— Не-ет… — Радик покачал головой, поднимаясь со стула. — В другой раз.
Он вернулся к компании, которую покинул несколько минут назад. Официант принес водки.
— Он не надоел тебе? — спросил Калямин, подняв стопку.
— Не успел… Ты вовремя появился.
Мы выпили, принявшись за шашлык.
— Слышал, что у тебя были неприятности… — сказал Калямин, прожевывая хорошо прожаренное мясо. — Но не хочу подробностей…
Интересно, как быстро разлетаются новости по городу. А впрочем, чему удивляться? Много ли найдется у каждого приятелей и знакомых, у которых в квартире находили убитого кем-то человека. Это разжигает любопытство, и винить тут некого.
— Кое-что было… — ответил я спокойно, разлив еще по стопке. — Ты ведь знал Нефедова?
— Нефедова? — Калямин нахмурился, взгляд остановился на ком-то из сидящих в зале. — Смутно. А что с ним? — и тут же, как будто его незаметно ткнули чем-то острым в бок, вскинул брови. — Это… не его, случайно?.. — Да нет, — успокоил я его. — С ним все в порядке. Ну, если не считать того, что сейчас он в камере СИЗО.
— Да что ты? — Калямин нервно сглотнул, взял наполненную стопку, кивнул мне. — Никогда бы не подумал… А что, это как-то связано со… смертью Кости?
— Пока не знаю, — я выпил, поставив стопку перед собой. — Веришь, живу, как в тумане.
— И как ты только там ночуешь?.. — Калямин выпил водку и стал быстро доедать шашлык.
Еще некоторое время мы говорили о каких-то незначительных вещах, старательно обходя все, связанное с убийствами. Иногда мне казалось, что Калямин сам не рад, что ему пришлось затронуть эту тему. Что касается меня самого, то об этом следовало бы подумать заранее. А теперь каяться поздновато. Поэтому я решил не портить себе вечер. В конце концов, разве за этим я пришел сюда?
Вскоре Калямин покинул меня. Подошли незнакомые мне парень с девушкой, и он, попрощавшись, вышел с ними из бара. Пожалуй, оно и к лучшему. Калямин чувствовал себя не в своей тарелке, а у меня не было никакого желания помогать ему. Ему и кому-либо другому. Допив водку, я расплатился и вышел из бара. Ноги сами принесли меня в «Дикую орхидею».
Где-то я слышал, что люди, чудом избежавшие смерти, в течение некоторого времени испытывают сильнейшую потребность «урвать кусок удовольствий из этой жизни». Что-то в этом роде, наверное, испытывал и я, оказавшись в «Дикой орхидее». По сути, само празднество жизни, то представление, которое разыгрывалось здесь, меня мало интересовало. Но затеряться в этой импульсивной толпе — вот что влекло меня. Каста прожигателей жизни, окружавшая меня со всех сторон, имела, по крайней мере, одну, чрезвычайно симпатичную черту — они никогда не спрашивали — зачем и почему?
Почему-то я был уверен, что больше не встречу знакомых. И вынужден вскоре был признаться, что ошибся. Та самая женщина Бориса, с которой я видел его в последний раз, неожиданно появилась откуда-то из гомонящего круга, некоторое время смотрела на меня как на редкий музейный экспонат, пока не решила, что опасности я не представляю и со мной можно заговорить.
— Здравствуйте… Вы меня не узнали?
— Почему же? Узнал… — я попробовал улыбнуться. — Здравствуйте, Валери…
— Гляди-ка, не забыл?.. — она усмехнулась, разглядывая меня все более внимательно, точно раздумывала: не изменился ли я со дня нашего знакомства? — Тогда я тоже попытаюсь вспомнить… Александр… Верно?
— Абсолютно.
— Что вы здесь делаете? — ее вопрос выглядел странным, но я уже понял ее настроение (иначе и быть не могло) и приготовился к игре, в которую ей не терпелось сыграть со мной.
— Что я делаю? — по слогам переспросил я, оглядевшись по сторонам.
— Ну, не берите в голову, — женщина тронула меня за плечо, показывая, что моя ирония не укрылась от нее. — Пойдемте, сядем вон за тот столик…
За столиком, на который она указала, сидели две девушки, довольно бесцеремонно оглядевшие меня, когда я подошел ближе.
— Девочки, мне тут надо переговорить со знакомым…
Наедине. Я недолго, — попросила Валери, приглашая меня жестом за столик.
— Ну, если недолго… — сказала одна из них, высокая как манекенщица, и такая же худая. Глаза — бусинки. Рот неестественно растянут, как у испорченной куклы. Вторая — яркая брюнетка восточного типа. Но определить ее национальность было непросто. Такие рождаются обычно от смешанных браков.
— Что будете пить, Александр? — она села напротив, предлагая мне на выбор коньяк, вино и водку.
— Выпил бы водки… но как-то неловко, женщина щает…
— Не стесняйтесь. У вас еще все впереди.
Мы выпили по стопке. Я молчал. Не хотелось суетиться. В конце концов, она сама пригласила меня.
— Давайте запросто, — предложила. — Я — Валери. Ты — Саша. Идет?
— Идет.
— А теперь скажи мне, Саша, как себя чувствуешь?
— Как себя чувствую?
— Ну да. Бориса же посадили. Ты ведь этого хотел, не так ли?
— Почему ты так решила?
— Я же не слепая. Прошлый раз ты намекнул, что он имеет какое-то отношение к ее смерти. После твоего ухода на нем лица не было. И вот он — там…
— Да, он там, — с нажимом повторил я. — Ну и что?
— Как видишь, мне просто интересно — что ты чувствуешь?
— Честно? — в моих глазах она без труда могла рассмотреть вызов. — Ничего.
— А ты уверен, что это он… убил эту женщину?
Только сейчас я сумел разобрать, что Валери была сильно пьяна. Просто в силу привычки держала себя в руках. И это ей удавалось.
— А тебе не кажется странным, Валери, что следствие и я пришли к одному и тому же выводу разными путями, нигде не соприкасаясь?
— Ты что же, хочешь сказать, мой милый друг, что ты ничего не говорил следакам? — сказала она, наклонясь над столом. Ее глаза были совсем рядом, и я не мог бы ответить определенно, чего в них было больше — недоверия, ненависти или чего-то другого? Я только подумал: эта женщина может быть опасной. Если захочет. И еще. Мне показалось, что она на самом деле знает Бориса куда больше, чем я. В известных обстоятельствах Борис мог даже подчиниться ей. И сделать все так, как она попросит.
— Если ты не в курсе, то я расскажу тебе… — в этот момент, скосив взгляд вправо, я увидел ту девушку, похожую на манекенщицу, несколько минут назад сидевшую за этим столиком. Она наблюдала за нами более внимательно, чем любой другой клиент этого заведения. Может быть, в этом на первый взгляд не было ничего удивительного, ведь она знала Валери, но я почему-то почувствовал укол тревоги, безотчетный, еле уловимый. — Они нашли свидетеля, который видел его машину на месте преступления, понимаешь, Валери? Я бы никогда не смог найти такого свидетеля и тем более проверить по базе данных схожие номера автомобилей. Вот в чем дело. Мои подозрения лежали, если можно так выразиться, совсем в другой плоскости. И здесь я оказался абсолютно прав.
