Энергия восстанавливалась медленно, нехотя. Еда и вода помогли бы с этим, но кроме бурой травы жевать здесь было нечего, а на измельчение и переваривание травы она потратит сил больше, чем получит в результате.
— Сможешь зарастить мне руку? — кот говорил с трудом, отчего его голос казался еще более хриплым, чем обычно.
— Да, но после этого я засну часа на два.
Рискованное признание. Со здоровой рукой кот легко перейдет в маршевую, «кошачью» форму и сможет достаточно далеко убежать, а вот Айвен истратит на его лечение всю скопленную энергию и останется совершенно беззащитной. Но на данный момент выбора у нее не было: либо доверять коту, либо пытаться в одиночку дойти до телепорта. Чуть меньше четырехсот километров по недружественной территории.
— Дойдем вон туда, — он указал рукой на небольшую возвышенность, — и действуй.
— Ты не обнаглел ли, командовать примом?
— Да, давай крепостью яиц померяемся, сейчас самое время.
— Ха-ха-ха! Очень забавно. Знал бы ты, сколько самоуверенных мужчин уже проиграли в этом соревновании. До меня ни одна из женщин не забиралась так высоко в армии.
— До меня ни один имус не становился великим князем. Да и просто князем. Вот такие мы с тобой бравые борцы за равноправие. Все, потрясли флагами и хватит, нужно действовать, иначе загнемся от голода.
Он тяжело опустился на землю и сел, скрестив ноги. Айвен же неподобающе для прима легла, с наслаждением вытянувшись на теплой земле.
— Давай свою руку, кот, — все же решилась Айвен.
— Анрир, ты знаешь мое имя.
Он придвинулся ближе и потянул к ней «любимую левую руку». Переломы уже начали срастаться, но до полного восстановления было далеко. Бездна! Это же сожрет прорву энергии!
— Имусу не положено имя. Могу дать тебе порядковый номер, — Айвен старалась лечить осторожно, чтобы не обжечь и не вызывать сильный приступ боли, но получалось не слишком хорошо. Впрочем, кот сидел смирно, не пытаясь вырваться.
— Придумай прозвище, что угодно, кроме «кота». Так называют абсолютно всех моих сородичей.
О, так он хочет быть индивидуальностью? Нужно будет запомнить. И у самых отмороженных есть болевые точки.
— Хорошо, Котенок.
Он нахмурился, но дальше развивать эту тему не стал, скорее всего понял, что это был предел терпимости Айвен. Называть имуса по имени! Что за дикость?
Закончив с лечением, Айвен повернулась на бок и подтянула колени к груди, чтобы тратить меньше энергии на обогрев организма. После чего заснула, надеясь, что кот не сбежит.
Когда энергия добралась до нижнего предела, Айвен проснулась и сразу же села. Имус дремал рядом, прислонившись к ее боку, не иначе грелся. У этой разновидности модификантов были серьезные проблемы с терморегуляцией, из-за чего вечно возникала канитель с бумагами и выбиванием лишних одеял и теплой одежды. А иначе среди котов начинались повальные эпидемии пневмоний.
Глупые и неуместные воспоминания. Армия Союза Равных пала на ее глазах, вместе с тысячами имусов, кастелянов, поваров, медиков и прочих, выбравших смерть, а не дезертирство. И все это ради того, чтобы остановить вырвавшуюся силу Смерти. Жаль только, что Айвен не погибла там же. Это было бы правильно. А вот прийти в себя через пять тысяч лет в изменившемся мире — нет. Может, все-таки прибить имуса за такой «подарок», пока он спит? Айвен задумчиво провела по волосам кота, примеряясь, как с одного удара проломить тому височную кость.
— Бей уже скорее, так спина ноет, самому сдохнуть хочется, — проговорил он лениво, не открывая глаз.
Айвен же, не таясь, погладила его по волосам и легонько почесала за ухом. Точно так, как жалела собственных сторожевых хетов, давших этому типу имусов часть своих генов. Пусть не зазнается.
— Сильно болит?
— Да просто конец, — честно признался кот, по-прежнему не шевелясь. — Так что бей быстрее, примам же свойственно милосердие.
— На твою беду, я очень зла.
Айвен перевела руку на пояс коту и попыталась просканировать его внутренности. Бездна знает, во что тот мог вляпаться, пока она спала. Впрочем, позвоночник был цел, а вот в правой почке застряло семь мелких дробинок, к счастью, самых обычных, не растущих внутри тела. Не так страшно, сами выйдут из организма, но неприятных ощущений доставят порядочно.
— Нужно было разойтись каждому в свою сторону, а не колошматить друг друга, подставляясь под снаряды, — она попыталась раздробить хотя бы тот кусок стали, что застрял в мочеточнике, но при таком уровне энергии вышло плохо: всего шесть частей, вместо запланированных ста пятнадцати.
— Это ты меня колошматила, я просто не давал себя убить. И пытался оттащить нас от телепорта.
Кот все же сел и отодвинулся подальше от Айвен. Она же попыталась в деталях вспомнить их поединок, но весомых доводов против теории имуса так и не нашла. Действительно, удары наносила в основном она, но специально ли он сдерживался или же просто не мог атаковать — так и не скажешь.
— Я тронута.
— Зря. Это был эгоизм с моей стороны. И да, прекрати на меня так смотреть: я уже передумал умирать.
— Полегчало? Ничего, я дождусь следующего приступа, — Айвен дружелюбно улыбнулась и протянула руку, чтобы снова почесать имуса за ухом, но тот легко уклонился, после чего встал на ноги.
— Не стоит себя обнадеживать, это был разовый приступ слабости. К тому же без меня ты здесь загнешься.
— Не зазнавайся, я выживала и не в таких переделках.
Кот хмыкнул, затем сгорбился и зарычал. За спиной Айвен тоже зарычали, но как-то неуверенно, словно бы сомневаясь, что стоило это делать.
Она обернулась и замерла, наконец-то заметив огромную стаю гиеноподобных хищников. Бездна! Совсем она потеряла бдительность, нужно срочно активизировать мозг, но энергии мало, непозволительно мало.
— Расслабься, — махнул рукой кот, — они тебя не тронут. Хотя и втолковать, что самки бывают такими страшными, было непросто. Они упорно считали тебя моей едой и требовали долю.
— Гм… — Айвен посмотрела на стаю, высчитывая количество хищников. Двадцать семь. И каждый примерно такого же размера, как и имус в своей звериной форме. Если стая бросится на них, шансов спастись будет мало. Но кот, похоже, не беспокоился.
— Идем, там есть еда.
Айвен кивнула и пошла вслед за котом, отставая на пару шагов, как приличная самка. «Страшную» она добавила в список прегрешений имуса.
Стая почтительно расступалась перед котом, только один из самцов снова попытался зарычать. Но имус ощерился и рыкнул в ответ, заставив гиен заскулить от страха.
Метров через двадцать возле огромной ямы обнаружилась туша крота-переростка, с развороченным горлом. Сбоку в шкуре был вырезан солидный кусок, чтобы проще было добраться до мяса.
