На заметку
Работа сердца, равно как и любого другого органа нашего
тела, регулируется вегетативной нервной системой. А сама она – вегетативная
нервная система – это часть целостной нервной системы, которая вся
функционирует по закону «условного рефлекса» . И потому нет ничего странного в
том, что у нас может быть выработан условный рефлекс на работу нашего
собственного сердца. Какие-то условные стимулы могут вызывать у нас учащение
сердечной деятельности, какие-то, напротив, ее замедление. Какие-то будут вести
к автоматическому (рефлекторному) повышению артериального давления, какие-то,
напротив, к его снижению. И это, во-первых, абсолютно нормально (так наш
организм функционирует – ничего не попишешь), а во-вторых, абсолютно безопасно.
Если мы не умерли, когда этот вегетативный условный рефлекс у нас
вырабатывался, то не умрем и тогда, когда он будет возобновляться.
Наконец, ученые дошли и до того, что стали формировать на
подопытных животных и сосудистые вегетативные условные рефлексы –
сосудосуживающий и сосудорасширяющий! Чувство боли, например, вызывает
сосудосуживающую реакцию, а потому экспериментаторы, недолго думая, стали
причинять собаке боль во время работы обычного звонка. В этом случае сосуды у собаки
сжимались, что регистрировалось специальным прибором.
Потом экзекуцию с болью прекратили, но продолжали время от
времени позвякивать звонком, и каждый раз сосуды животного безропотно
суживались! Причем что характерно, интенсивность этого сжатия сосудов была в
среднем значительно выше, чем при обычной болевой реакции. Иными словами, после
того, как соответствующий сосудистый вегетативный условный рефлекс был
сформирован, сосуды экспериментального животного реагировали на условный
раздражитель даже с большей интенсивностью, нежели на естественные
(безусловные) раздражители!
И это еще не все! Аналогичные эксперименты были поставлены
на обезьянах, кошках и даже лабораторных крысах! Феноменально, но факт! Однако,
наверное, самое поразительное в том, что именно этот механизм – механизм
вегетативного условного рефлекса – лежит в основе «вегетативных приступов» и
«панических атак», наблюдаемых у любого нормального человека, страдающего
вегетососудистой дистонией.
Доминанта дел сердечных
В своих книжках я уже неоднократно рассказывал о выдающемся
открытии нашего соотечественника Алексея Алексеевича Ухтомского, которое он
назвал «принципом доминанты». Принцип доминанты – это механизм работы мозга,
благодаря которому в нем – в этом мозгу – господствует единственный очаг
возбуждения, а все прочие возбуждения, которых, понятное дело, там
тьма-тьмущая, не только не принимаются мозгом в расчет, но напротив, активно
тормозятся, а их сила передается господствующему, доминантному очагу.
Передавая свое возбуждение господствующему центру, они, эти
прочие центры, ускоряют работу доминантного очага возбуждения в головном мозгу,
поторапливают и усиливают его. Очень экономно! И так, общими усилиями – дедка
за репку, бабка за дедку, внучка за бабку, жучка за внучку да мышка в придачу –
вытащили репку, слава богу! Задача решена, господствовавшая только что
доминанта уходит со своих позиций, освобождая места для новой «властительницы».
Да, теперь можно переходить и к следующей задаче...
Действительно, принцип доминанты – это, что называется,
находка для шпиона. Представьте себе головной мозг, это же целая вселенная!
Сколько разнообразных, зачастую разнонаправленных процессов протекает в нем
одновременно, сколько из них хотело бы реализовать себя на практике! Но порядок
во всем этом хаосе поразительный! Бесчисленные возбуждения, благодаря
способности мозга к образованию доминанты, сводятся, концентрируются,
оптимизируются и направляются на служение единой цели для достижения одного
результата.
Замечательно, любо-дорого смотреть! Однако, как мы уже
неоднократно убеждались, человек обладает удивительной способностью
использовать себе во вред то, что, казалось бы, создано природой ему в помощь!
Доминанта – это как раз тот случай, а в случае ВСД – случай клинический. Итак,
как же работает принцип доминанты у человека, страдающего вегетососудистой
дистонией? К великому сожалению, здесь множество вариантов.
Поймите: если у вас есть время ныть и жаловаться – значит, у
вас найдется время и что-то сделать с этим.
Энтони де Анджело
Во-первых, после того как мы концентрируемся на своем,
например, сердцебиении, происходит отчетливое учащение его сокращений, что
подметил еще наш замечательный писатель и доктор – А.П. Чехов. Он писал: «Вовсе
не думать или думать пореже о недугах. Ведь стоит только обратить внимание на
свое сердце, прислушаться к нему, чтобы пульс стал быстрее на 10—15 ударов».
Почему это происходит? Срабатывает принцип доминанты. Когда мы фиксируемся на
своем сердцебиении, вся сила наше нервного возбуждения переходит на зоны мозга,
ответственные за работу сердца, вот оно и начинает колотиться с избыточной
силой, словно бы желая выразить тем самым свое к нам расположение: «Я тут! Я
работаю! Я хороший работник! Смотри, как я умею! Все для тебя! Приходи еще,
милости просим!».
Во-вторых, страх точно так же пользуется всеми
возможностями, которые предоставляет ему принцип доминанты. После того как мы
испугались, у нас в мозгу активизировался центр страха. А дальше дело за малым
– надо нагнать в него побольше нервного возбуждения! И мозг, посредством
принципа доминанты, справляется с этим указанием самым выдающимся образом!
Если– мы, испытывая страх, внимательно приглядимся к собственным мыслям и
действиям, то заметим, как все наши мысли послушно склоняются в соответствующую
сторону: опасность начинает казаться нам чрезвычайной, ситуация – почти
безысходной, а риск – смертельным.
Все, о чем мы можем думать, испытывая страх, так это только
об избранной нами опасности (в целом, мы можем избрать себе любые опасности для
самодраматизации), только о том, как спастись, как выжить, как не помереть,
чего доброго. Иными словами, наши собственные мысли послушно нагнетают
обстановку, следуя тому направлению дум, которое задает возбудившийся и ставший
доминантным в нашем мозгу центр страха. Равно и все наши действия будут строго
детерминированы данной господствующей эмоцией: мы будем пытаться избежать
встречи с пугающими силами и обстоятельствами, мы будем предпринимать меры к
тому, чтобы защитить себя от этой, как кажется, грозящей нам беды.
В-третьих, сама вегетососудистая дистония являет собой
высший класс работы принципа доминанты. После того как мы озаботились своим
физическим состоянием, вся наша жизнь словно бы сворачивается до одной этой
проблемы – нашего физического состояния, чувств соматического дискомфорта,
страхов за собственное здоровье и безуспешных, но неослабевающих попыток
вылечиться (ну или, на худой конец, получить какой-нибудь «весомый» диагноз).
Мы уже не помним больше ни о чем: ни о своих близких, ни о дальних, ни о
работе, ни об отдыхе. А если и вспомним о соответствующих персонажах и сферах
жизни, то лишь в соответствующем – «вегетососудистом» – ключе.
