиснулась между холодильником и громогласным другом, вынула коробку с пиццей из пакета, сняла крышку и прямо на картонной подложке поставила на стол.
Дальше извлекла шесть бутылок пива, оставила две, а остальные построила на полу, ибо наш скромный квадратный столик такое количество стеклотары за раз не вмещает. Тим приготовил нож для пиццы, плоские тарелки и две объёмистые кружки. Пиво забулькало, поднялась пенная шапка. И я с энтузиазмом провозгласила первый тост: «За новую должность!»
Через пару часов мы валялись на ковре возле телевизора в моей комнате и всё никак не могли выбрать, что нам смотреть. Я уныло щёлкала пультом. Везде шли однотипные и до одури скучные криминальные сериалы, где кровь лилась рекой, а преступник был очевиден с первых кадров, да ещё шли старые сто раз виденные киноленты девяностых годов. На центральных каналах пытались шутить известные юмористы, но у них это совсем не получалось. Просто жалкое зрелище! А «Дом-2» уже откровенно хотелось взорвать.
