Звонок телефона прервал мои раздумья. Я снял трубку, кашлянул и только потом выговорил:
— Слушаю.
— Александр Николаевич?.. — спросил незнакомый женский голос.
— Да, я, — ответив, я усиленно раздумывал, кто это мог быть? Если звонят с прежней работы насчет денег?..
— Это Жанна. Помните меня?
— Ну, как же? Помню… — это было несколько неожиданно, и я был заинтригован. Мы расстались настолько холодно, что я не предполагал, что наши отношения так скоро возобновятся.
— Извините, если помешала… Но… тут произошло кое-что… Я думаю, вам нужно знать…
— Я слушаю, слушаю.
— Дело в том, что… Лену обворовали… То есть квартиру Кости, она еще не забрала оттуда вещи…
— Обворовали? — я сжал трубку, предчувствуя внезапный поворот в этой истории.
— Да… Понимаете, она ночевала у матери, а когда утром вернулась, обнаружила, что в квартире кто-то был…
Она не хотела вас беспокоить, видимо, Сергей рассказал ей об инциденте… но я подумала, что…
— Правильно подумали, — успокоил я и спросил. — Вы сейчас где?
— Я в их квартире. Лена ушла в магазин. Мы договорились, что пока она не будет сообщать в милицию.
— Вот как? — Я удивился этому нюансу, хотя прекрасно понял, к чему она клонит. — Хорошо, я скоро приеду.
Положив трубку, несколько секунд напряженно размышлял. Мне нужно было в самый кратчайший срок решить: случайно ли все это? И если нет, то какой из этого вывод? Башилов конечно же все решит за меня, но я тоже не хотел оставаться в стороне.
Когда я вошел в квартиру Кости, Лена уже пришла. Мы поздоровались, стараясь оба избежать прямых взглядов. Неловкость чувствовал и я, и она. Тем не менее я довольно твердо спросил, обращаясь к обеим женщинам:
— Ну, рассказывайте, что тут случилось?
В моем тоне Лена наверняка уловила сильное желание во всем разобраться самому. И возможно, это окончательно обезоружило ее против меня (если она действительно хотела защищаться). Сергея тут не было, да он и не решился бы войти в этот дом, когда еще и девять дней не прошло.
— Я пришла утром от матери и… обнаружила, что здесь кто-то побывал… — сухо пояснила Лена. Ее бледное лицо не отражало никаких эмоций, и было трудно определить — как она к этому относится? Может быть, это просто усталость?
— Много взяли?
— Так… — казалось, она отмахивается от чего-то, безумно надоевшего. — Надо смотреть…
— Почему ты не вызвала милицию? — продолжал я монотонный допрос, словно нащупывал какую-то слабинку в ее словах.
— Пока не хочу.
— Пока?
— Да, да… — она посмотрела на меня в упор, как смотрит на учителя провинившийся и пойманный за руку ученик: боязнь, нетерпение, решимость, отчаяние и тайное мстительное чувство — все это было в ее глазах. — Ты же прекрасно понимаешь — почему?
В этот момент я вспомнил собаку ее любовника, огромную, умную, немного напоминающую живую машину, машину, которой можно управлять на расстоянии при помощи голоса… Лицо ее хозяина нечетким пятном маячило где-то позади, лицо, фигура, личность — для живой машины это не имело никакого значения. Только голос.
— Напрасно ты так.
— Много ты понимаешь… — она искала последний довод, аргумент, расставляющий все по своим местам. Это было состояние, близкое к истерике, хотя держалась она великолепно.
Я подумал, что если она имеет отношение к убийству — ее игра безупречна. Это высший пилотаж. По сути, она обвиняла меня в том, что я разрушаю атмосферу наших отношений после смерти Кости. Именно я и никто другой. Мои подозрения превращались в фарс.
— Хватит вам. Обоим, — веско вмешалась в наш нервный диалог Жанна. — Она не вызвала милицию, потому что я попросила ее об этом. Знала, что вам будет интересно кое-что увидеть.
— Что же именно? — я повернулся к Жанне, внутренне даже радуясь тому, что она снова выручила меня.
— Вор унес несколько вещей, — сказала Жанна. — Среди них — жесткий диск с компьютера, процессор, звуковую карту и почти все дискеты…
— Дискеты? — я переваривал услышанное, склоняясь к мысли, что всего лишь час назад я уже был на правильном пути.
— Лена говорит, что пропало еще кое-что по мелочи, денег и золотых украшений в квартире не оставалось, — продолжала Жанна. — Но я думаю, что вор порылся в гардеробе для отвода глаз.
— В самом деле?
Наверное, в моем голосе было столько недоверия, что Жанна обратилась ко мне с резким упреком:
— Вы что, не понимаете, что это был не просто вор. Это был убийца.
Я быстро взглянул на Лену. События разворачивались так стремительно, что я боялся упустить важные детали, которые могут мне пригодиться в дальнейшем.
— Хотите посмотреть сами? — Жанна приглашала меня в комнату, где стоял компьютер и где обычно часами просиживал Костя, подгоняя свой мозг бесчисленными чашками кофе. Бывал тут и я не раз, при свете ночника мы пили водку, смотрели в темноту за окном, на ночное звездное небо, говорили о прошлом, о будущем, о странных знаках судьбы, что встречались нам в жизни, о редких мгновениях бытия, которые можно было назвать везением, о знакомых, далеких и близких, о том чувстве, которые иные называют любовью, иные страстью, а кто-то наваждением… В этом разговоре каждый преследовал свою цель, о которой не принято говорить вслух. В чем-то это напоминало оригинальный сеанс спиритизма. Звуки, голоса иного мира бродили где-то рядом с нами. Мы ощущали эту незримую связь, как это часто происходит именно бессонной ночью, когда воображение подстегивается дозами алкоголя и табака. Это было, было… Теперь это было в прошлой жизни…
Я задумался и в какой-то момент вдруг почувствовал на себе пристальный взгляд Жанны.
— Ну, как? — спросила она, как мне показалось, с неким подтекстом.
— Что — как?
— Как вы себя чувствуете? — теперь ее намек из прозрачного превращался в очевидный.
— А почему я должен как-то… себя чувствовать?
— Вчера вечером я видела вас в городе. Вы прошли мимо меня, как мимо телеграфного столба.
— Правда? — ее сообщение разрядило обстановку. — Извините, я вас не заметил.
— Что ж, бывает, — усмехнулась Жанна и показала на системный блок компьютера. — Вот там, можете убедиться, сняли все, что можно.
— Хорошо, — я не стремился оценивать убытки, нанесенные вором. Меня интересовало совсем другое. — Зачем, как вы думаете, он это сделал?
— Полагаю, ему нужна была какая-то информация. Именно поэтому он захватил и дискеты.
— Может быть, может быть… — пробормотал я, разглядывая обстановку, которая была хорошо мне знакома. — А почему вы сказали, что почти все дискеты? Что-то осталось?
