— Лена сказала, что одна дискета хранилась в другом месте. Она обнаружила ее на книжной полке в зале.
Я раздумывал не очень долго. Если это ниточка, надо что-то предпринимать. И как можно быстрее.
— Где дискета?
— Сейчас… — Жанна вышла из комнаты и вернулась через минуту, протянув мне гибкий диск, на котором возможно хранилась информации, интересовавшая вора? Ведь зачем-то Костя положил эту дискету отдельно?
— Придется проверить, что здесь, — сказал я, взглянув на Жанну. Мне пришла в голову одна мыслишка, но без помощи Лены было не обойтись.
— Слушай… — я прошел в зал, обратившись к Лене, сидевшей на кресле с безучастным видом. — Ты не слышала от Кости о некоем старике Хирше?
— Хирш? — она поморщилась, как будто упоминание об этом человеке причинило ей физическую боль. — Кое-что слышала.
— У тебя нет его адреса?
— Нет, — она покачала головой. — Если ты еще не знаешь… Я не могу найти записную книжку Кости. Может быть, он взял ее с собой, понимаешь? А без нее… — она подняла на меня глаза, в которых я увидел вопрос: когда ты оставишь меня в покое?
— Старик Хирш? — с усмешкой повторила Жанна, остановившись за моей спиной. — Любопытное имечко. Кто это?
— Знакомый Кости, который мог бы помочь нам с этим, — я поднял дискету. — Иначе…
— Я помню телефон одного парня, который вращается в этой среде, — задумчиво произнесла Лена. — Звонила ему пару раз, когда Костя задерживался. Он может знать. — Старик — олень, — нараспев выговорила Жанна, точно обращаясь к кому-то четвертому, кого не видели ни я, ни Елена.
— О чем ты? — я посмотрел на нее с подозрением.
— Я имела в виду, что Хирш — это олень по-немецки, — терпеливо пояснила Жанна.
— И что это значит?
— Ничего, — она пожала плечами. — Или правильнее будет сказать — это может означать все, что угодно…
Старик Хирш оказался молодым человеком лет двадцати пяти, длинноволосым, худым, сутулым, одетым крайне небрежно, в потертые джинсы и видавший виды свитер темного цвета. Я приехал к нему с Жанной, поскольку посчитал ее присутствие необходимым. С некоторых пор мне стало казаться, что она внимательно наблюдает за мной (даже на расстоянии), и это постепенно превращалось в идею-фикс. Действительно ли она хотела помочь мне или преследовала какую-то другую цель — мне пока было неясно. Но бесспорно одно — свою подругу Лену она хотела выгородить любой ценой. И в свете ночного происшествия мне не стоило выглядеть слишком уж скрытным.
— …Я поздно узнал об этом… — глухо проговорил Хирш, бросая испытующие взгляды на каждого из нас. — Но на поминки приду обязательно.
— Извини, как лучше к тебе обращаться?.. — спросил я, осматривая стены комнаты. Я увидел старый плакат «Нирваны», вырезанную, очевидно, из журнала фотографию девушки в бикини, сидевшую на огромном глобусе со шприцем в руке, рядом — физиономия монстра из фильма ужасов, глянцевые снимки инопланетных существ, сюрреалистические кошмары неизвестных мне художников — все это на фоне довольно убогой обстановки, старые, потертые обои, диванчик совдеповских времен… Тем не менее у Хирша имелся компьютер с принтером, под столом можно было разглядеть старые платы, провода. Все выглядело в общем так, как я себе представлял. Поскольку Хирш был скорее всего холостой, он мог позволить себе роскошный хаос. Если женщины посещали это жилище, то задерживались не очень долго.
— Можно просто — Хирш, — он уселся на стул, рукой показывая на диванчик. — Присаживайтесь.
Я искоса разглядывал его, пытаясь на основе моих скромных знаний о нем и составить его психологический портрет. Этот паренек на деле мог оказаться человеком с двойным, а то и с тройным дном.
— Есть какие-нибудь проблемы? — спросил Хирш, уставившись в пространство между нами. Само собой, он понимал, что мы пришли не просто так, и ожидание утомило его.
— Хотим посмотреть, что тут, — я протянул ему дискету Кости.
— Посмотреть? — он покосился на дискету, как если бы это была ядовитая змея. Странное поведение для человека, сталкивающегося с подобными атрибутами вычислительной техники каждый божий день. — А что там?
— Вот это мы и хотим узнать, — я пытался достучаться в его закрытую раковину, из которой он, похоже, совсем не желал вылезать.
— Чья это дискета? — поинтересовался он холодным тоном случайного прохожего, у которого вы попросили спичек.
— Это дискета Кости.
— Кости? — Он все-таки взял у меня дискету и, судя по выражению его лица, раздумывал над тем, как бы ему отделаться от своих непрошеных гостей. — А почему вы не посмотрели ее на месте? Я имею в виду…
— Там возникли проблемы с компьютером, — вставила словечко Жанна. — Так что…
— Послушай, Хирш, — медленно проговорил я. — В любом случае мне нужно было встретиться с тобой. С дискетой или без нее.
— В любом случае, — повторил Хирш, смакуя тайный смысл фразы. — Что ж, посмотрим. Это дело нехитрое.
Он вставил дискету в дисковод, пальцы забегали по клавишам, но все оказалось не так просто.
— Доступ закрыт, — с неким наслаждением в голосе проговорил Хирш. — Будем искать пароль.
— Это надолго? — спросил я, глядя на дисплей.
— Как получится… — отозвался Хирш, продолжая колдовать над клавиатурой. — Вы когда-нибудь слышали о Лиле?..
— Лиле? — Я напряг свои мозги, копаясь в памяти, но безуспешно. Женщина с таким именем оставалась где-то очень далеко в прошлом. И я не находил никакой связи с настоящим.
— ЛИЛА — это игра, которую мы придумали с Костей, — пояснил Хирш. — Название взято из древнеиндийского эпоса. По представлениям древних индийцев, весь мир — не более чем иллюзия, созданная игрой бога. Это и есть Лила.
Я промолчал, взглянув на Жанну. Она смотрела на длинноволосого хакера с нескрываемым интересом.
На дисплее тем временем одно за одним менялись незнакомые мне словечки… и наконец, последнее из них… Хиранья-гарбия сняло защиту…
Хирш удовлетворенно кивнул, заметив вскользь:
— Хорошо, когда люди следуют своим привычкам.
— Это ведь — Золотой Зародыш? — подала голос Жанна.
Хирш обернулся, и в глазах его впервые за все время нашего общения мелькнуло что-то, похожее на уважение к присутствующим.
— Совершенно верно. А теперь смотрите…
Я увидел на экране столбики фамилий. Напротив каждой фамилии был указан адрес и несколько цифр, означающих метраж занимаемой человеком квартиры. Несколько минут мы молча разглядывали список, добравшись до самого конца. Должен признаться, что я испытал сильное разочарование. Обычный список. И никакого намека на имя возможного убийцы Кости. Список оказался не ключом к разгадке, а головоломкой. Из тех головоломок, которые создаются по принципу матрешки. В крупной матрешке находим еще одну, помельче, а в той — еще одну, и так дальше. Я попытался сосредоточиться, стараясь разложить все то, что мне стало известно, на простые очевидные звенья… Первое. Действительно ли этот список имеет какое-то отношение к смерти Кости? Все, что имели — это цепочка зыбких предположений: вор, побывавший прошлой ночью в квартире Кости, — это его убийца, он искал некую компрометирующую его информацию, которую Костя загнал на дискету, дискета передо мной, вот ее содержимое и… ничего похожего на криминал. Второе. Наши предположения — ложный путь. Ночной вор не имеет отношения к этому делу. Простое совпадение. Кстати, возможно, он просто знал, что квартира в эту ночь будет пустой, решил воспользоваться случаем. А брал то, что сможет затем без помех продать. Выбор всегда остается за ним. — Что вы об этом думаете? — спросила Жанна, наклоняясь к моему плечу.
