«И всё же… — Кесси оперлась о подоконник и посмотрела в окно, туда, где далеко внизу в полумраке мерцал огонёк сигареты. — Всё же было приятно, что ты меня оценил».
Кесси додумала эту мысль и обнаружила, что тоска накрыла её с головой. Она никак не могла определить, чего хотела. Все чувства обострились и мешали друг другу, как и в прошлые разы, когда наступал зов Семнадцати Звезд, но сколько она ни пыталась расплести этот клубок, не выходило ничего.
«Гратин, ну где же ты…» — рука сама потянулась к телефону и замерла. Кесси зажмурилась, вспомнив состоявшийся днём разговор. Вряд ли Гратин в этот момент её ждал или жаждал говорить. А ей до безумия не хотелось быть этой ночью одной.
Кесси подошла к окну и сжала кулак, наблюдая, как движется туда-сюда зажженная сигарета на улице. Юрген вёл себя хорошо… пожалуй, даже не только для Юргена, а просто хорошо.
Кесси вспомнила, как он склонялся к ней и всматривался — наверняка он почувствовал то, что происходило с Кесси. Тогда зачем вернул её домой?
Кесси снова подхватила телефон и не глядя ткнула пальцем в номер Юргена. Поднесла трубку к уху, но что сказать, так и не придумала. Юрген подождал немного. Затем огонёк сигареты потух, и в трубке Кесси услышала:
— Я сейчас поднимусь.
Прозвучали гудки, и Кесси на мгновение запаниковала. Затем рванулась в прихожую и уже на полпути обнаружила на себе робу, от которой ей стало противно и самой. Она в спешке стянула её и загнала в угол пинком. Вернулась в комнату и, схватив первые попавшиеся джинсы, натянула их и какой-то свитер с воротником до ушей, а едва закончила, до нее дошло, что слышит звонок в дверь. Сердце пыталось вырваться из груди, когда она открывала, а затем Кесси замерла, глядя Юргену в глаза, и мысли ее по-прежнему путались.
Она всё смотрела и смотрела — и будто бы не узнавала человека, стоящего перед ней. Она видела его на фотографиях, на обложках журналов, даже в доме, где жила иногда… Но это не меняло того, что Юрген, отец её ребёнка, был её абсолютно чужим.
Юрген облизнул губы, выдавая собственную неловкость. Кесси уже было собралась отпустить ядовитую шутку, но она замерла на её собственных губах.
— Юрген, — произнесла она и остановилась на полуслове.
— Да. Ты звонила.
Кесси медленно кивнула.
— Будем говорить через порог, или, может, пригласишь меня в дом?
Кесси представила, как они спорят в квартире, где находится ребенок.
— Это неудачная мысль, — торопливо произнесла она.
— Хорошо, — Юрген, напротив, тянул слова непривычно медленно, — может, и так.
Кесси благодарно кивнула и снова начала составлять в уме речь.
— Юрген, думаю, ты уже догадался, что мне сейчас с тобой говорить тяжело.
Юрген кивнул и оглядел ее.
— Мне с тобой тоже. Но если хочешь…
— Нет! Не надо мне помогать!
— …Если хочешь, мы можем отложить разговор.
Кесси потеребила губу.
— Чёрт, — произнесла она. — Не могу. Дело не в том, что ты имеешь в виду. Просто рядом с тобой… — она опять вздохнула. — Я снова чувствую себя ребёнком. Я думала, будет приятно, когда ты извинишься передо мной, но нет… Я просто снова становлюсь слабой рядом с тобой.
Юрген поднял бровь, но обычной лихости не было на его лице.
— Ты только для этого позвонила? Поиздеваться надо мной?
— Да. Нет. Не знаю. Чёрт… — Кесси нервно провела по волосам рукой, заставляя косу рассыпаться по плечам. — Юрген, я ведь сегодня с тобой не пошла, так? В смысле, я не захотела остаться с тобой?
Юрген долго молча смотрел на неё.
— Это ты мне сейчас скажи, — наконец произнёс он.
Кесси задержала дыхание.
— Не пошла, — твёрдо объявила она. — Я хочу закончить это. Я хочу развод.
Снова наступила тишина.
— Я настолько виноват? — вырвалось у Юргена.
— Нет. Да. Чёрт. Дело не в этом, Юрген. Просто я совсем не знаю тебя.
— Ещё можешь узнать.
— Я не хочу узнавать, — ответ Кесси был абсолютно тверд.
Почти минуту Юрген находился в каком-то оцепенении.
— Я никак не смогу на тебя повлиять? — спросил он затем.
Кесси помотала головой.
— Хорошо, — Юрген отступил на шаг в темноту.
— Уезжай.
— Хорошо, — повторил тот. — Это твоё право. В конце концов… Между нами, наверное, никогда не было ничего. Но как насчёт моего сына?
— Чего ты хочешь?
— Хотя бы видеть его.
— Хорошо, — тут же согласилась Кесси.
— И… Может, мы всё-таки проведём переговоры? Сама знаешь о чём. Наши родители хотели, чтобы…
— О заводах поговорим. Потом. Через неделю, хорошо?
— Хорошо, — ещё один кивок и снова тишина. — Ну, всё…
— Уходи, — Кесси прикрыла глаза, чтобы не сорваться. Один вид этого мужчины действовал одуряюще, но сама мысль о том, чтобы приблизиться к нему, позволить Юргену коснуться себя, вызывала тошноту. — Больше не могу.
Кесси так и стояла, крепко зажмурившись, пока не услышала стук шагов. Потом глубоко вдохнула и почувствовала, как по телу пробегает дрожь — в воздухе всё ещё стоял тот же аромат духов Юргена.
Она захлопнула за собой дверь и сползла по стене на пол.
Гратин то ли спал, то ли попросту прятался от нее, так что звонить пришлось долго — Кесси успела устать, пока стояла.
Наконец за дверью послышался шум шагов, заскрипели замки, и Кесси увидела перед собой недовольное лицо господина директора — кажется, тот не был удивлён.
— Что, он тебя отшил?
— Гратин, прекрати.
Губы Гратина дрогнули, но сам он не двинулся с места ни на миллиметр.
Кесси попереминалась с ноги на ногу.
— Пусти, — попросила она.
Гратин продолжал стоять. Тогда Кесси подошла к нему и опустила лоб Гратину на плечо.
— Не надо, — выдавил из себя тот, и Кесси показалось, что голос не слушается его.
— Я никуда не уйду.
— Пока не появится он?
Кесси внутренне вздрогнула, попыталась прижаться сильнее, а потом, не в силах совладать с собой, обняла Гратина.
— Ты ничего не понял, Тин.
— Да ну. По-моему, я всё понял достаточно хорошо.
Кесси почувствовала, что ей трудно подобрать нужные слова. Напряжение, едва заметное, пока она была одна, и лишь слегка усилившееся рядом с Юргеном, теперь заставляло тело налиться свинцом. Она придвинулась к Гратину ближе и, уткнувшись носом ему за ухо, вдохнула густой аромат пряников, непременного атрибута его духов.
