Волнующее прикосновение перемещалось дальше, с плеча на ключицу, потом на шею и обратно, добираясь до груди. Я пылала и трепетала, ожидая, когда же неведомое нечто дотронется до сосков. И когда это произошло, едва не взорвалась, выгнувшись всем телом.
Дрожь возбуждения охватила меня. Всем своим существом я жаждала невидимых ласк. Но тут тревожное предчувствие зашевелилось во мне.
Все это слишком знакомо. Так уже было со мной. Я вдруг осознала, что это сон. Я не на солнечной лужайке с густой, сочной травой и ароматными цветами, а у себя в постели.
А прикосновение невидимого нечто — вполне осязаемые мужские руки, которые гладят мое тело. Уверенно и заботливо ласкают чувствительные точки, заставляя содрогаться от удовольствия и жаждать продолжения.
И такое тоже было. Второй раз я не поведусь. Не дам себя обмануть.
Я сосредоточилась, освобождаясь из-под власти похоти и вожделения. Стряхнула с себя пелену дурманящего возбуждения и с усилием распахнула глаза.
Я была готова не увидеть никого — как сутки назад. Но вместо этого ощутила на себе тяжесть мужского тела и увидела нависающее надо мной лицо Дораха с горящим от желания взглядом.
Глава 24
— Доброе утро, Алена, — эротично шепнул чертяка прямо над ушком, и мое тело пронизала обжигающая волна возбуждения.
Что за голос у этого демона! Как можно слушать его и оставаться спокойной?
Следом, не медля не секунды, Дорах легонько куснул меня за ухо, а затем поцеловал пониже мочки. Я попыталась увернуться, но он крепко вдавливал меня в перину, не давая пошевелиться.
— Что… что вы творите? Я не разрешала…
— Разве мне нужно разрешение, Алена? Я желаю тебя. А ты, как ни отпирайся, желаешь меня…
Он провел ладонью вдоль моей груди, задевая чувствительный сосок, и тот мгновенно затвердел.
— Хочешь со мной поспорить, моя очаровательная девочка? Хочешь поспорить с собственным телом?
Ладонь демона скользнула ниже, по животу, оглаживая и чуть сжимая пальцами плоть. Там, где рука соприкасалась с моей кожей, в теле будто вспыхивали горячие звездочки.
Как он может так играть мной — словно на флейте, переставлять пальцы и извлекать чувственную, зажигающую мелодию?
Но я не поддамся! Пусть он исполняет самые искусительные трюки с моим телом — это всего лишь тело! А я человек, у меня есть воля и разум!
Собрала усилия и рванулась под ним. Конечно, скинуть с себя такого большого и мускулистого самца я не смогла. Но хотя бы показала ему, что не растеклась лужицей от его принудительных ласк.
— Я не давала вам согласия, а значит, вы не получите от меня свой холион!
Дорах шумно вздохнул, отчего по моему телу, плотно прижатому к нему, пробежала дразнящая вибрация.
— Когда я говорил, что мне нужен от тебя только холион? Я здесь, потому что хочу тебя, Алена. И мне плевать, получу я холион или нет.
На этих словах — «Я здесь, потому что хочу тебя, Алена» — меня словно накрыло вулканической лавой. Столько неподдельного огня и страсти звучало в обольстительном, чарующем голосе демона.
Окончательно и бесповоротно я утратила контроль и самообладание. И коварный Дорах не замедлил воспользоваться моей растерянностью. Припал к моим губам, его язык проник в мой рот, целуя бурно и увлеченно. С таким пылом и голодом, будто он был путником, заблудившимся в пустыне и умирающим от жажды, а я — прохладным родником.
Я не могла его оттолкнуть — ни физически, прижатая его могучим телом, ни эмоционально, утопая в распаляющих ласках.
Решительным, властным жестом принц демонов раздвинул мои колени. Его рука жадно, собственнически оглаживала внутреннюю сторону бедер, неумолимо поднимаясь к промежности… А губы не разрывали алчного поцелуя.
Я трепыхалась под Дорахом, как воробушек в силках. Хотела ли вырваться, высвободиться из его мощных объятий? Или то были спазмы страсти и вожделения? Или одно не мешало другому…
Мои жалкие потуги были ему все равно что чириканье того воробушка. Мужчина с легкостью ломал мое сопротивление, брал то, что считал своим по праву. Его пленницу, его купленную наложницу…
Пальцы демона коснулись моих нежных складок, истекавших соком. Он слегка надавил на клитор, принялся поглаживать его круговыми движениями. То и дело палец соскальзывал внутрь лона, двигаясь там, заставляя меня стонать и выгибаться.
— Ну что, Алена? — шептал Дорах, склоняясь к моему уху. — Теперь ты согласна? Теперь хочешь?
Я упрямо мотала головой. Нет, обманщик-демон. Не дождешься. Надо было спрашивать раньше, до того как погрузить меня в пучину страсти. Когда моя воля, мое сознание были при мне. А теперь… Пусть я не могу тебе сопротивляться. Но и согласия не дам.
То ли Дорах читал мои мысли… то ли его тысячелетний опыт делал меня перед ним раскрытой книгой. Многозначительная усмешка пробежала по лицу лукавого соблазнителя.
Он проговорил маняще и обольстительно:
— Вот как ты хочешь, Алена? Будь по-твоему… моя сладкая упрямица…
Он провел пальцами по складочкам, заставляя увлажниться еще сильнее. Коснулся губами сосков, сначала одного, затем другого. Попеременно пощекотал их языком. От этой нестерпимо-сладкой пытки я стонала, словно он терзал меня клещами, а не ласкал.
И когда я уже изнемогала от его дразнящих прикосновений, вдруг почувствовала — что-то крупное, твердое упиралось в мою промежность. Наконец-то не во сне… И не с завязанными глазами.
Я видела над собой лицо мужчины, который собирался овладеть мной, пренебрегая жалкими потугами сопротивляться ему. Не могла отвернуться. Дорах впился в меня глазами, словно хотел изнасиловать взглядом, ворваться в мой разум, как его возбужденный член готовился ворваться в мое лоно.
Я тонула в его черных глазах, в бурном водовороте страсти, который подхватил меня и увлек на самое дно потаенных желаний, скрытых даже от меня самой. Не выдержав, я сдалась безумному притяжению наших тел. Потянулась сама к губам демона за поцелуем.
Мужчина торжествующе впился ненасытным ртом в мои губы. И в этот момент стремительно вошел в меня. Я издала сдавленный писк — таким огромным оказался его член. Но сильное натяжение внутри вызывало не боль, а восхитительное чувство наполненности, вплоть до эйфории.
Дорах не дал мне ни секунды прийти в себя, привыкнуть. Начал трахать меня резко, жестко, беспощадно. И его взгляд тоже стал жестким и неумолимым. Мои стоны и вскрики не побуждали его пожалеть, поберечь меня, а лишь распаляли.
Демон добился своего — я была вне себя от сжигающей нас похоти. Вцепилась в его кожу ногтями, царапая до крови. Ему было плевать. Он продолжал брать меня в умопомрачительном, убийственном ритме.
И когда мне уже казалось, что если он не остановится, хотя бы не замедлится, то я просто умру от нашей бешеной скачки, он еще больше ускорился. Не в силах выносить эти немилосердные толчки, я закричала громко и пронзительно… и взорвалась в сногсшибательном, искрометном оргазме.
