— Нечего. Ты сам притащил меня на свой корабль, сам решил, что я стану твоей любовницей, теперь удивляешься, что я не со всем согласна и не хочу с тобой откровенничать.
— Я ни разу не сделал тебе ничего плохого!
— Я тебе тоже. Наоборот, спасла от полиции, из-за чего оказалась вне закона.
— Откуда мне знать, что ты сделала это не ради своих личных целей?
— Неоткуда. Как и у меня нет уверенности, что ты не продашь меня завтра на каком-нибудь невольничьем рынке.
Эд сел с ней рядом и нервно захохотал.
— Продать? Тебя? Наверное, стоило бы. Или вернуть импи. Но при одной мысли, что мы расстанемся, я начинаю сходить с ума. Или это тоже твоя магия?
— Но она не сильнее твоей. Потому что я тоже не могу представить жизнь без тебя, Эдвард Найт.
Амира положила свою руку поверх его и закусила губу от волнения. Еще один глупый, непозволительный жест, но сдержаться не получилось.
Она все-таки сказала это вслух. И ведь даже не соврала, действительно не может жить без этого раздолбая. Что же скажет госпожа Руоки…
— Но своего импи ты любишь гораздо больше, — Эд развернулся к ней и застыл, словно бы решая, обнять или оттолкнуть. Амира вздохнула, затем прикоснулась губами к его уху.
— Но не как мужчину.
После чего обняла Эда и поцеловала. Иногда хочется разделить свои тревоги и сомнения с кем-нибудь еще, получив взамен немного тепла и участия. Эд посадил Амиру к себе на колени и обнял:
— Обещай, что не предашь.
— Не могу. Я клялась в верности императору, и скорее умру, чем нарушу клятву.
— Тогда я высажу тебя на ближайшей планете, сама понимаешь, я не могу подставить под удар весь Парадиз.
Его слова кололи, словно острая шпилька, но его руки гладили и ласкали Амиру, внушая ложную надежду.
Расстаться. Возможно, это выход. Возможно — конец для них обоих. Им нельзя быть вместе. Но и по отдельности тоже нельзя. Амира разрывалась на две части: одна хотела попытаться вернуть Эда к честной жизни, вторая — сбежать от него подальше, чтобы не пришлось своими руками отправлять Арлекина в тюрьму.
Почему он такой? Миллиарды людей живут мирно, исполняют свой долг, служат своему государству, а этот — пират. И не собирается ничего в себе менять. Вот пусть сам и решает! Она имеет право хоть один раз в жизни поддаться чувствам.
— Высаживай, — Амира расстегнула несколько пуговиц на рубашке Эда и теперь гладила его грудь. — Только сейчас не прогоняй. Я хочу оставить тебе кое-что на память.
* * *
Эд не шутил, когда обещал высадить Амиру на какой-нибудь планете. Раствори их подпространство, но девчонка почти призналась, что шпионит в пользу Империи.
Призналась, а теперь целует так, будто и в самом деле любит. И от этого кружится голова, и хочется прижать Амиру как можно крепче. Еще и расстегивает ему рубашку и гладит по груди.
В аннигилятор все! Он отвезет ее на какую-нибудь отдаленную планету и поселит там. А между своими рейдами будет навещать. Так Эд не поставит под удар своих собратьев и сможет хоть изредка видеть свой Сапфир. Слушать ее тихий, но всегда такой серьезный голос, прикасаться к нежной коже, наслаждаться ее обществом и ее ласками.
А в одну из таких встреч его схватят имперские спецслужбы. Стоит ли Амира свободы?
Сейчас, когда ее обнаженное тело прижималось к нему, хотелось ответить: «Да! Эта девушка стоит того, чтобы умереть за нее, а не просто лишиться свободы».
Но это эмоции, страсть, желание говорят вместо разума. Амира — шпионка, пускай и не слишком умелая, и все, чего она хочет — поймать Эда и сдать его императору. Только полный имбецил променяет свободу на ее лживые слова и притворные вздохи.
— Амира, не предавай меня. Прошу.
Она не ответила. А чего он ждал? Высадить ее, сию же минуту связаться с Фионой, чтобы сменила курс, долететь до ближайшей планеты, и высадить.
Но для этого пришлось бы оторваться от Амиры, а в жизни Эда еще не было женщины, которую он хотел бы так же сильно. И с которой ему было бы так же хорошо. Значит, все вопросы могут подождать.
Они поговорят, чуть позже…
* * *
Лежать в кресле, даже в разложенном, оказалось неудобно. Амира аккуратно села, стараясь не разбудить Эда. Кажется, за время, пока они спали, «Призрак» успел долететь до Парадиза и сейчас мирно стоял в его порту. Деликатные члены команды не стали беспокоить своего капитана и отвлекать его от общества Амиры.
Щеки запылали от стыда: теперь все догадываются, что они с Эдом стали любовниками. Мин наверняка будет подшучивать над ней и утроит свою подозрительность.
Амира подошла к кофемашине, нажала на пару кнопок, затем забрала чашку со слишком сладким, неважно пахнувшим напитком и села в навигаторское кресло. Инфосеть почему-то не открывалась. Амира попробовала зайти несколько раз, но ответа все не было.
— Старпом велел присматривать за императорской блудницей, — похожий на злого духа ИИ появился прямо перед Ами.
— Можешь сам включить какой-нибудь фильм или новостную программу.
ИИ расхохотался и исчез, оставив после себя «Наложницу Темного». Амира вздохнула и отхлебнула кофе.
— Почему ты постоянно смотришь этот сериал? — Эд подошел и поцеловал ее.
— Он забавный. К тому же Мин закрыл мне доступ к инфосети.
— Разумное решение, — Эд обнял Амиру за плечи и прислонился щекой к ее щеке. — Думаю, я поступлю также.
— Не доверяешь? — конечно, после стольких проколов, поведение Арлекина было вполне ожидаемым, но все равно обидно.
— А мне стоит?
— Нет, — Амира не могла ему врать. Только не Эду.
* * *
— Значит, она призналась.
Джонс задумчиво выпустил кольцо дыма и отложил курительную трубку в сторону. Эдвард несколько лет назад загорелся идеей перенять привычку самого старого и известного из космических пиратов, но дым настоящего табака из архаичной трубки чуть не сжег ему легкие. От одного воспоминания об этом до сих пор кашлять хотелось.
— Не совсем. Но сказала, что доверять ей не стоит.
Эд долго сомневался, стоит ли рассказывать Джонсу об Амире, но потом разум все же перевесил чувства. Рисковать собой он мог, но поставить под удар весь Парадиз — это слишком.
— Я не знаю императора лично, но много слышал о нем. Как и о его жене. Если бы они в самом деле решили использовать эту девчонку, то поверь, мы бы ее не вычислили. Либо это все — череда случайностей, либо игра идет совсем на другом поле.
— И что мне делать?
Рискует, как же он рискует. А если Джонс прикажет избавиться от Сапфира? Эд отхлебнул виски прямо из бутылки и вытянул ноги вперед. Все же у Генри красивый кабинет: весь отделан деревом, уставлен дорогой мебелью, на стенах висят картины с изображениями космических кораблей. Настоящие, написанные красками на холсте, а не отображенные с помощью проекторов. Джонс заказывал «портрет» каждого из судов, ходивших под опознавательными кодами Парадиза, так что сейчас здесь было по меньшей мере тысяча картин. Где-то по левой стене, ближе к выходу, висели изображения «Волчицы» и «Призрака», Эд каждый раз ненадолго останавливался возле них, чтобы полюбоваться. Однажды его корабли также превратятся в космический мусор или уйдут «на гражданку», и тогда Джонс сменит их рамы на черные или белые.
