Захар вошёл в квартиру, пнул со злости стул, который улетел и жалобно хрюкнул врезавшись в стену. Полотенце свалилось, Захар нисколько не смущаясь потянулся ща штанами. Моими огромными. Даже его задница говорила — мой хозяин зол.
Как-то так получилось, что всю жизнь меня окружали котоненавистники. Мама много лет симулировала аллергию на шерсть, и только недавно призналась, что покой и порядок дома ей важнее домашних питомцев. У Ромочки и правда аллергия была, я после мамы не верила, но раз, притащив домой кота в этом убедилась — муж разве что не позеленел. Котёнка пришлось вернуть. А он такой красивый был, насыщенно шоколадного цвета, с густой пушистой шерсткой…
А этот… ну, пародия на прелестного котёнка. Тощий, грязный, хвостик крошечный облез, глаза слезятся, уши здоровые, и трясется весь в моих ладонях. Мне его… жалко. Но Захар похоже ещё один из ненавистников кошачьих, это я тоже прочла по его заднице.
— И что мне теперь делать? — растерянно спросила я.
— Тебе посоветовали выбросить, — пожал плечами муж.
— Но я не могу…
— Тогда хотя бы помой. Он блохастый, может заразный. Только учти — я во всей этой трагикомедии не участвую.
Подумал, вовсе переоделся и свалил куда-то на ночь глядя. Козёл. Я посмотрела на котёнка — да, не о таком я мечтала. Но помыть и правда бы не помешало его, не удивлюсь, если его на свалке подобрали. Наполнила тазик тёплой водой, опустила туда несчастное создание. Котенок даже не пытался вырываться, видимо, смирился с ударами судьбы. Только затрясся ещё сильнее и вцепился коготками в мою руку.
Поразительно, но после мытья он стал ещё страшнее. Я завернула его в полотенце и пристроила на батарею, но оттуда он сбежал и оставляя мокрые метки на полу спрятался под шкафом. Я подогрела до тридцати пяти градусов молоко, налила в блюдечко и сунула туда же, под шкаф. Подумала, что животине будет холодно, взяла было свой шарф, чтобы устроить ему постельку, но вовремя одумалась. На стуле небрежно лежал брошенный и позабытый кашемировый свитер. Наверняка безумно дорогой. Я его взяла — лёгкий, нежный, и пахнет Захаром, вот же гадство. Вкусно пахнет. Его я под шкаф и сложила, надеюсь котейке будет удобно.
Моя электронная кошка успела проголодаться, а живой котенок молчал. Светила телефоном под шкаф — только два глаза сверкает. Сдалась и решила дать животному привыкнуть к новой обстановке. В хлопотах закончился вечер, началась ночь. Я превратилась в ревнивую жену — где Захара черти носят? И уснуть, как назло не получается. А потом все же уснула, проснулась от хлопка входной двери.
Приехал! Первая мысль. Вернулся! Вот валил бы, мне меньше хлопот и больше миллионов, но я к нему… привыкла. К спокойному дыханию, когда спит, а я ночью мимо прохожу. Привыкла к тому, что читает газету по утрам, я кофе пью, а газетные страницы мягко шелестят. К тому, как фальшивя напевает в душе. К его взглядам, когда думает, что не вижу… Даже к своим мечтам, в конце концов, они давно были мне знакомы. И сейчас вот вернулся, и мне сразу спокойнее.
Я натянула длинный свитер, нашарила тапочки, вышла из комнаты. Сделаю вид, что попить, тем более он на кухне. Посмотрю, в каком настроении. В конце концов — до нового года меньше суток уже. И… что я могу сказать. Настроение у Захара было отличным. У яркой брюнетки, что с ним была тоже. Я растерялась, а она недоуменно на меня посмотрела.
— Зайчик, кто это?
Зайчик, мать вашу! Меня так даже Ромочка не называл, а его какая-то незнакомая девица.
— Не обращай внимания, — посоветовал Захар. — Это внучатая племянница моего престарелого дядюшки. У неё к новому году знаешь… обострения. Приходится присматривать, в память о дорогом родственнике.
Улыбнулся, вытащил пробку из бутылки шампанского, оно довольно ухнуло и пустило дымок. Я стою и смотрю, брюнетка тоже на меня смотрит, только со страхом.
— А она ничего нам не сделает? — с опаской спросила она.
— Максимум в постель напрудит, — усмехнулся Захар. — В свою.
Я встретилась с ним взглядом. В нем спокойствие и усмешка. Смешно ему. Все специально сделал. Можно подумать в городе гостиницы закончились… и так обидно стало, невозможно просто. В глазах защипало от слез, но я велела им даже и не думать литься — этого ещё не хватало. Этот сноб от меня слез не дождётся, не по такому поводу.
— Главное таблеточку выпить не забудь, — улыбнулась я и захлопала ресницами. — А то в прошлый раз даже мне было перед твоей девушкой неудобно.
Захар засмеялся. Я подумала, что его свитер нужно было не коту отдать в качестве подстилки, а просто растерзать. А лучше — самого Захара растерзать. Спряталась в своей комнате, закрылась, а довольный смех все ещё отдаётся в ушах эхом. А плакать я и сейчас не буду — хватит, наревелась.
Остро хотелось домой, назад в свою маленькую квартирку. Там можно было налить чаю, забраться с ногами на подоконник ночью, сидеть в темноте и смотреть на лес. И воображать, что нет никого вообще. Тут, в центре города не получится. Не в одной квартире с Захаром точно. Ещё хотелось жвачки, но её не было. Ещё хотелось засунуть голову под подушку, чтобы не слушать, как хихикает настырная девица. А ещё я с ужасом думала о том, что сейчас они могут заняться сексом. На диване в гостиной. На скрипучем, заметьте, диване. А мне придётся лежать здесь, делать вид, что я ничего не слышу, и пытаться не представлять два сплетающихся обнажённых тела.
Черт побери! Будто мне без миллионов и дома в Крыму плохо жилось. А в Крым и так бы съездила, поднакопила бы только… А самое страшное — мне хотелось в туалет. Когда я нервничаю, я жую жвачку и писаю, такие вот дурацкие особенности у моего организма. Нужно было сразу пописать, рад уж ходила туда, но задним умом все крепки…
Промучавшись ещё десять минут я все же встала. Тихонько отворила дверь. Они сидели на диване. У девицы юбка короткая, рука Захара лежит на её бедре. Напоминаю, мне все равно. Шагаю, потом не удержавшись поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Захаром.
— Третьей захотела? — спросил он.
Я вспыхнула. Не от излишней стеснительности, нет. От злости. Кажется ещё немного, и самовоспламенюсь, и останется от меня только горстка пепла да богатый вдовец.
— Нет, спасибо, воздержусь.
Сделала то, зачем пришла, вышла из туалета. Смотрю, из под шкафа котенок вылез. Всклокоченый после мытья, пузо раздулось, видимо, молоко нашёл. Подхватила его на руки и бегом в комнату, по сторонам не глядя. Мне все равно. А потом под одеяло, вместе с котёнком, который пахнет моим шампунем. Он завозился, попытался было выбраться, а потом пригрелся у моего живота и уснул. Мне бы уснуть, но никак. Дверь хлопнула через несколько минут, а потом открылась моя. В гостиной темно, силуэт Захара только угадывается.
— Таблетки закончились?
— Я её выставил.
— Ну и дурак, — ответила я.
Зарылась с головой под одеяло, а внутри головушки все мои тараканы пустились в пляс взявшись за руки — он её выставил! Вот же дура я! Хотя что с меня взять — блондинка.
