Совершенно аналогичного результата можно добиться и в том
случае, когда мы перестаем подкреплять тот вегетативный условный рефлекс,
который лежит в основе данного конкретного случая вегетососудистой дистонии.
Иными словами, если приступ вегетососудистой дистонии является простым условным
рефлексом, то лечение от вегетососудистой дистонии представляет собой
последовательное и целенаправленное угашение этого условного рефлекса. Впрочем,
для того чтобы решить этот вопрос, необходимо понять, что играет роль
«подкрепления», которое обеспечивает формирование данного, нежелательного для
нас условного рефлекса, а точнее сказать – самой вегетососудистой дистонии.
Если вы катитесь по инерции – значит, вы катитесь под гору.
Лестер Боулс Пирсон
Я не собака, я только учусь!
Что ж, нам остается лишь понять, что является в нашем случае
– случае страдающего вегетососудистой дистонией – условным стимулом, его
подкреплением и безусловной реакцией. Иными словами, переложим опыт со слюнной
железой собаки И.П. Павлова на собственное сердце и свою невротическую жизнь.
Первое: есть в нашей жизни то, что провоцирует нас на
появление симптомов вегетативного недомогания. Этими провокаторами могут быть
любые обстоятельства: сами по себе признаки вегетативного возбуждения
(сердцебиения, повышения артериального давления, головокружение и т.п..), вид
«открытого» или «замкнутого пространства», общественный транспорт, толпа
(скопление народа), конфликтные ситуации. Как ни странно, но условным стимулом,
побуждающим вегетативный приступ, может быть даже время!
Сейчас мне вспоминается одна пациентка, у которой приступы
сердцебиения, повышения артериального давления, головокружения и прочего
вегетативного безобразия случались всякий раз с наступлением шести часов
вечера. Поначалу она искала помощи у врачей, но времена были советские,
психотерапевты в стране еще не водились, а потому помощи ей было ждать
неоткуда. Она совершенно отчаялась вылечиться, смирилась со своей участью и
просто каждый вечер, ровно в шесть часов, безропотно «проживала» свой приступ.
В условленный час она ложилась на постель, ее начинало трясти, появлялись все
симптомы вегетативного возбуждения и «куролесили» 20—30 минут. Потом все
благополучно заканчивалось.
Интересным, кроме прочего, был повод, заставивший эту
женщину обратиться ко мне за помощью. Сами приступы, по большому счету, ее уже
почти не беспокоили – ну есть и есть, что делать?.. Се ля ви, как говорят
французы. Такова жизнь. Но тут случилась оказия. Прежде последние несколько лет
она работала продавцом мороженого в утреннюю смену. Ситуация ее вполне
устраивала, поскольку к шести часам вечера она могла быть дома и спокойно, без
суеты пережить свой очередной приступ в родной кровати.
Упомянутая же оказия состояла в том, что начальник моей
пациентки настоял на переходе ее в вечернюю смену. Но работать в состоянии
«вегетативной бури» достаточно трудно, несподручно да и глупо как-то. И ей пришлось
уволиться. Помыкавшись, она решила вернуться на работу, но сначала нужно было
что-то с собой сделать. Вот мы и встретились, «сделали», и эта замечательная
женщина вернулась на свой «мороженый» пост в полном здравии. Впрочем, здесь нас
интересует только то, что условным стимулом, побуждающим у нас вегетативный
приступ, в принципе может быть что угодно.
Теперь же, наверное, следует сказать о том, что является
самым частым и самым сильным подобным условным стимулом. Впрочем, может быть,
вы и сами знаете?.. Я знаю – это наши мысли. Действительно, если и есть у нас
какой-то враг во всей этой истории – это наши мысли. Они, как это ни покажется
странным, могут выступать в роли условных стимулов, провоцирующих наше же
физическое недомогание. Часто на роль таких стимулов претендуют фразы: «Сейчас
мне станет плохо! Что-то я себя неважно чувствую... А не случится ли сейчас со
мной приступ? А я тут не задохнусь?! Мое сердце это выдержит?!». Короче говоря,
все эти милые формулировки действуют как классические «Сим-сим, откройся!» и
«Трах-тибедох!», запуская вегетативный приступ, как академик Королев ракету с
Юрием Гагариным: «От винта!», «Поехали!»
Разумеется, эти мысли – вещь наивреднейшая! Поскольку, если
прочие условные стимулы можно избегать, то эти мы постоянно имеем при себе по
принципу – «все свое ношу с собой». То есть они позволяют нам «войти в
вегетативный штопор» при любых обстоятельствах – и метро не нужно, и
«пространство» не важно. Подумал – и получил! Просто Сбербанк какой-то!
На заметку
По сути, в случае вегетативных приступов, характерных для
ВСД, мы имеем дело с банальной, обычной привычкой (или – «условным рефлексом»,
как кому будет угодно). Когда мы заходим в собственную квартиру, нам не надо
думать, где располагается выключатель, мы автоматически находим его рукой и, не
задумываясь, абсолютно автоматически (читай – рефлекторно) включаем свет в
прихожей. И именно такая привычка лежит в основе вегетативных приступов. Часто
условным сигналом к возникновению вегетативного приступа оказывается та или иная
обстановка (например, вид общественного транспорта или толпы), а в большинстве
случаев таким сигналом оказывается просто наша мысль: «Сейчас мне станет
плохо!».
Второе: есть в нашем неврозе то, что является плотью и
кровью вегетососудистой дистонии, т.е. то, что следует именовать самой условной
реакцией. Как мы помним из опыта И.П. Павлова, условной реакцией его собаки
было выделение слюны, а еще собачья радость – виляние хвоста, облизывание,
топтание на месте в нетерпении предвкушения. Звоночек звенит, а собака в ответ
на это слюной истекает, облизывается и хвостом машет. Если бы мы не знали, что
тут действует условный рефлекс, то решили бы, что перед нами классический
пример собачьего сумасшествия. Ей звенят, а она облизывается! Точно псина «не в
себе»!
В случае же ВСД подобным условным рефлексом, подобной
условной реакцией также являются две вещи – одна больше, другая меньше, но
всегда обе вместе. Первая – собственно реакция вегетативной нервной системы. У
собаки И.П. Павлова она активизирует работу пищеварительной системы – оттого
слюна и выделяется; в случае же страдающего ВСД она активизирует работу системы
сердечно-сосудистой, которая весь наш слабосильный организм и начинает
баламутить. Вторая составляющая условной реакции при ВСД – это страх собственной
персоной, чувство тревоги, паника: «Господи, спасите, помогите, помираю!».
Здесь важно осознать следующее: после того как условный
рефлекс включился, т.е. соответствующая реакция (и вегетативный приступ, и сам
страх) запустилась под действием условного раздражителя, делать что-либо уже
поздно, остается пожинать плоды собственной непредусмотрительности. Пока она –
эта реакция – не прокрутится от начала и до конца, суетиться нечего: процесс
пошел, жди следующей остановки, а там уже думай, как не проколоться в следующий
раз.
Если бы вам удалось надавать под зад человеку, виноватому в
большинстве ваших неприятностей, вы бы неделю не смогли сидеть.
